Калтонхолл

Копылов С В

– Как ты мог?! Это же наш город! Твои люди! Они надеялись на тебя! Мы обещали защитить их!

Тут в разговор вступил оклемавшийся сын наместника:

– Я бы посоветовал выбирать выражения! Не было иного пути!

– И ты туда же, Арлен!
– даже не думал останавливаться тысяцкий.
– Легко так говорить, всю битву в тылу сидя! Трус!

– Трус?
– даже опешил Арлен.
– Я, во всяком случае, стою здесь, пред врагами! А где же ваш Лайонель?

Говоря это, он походил на самого наместника, нельзя было не заметить, что Арлен сын своего отца. Деннингтон лишь заскрипел зубами в ответ.

– Что, Уилл, в своем поле и полынь злак, а в чужом - рожь сорняк?

– Ты... ты чудовище!
– выдохнул в ярости тысяцкий.

Аддерли

приблизился к нему на шаг и с нескрываемым презрением проговорил, отбросив все условности:

– А не пошел бы ты, друг. Только и можешь, что чужие замыслы хаять, ибо для собственных умом не вышел. Вечно о чести своей печешься, а не о результате! Чистеньким остаться хочешь! Ну иди - встань в воротах и спробуй одной честью мертвецов отвадить. Ты странствовал долго, и мечом владеть обучился, и торговый дом возглавил, а одного не понял - победы без жертв не достичь.

Эти слова были что музыка для ушей сотника, а зрелище втаптываемого в грязь тысяцкого - усладой для глаз. Ради этого стоило терпеть все его насмешки и презрение. Деннингтона же просто трясло:

– Спалить собственный город с жителями - это нынче победа!?

– Город это не дома и амбары, а люди, что в нем живут.
– уже откровенно издевательски повторил уже слышанную сотником фразу Валлен.

– Тебе напомнить, кто это сказал!?
– взвился его соперник.

– А ты не запамятовал, что потом сделал тот, кто это сказал? Все это лишь слова, на большее никто из вас оказался не способен! Сомневаюсь, что вы вообще нужны Калтонхоллу.

Тысяцкий окончательно потерял самообладание, и подняв меч, бросился на наместника. Несколько наемников и ополченцев поддержали его порыв. Озаренный Джендри тоже кинул на наместника полный осуждения взгляд, но, как ни странно, на сторону тысяцкого не встал. Гномы вообще не принимали участия в сваре - они все сгрудились вокруг раненого верховного кузнеца и ни на что более не обращали внимание. Но Аддерли и это предусмотрел. У Деннингтона не осталось людей - почти все стражи его дома погибли, тогда как гвардия Аддерли уцелела практически нетронутой. Наместника тут же загородила живая стена, а рыжебородый Фаргор вышел вперед и произнес, направив меч на нападающих:

– Ну давайте, дерзайте!

Деннингтон остановился, сжимая в руке меч. Ему хватило здравомыслия понять, что каким бы мастером клинка он ни был, со столькими разом он справиться не сможет. Тысяцкий опустил оружие и сдавленно промолвил, сверкая глазами:

– Ты предатель, Валлен. Ты предал свой народ, и Калтонхолл этого не забудет!

На этих словах веселье сотника улетучилось, и ухмылка сошла с его уст. С мыслей Реджинальда словно внезапно упала пелена, и разрозненные куски выстроились в голове в единую картину. А что, если с тем грифоном вовсе не отправляли никакое донесение? Что, если он наоборот доставил приказ, пришедшийся наместнику не по душе? Почему наместник, держа весь город под пятой, так и не смог отыскать изменника? Кто больше всех выигрывает в таком случае? У кого есть маг, которому он может полностью и взаимно доверять?

Реджинальд похолодел. Как он мог быть таким слепцом!? Все вырисовывалось один за другим. Сотник, проведя в Калтонхолле всего седмицу на свободе, успел понять, что Аддерли желает усиления своего влияния и стремится к нему любыми способами. Если он сумеет защитить город он мертвецов, он станет народным героем, а если же... Сотник лихорадочно соображал, что могло толкнуть Аддерли на такое, и ответ пришел незамедлительно - грифон принес приказ Кендалла оставить город и пропустить мертвецов в северные равнины. Рыцарская конница не может действовать на улицах, ей нужен простор. Наместник не мог этого допустить - если бы он велел жителям все бросить, его бы возненавидели. Он уничтожил приказ и убил грифонов, заметая следы. Он обставил все так, будто в городе действует предатель. Он велел сыну воспользоваться магией для темных целей, что и уловил

Лисандр. Это объяснение настолько неприкрыто лежало на поверхности, что, похоже, никто и не подумал, насколько оно близко к истине.

Стараясь привести мысли в порядок, сотник попытался сосредоточиться и трезво оценить ситуацию. Он задал сам себе вопрос - мог ли такой человек, как Валлен Аддерли провернуть такой замысел? И тут же уверенно ответил на него - мог, и еще как. С трудом владея собой, разведчик посмотрел на Аддерли, но тот как ни в чем не бывало продолжал:

– Не только не забудет, но и запомнит меня как спасителя. Давно пора напомнить Калтонхоллу, что такое дом Аддерли!

Деннингтон что-то закричал в ответ, но сотник его уже не слушал. Он был поглощен собственными рассуждениями. Ему стало ясно, что его положение отчаянное, наместник ни за что не позволит ему скрыться. Реджинальд понял все. Наместнику было мало подстрекательства к битве и победы в ней, руками нежити он решил уничтожить и всех, кто стоял у него на пути! Деннингтон уцелел чудом, но его дом обескровлен. Хазор сбежал и ни на что претендовать уже не мог. Неугодные и лишние сгорят в пламени или погибнут, защищая город. И, как венец всего, до него дошло - виноватым окажется сам Реджинальд. Весь свой чудовищный замысел Аддерли свалит на сотника, который, безусловно, не переживет битву. Вот почему он так легко принял его план! Каким же дураком в итоге оказался сам Реджинальд...

Как Аддерли избавится от него? Может, пошлет на верную смерть? Нет, ему будут нужны доказательства, и такое слишком непредсказуемо. Шальной болт в спину? Возможно, но рискованно. Прикажет командовать верным ему отрядом, а те его тихо прирежут вдали от посторонних глаз? Вероятнее всего. Что ж, едва сотник почувствует, что дело идет к этому, он попытается бежать. Скрытно или с боем - без разницы, нельзя позволить Валлену взять верх. Надо постараться оторваться от свиты наместника. Уйти под любым предлогом. Разведка? Некуда, полгорода объято пламенем. Вылазка? Против кого...

Внезапно раздумья Реджинальда и перепалку на площади прервал чей-то испуганный возглас:

– Какого демона творится? Ох, чтоб меня!

Сотник обернулся в сторону южных ворот и обомлел.

_____________________________________________________________________________

Едва городские ворота пали, Назим приказал выдвигаться ближе к полю боя. Ему не хотелось потерять управление армией за стенами Калтонхолла, поэтому он приказал войскам прекратить наступление везде, за исключением главного направления, и выжидать. Тем более не было никакого смысла целенаправленно отлавливать среди трущоб одиночных защитников - этим могли заняться и отбившиеся от командования отряды. Вскоре Назим со свитой оказались возле ворот. Проходя под аркой, он вспомнил, что этот город никто не мог взять уже несколько сотен лет, и эта мысль льстила ему. Маг приказал расчистить место перед воротами и встать здесь. Дорога в город прекрасно просматривалась между сгоревшим остовом высокого каменного дома слева и почти неповрежденным постоялым двором с другой стороны. Вся небольшая площадь была усеяна костями и телами, стоял тяжелый запах крови, к которому примешивался неизменный дух тления. Памятуя о предосторожности, Назим окружил свиту и себя барьером и прочел заклинание обнаружения, но признаков жизни поблизости не почуял.

Наступление продолжилось прежним темпом. Назим решил, что центральная ударная группа, ведомая его лучшими творениями с абоминацией во главе, сметет оборону Аддерли, тогда как летучие легкие отряды с флангов возьмут защитников в клещи и довершат разгром. Поначалу все шло по плану, но затем Назиму доложили, что горожанам удалось уничтожить голема из плоти и даже задержать наступление в центре. Собственно, маг и не рассчитывал, что абоминация уцелеет в битве, он заранее списал голема в потери, необходимые для прорыва в город, но его отчасти впечатлило, что одолеть его творение удалось в рукопашной схватке.