Калтонхолл

Копылов С В

Когда он обернулся в последний раз, нежить почти настигла перепуганных спутников. Роб окинул их последним взглядом, остановился в проходе и совершенно неожиданно для себя выпалил:

– Бегите прочь, я их задержу!

Он понимал все. Что это чужие люди, что он не должен рисковать ради них ничем. Осознавал, что они ни за что не поступили бы так же по отношению к нему. Когда Роб встал в проходе, загораживая собой женщин, все в его голове стало просто - сейчас он выиграет для них время и погибнет. Он даже ужаса от этой мысли не почувствовал.

Одно-единственное ощущение, испытанное, когда он увидел лица матерей, перевесило это все - иначе попросту нельзя.

Первый скелет рассыпался по косточкам, едва Роб задел его. Второй попытался достать его дубиной из обломка, воин же зашел с другой стороны. Робу бросилось в глаза то, что мертвец в доспехах был сильно покалечен - вместо левой руки торчали

пара отломков, левая нога обгорела, доспех с этой стороны был смят. Но двигался воин резво, а меч в уцелевшей руке угрожающе мелькал перед глазами. Они кинулись на него разом. Рабочий подставил булаву под удар воина, и тут же получил по голове от второго скелета. В ушах зазвенело, но на ногах Роб устоял. Он пнул ящик под ноги обычному скелету и вновь схлестнулся с воином. Удар его меча был столь силен, что высушил руку, державшую булаву. Роб стиснул зубы и взмахнул в ответ, но его оружие лишь скользнуло по доспехам мертвеца. Воспользовавшись мгновением, он подхватил вместо щита дно разбитой бочки, но раненая рука слушалась плохо - едва он попытался закрыться от дубины, в глазах потемнело от боли. Однако при этом враг оказался достаточно близко, и Роб отчаянно ударил булавой снизу, круша ребра и грудную клетку мертвяка. Удар откинул скелета в сторону, но не упокоил. Тем временем воин в доспехах зашел ему сбоку и рубанул от плеча. Лезвие вражеского меча рассекло стеганку и только чудом не задело плоть, рабочий вскрикнул и развернулся, встречая выставленной булавой новый выпад. Оружия с лязгом сшиблись, и даже рослого Роба откинуло назад. Скелет замахнулся вновь, но тут Робу сильно повезло - поврежденная нога мертвеца подвернулась, и его меч вместо того, чтобы раскроить ополченцу череп, оставил зарубку на стене напротив. Рабочий набросился на шатающегося скелета, поднявшего на него дубину, и на сей раз его удар развалил мертвяка на косточки. Остался только воин, но обрадоваться Роб не успел - он сумел защититься от еще двух ударов, а третьим мертвец выбил булаву из его руки.

Рабочий понял, что ему конец. Он надеялся, что Эльзе и Джейн удалось уйти достаточно далеко, но обернувшись на мгновение, с ужасом заметил, что те едва одолели десяток саженей. Сейчас это чудовище убьет его, а затем расправится с ними... Движимый такими мыслями, Роб поступил почти безумно.

– Ну, давай, мразь!
– заорал он, пригнулся к земле и первый кинулся на вооруженного врага. Хоть на несколько мгновений, но он задержит эту тварь! Меч мертвеца задел его голову, но сама смерть в сей час не остановила бы его порыва. Рыжий обхватил мертвяка руками, крякнул от натуги, поднял его в воздух и рухнул вместе с ним, норовя посильнее треснуть башкой об землю. Шлем мертвеца слетел, обнажая оскаленный почерневший череп, обломки костей левой руки устремились Робу в лицо, но он успел перехватить их ладонью. Между ополченцем и скелетом началась борьба. Первый кряхтел, скрипел зубами и крыл противника отборной бранью, второй без единого звука старался освободить зажатый между ними меч. Как Рыжий ни пытался забороть мертвеца, ничего не выходило, тот был сильнее его. Роб с трудом удерживал острые обломки, не давая им впиться в лицо, но тут скелет боднул его лбом, сломав нос, скинул с себя и оказался сверху. Рабочий в отчаянии хватил его по зубам, но лишь разбил кулак. Кровь хлестала и из рассеченной головы, заливая его глаза, ее металлический вкус ощущался во рту. Скелету удалось ударить Роба рукоятью меча в лоб, и силы покинули рабочего. В голове зашумело, перед глазами все поплыло. Он успел заметить, как сверкнул на солнце занесенный клинок и приготовился встретить смерть, как вдруг на череп воина обрушилось полено, а в руку мертвеца, державшую меч, вцепились чьи-то пальцы.

– А ну не трожь его, тварюга!
– откуда-то издалека раздался звонкий голосок. Продрав глаза, Роб увидел, что Джейн держит мертвяка за руку, а Эльза с поленом в руках готовится ударить вновь. Даже Берта - и та схватила обломок деревяшки и что было сил лупила по доспехам. Повредить мертвецу они не смогли - тот одним рывком высвободил руку и взмахнул мечом. Джейн с криком отшатнулась назад, а Эльза схватилась за живот и повалилась ничком под ноги дочери.

– Мамочка!
– заверещала Берта, кинувшись к ней.

Дикая ярость взыграла в Робе. За него, здорового мужика, умирают бабы и детишки! Его взор и разум затмила кровавая пелена. Не помня себя и не чувствуя боли, он скинул мертвеца, схватил за обломки левого плеча и отшвырнул прочь. Вскочив на ноги, он, рыча, бросился на него, голыми руками отбил меч в сторону и вцепился в череп мертвого воина. Роб вложил все оставшиеся силы, отрывая башку поганому отродью мрака, а затем, подняв из грязи булаву, принялся колошматить его, держа оружие обеими руками и разбрызгивая собственную кровь. Рыжий не

остановился до тех пор, пока доспехи мертвеца не сплющились в блин, а кости под ними не перемололись в труху. Закончив, он рухнул рядом, полностью обессиленный.

_____________________________________________________________________________

Реджинальд вместе с раненым Сеттом отступал к северным воротам по портовым переулкам Калтонхолла. Наемник опирался на его плечо и глухо стонал при каждом шаге, когда нагрузка падала на правую ногу. Сам Реджинальд благодарил Небеса, за то, что уцелел в мясорубке на площади. Там даже битвы как таковой не вышло - бронированный кулак мертвых воителей прорвал строй людей, и ринувшаяся в брешь бесчисленная нежить смяла и опрокинула защитников города. Даже магия Арлена Аддерли и озаренного Джендри не смогла остановить ее натиск, и им пришлось отступать. Бой превратился в свалку и распался на отдельные поединки и островки сопротивления, где мертвецы зачастую брали числом, давя бойцов одним за другим. Довершили разгром отряды нежити, полезшие на площадь со стороны доков.

Наместника и тысяцкого Реджинальд потерял из виду еще в самом начале, оказавшись сам по себе. Он пытался прорваться прочь с площади, но это оказалось нелегко - нежить была повсюду. Большинство бившихся с ним бок о бок погибли на его глазах. Мертвякам даже удалось разбить несокрушимый строй гномов Каледдина, хотя и изрядно поредевший после схватки с абоминацией. Тяжело раненый верховный кузнец отважно ринулся в последнюю атаку с кличем и успел упокоить немало порождений тьмы своим пламенным молотом, прежде чем смерть настигла его. Окруженный мертвецами сэр Уилмор бился до последнего, нежити не сразу удалось расковырять его доспехи. Уже будучи раненым, без шлема и в смятой кирасе, он пытался вновь вознести молитву и прорваться к остальным, ему это почти удалось, но топор мертвого воителя проломил его нагрудную пластину, выбив кровь изо рта. Страйк умер со своим именем на устах, и все поколения его славных предков, наверное, взирали на него с одобрением. Пронзенный десятком клинков, капитан гвардейцев Аддерли, единственный из всех, пал искренне смеясь. Он успел прокричать: "Туманный брег, я иду!" перед тем, как вражеский меч отнял его жизнь. Судьба ящера Лисска, последнего из тех, кого сотник знал по имени, осталась для него неизвестной. Он видел, как наемник отважно бился рядом с наместником, но вал сражения разделил их.

Сам Реджинальд несколько раз оказывался на волоске от смерти, но сумел-таки выжить. В последние минуты, когда люди на площади еще оказывали хоть какое-то подобие организованного сопротивления, ему с помощью Сетта удалось одолеть одоспешенного скелета и выбраться из свалки. Они двое сумели отойти в сторону доков, а затем схорониться в тамошних переулках среди бесконечных складов. Сейчас они осторожно пробирались на север, стараясь избежать столкновений с мертвецами. Удар тяжелого молота пришелся на ступню Сетта, и он не мог даже опереться на нее теперь. Поначалу он хотел сорвать сапог и понож, но нога так распухла, что обувь пришлось бы срезать, а времени не было. Он был вынужден бросить щит и опереться на собственный меч и плечо сотника, чтобы хоть как-то двигаться дальше.

На отряд нежити они нарвались всего лишь раз. Благо, среди мертвецов не оказалось никого опаснее обычного скелета с плотницким топором. Реджинальд расправился почти со всеми сам, хотя напавшие на прикрывавшего его спину Сетта тоже получили свое - даже раненый, наемник сумел постоять за себя. Когда бой кончился, и они продолжили нелегкий путь, тот сказал сотнику:

– Ну, отныне должник я твой, вовек не забуду!

– Сочтемся как-нибудь.
– ответил ему тогда разведчик.

Реджинальд не забывал о том, что задумал наместник, выискивая возможности для побега, но пока их не представлялось. Как ни странно, в такой ситуации самым безопасным было прорываться к Аддерли и остальным, ибо одиночек рано или поздно загонит в угол прорвавшаяся повсюду нежить. Сотник уже не сомневался, что Калтонхолл пал. У наместника попросту не осталось под рукой войск, чтобы противостоять мертвецам. Самое большее, что мог сделать наместник - держать безнадежную оборону северных ворот, пока уцелевшие выбираются из города. Затем им можно будет попытаться добраться до армии Кендалла...

Все это было настолько туманным, что Реджинальд отчаянно искал иной путь. Ему удалось оторваться от наместника, и он не хотел идти обратно к нему в лапы, не удостоверившись, что это единственный выход. У него промелькнула слабая надежда переждать основную атаку в где-нибудь в доках или даже попытаться перебраться за Лоссен. Он решился высказать свои предложения Сетту, но тот отнесся скептически:

– Прочешут эти твари доки вдоль и поперек. Они живых чуют за версту, сам видел.

– Может, тут лодки где остались?