Камаэль

Люук Найтгест

– Я должен немедленно отправляться, Аэлирн. У меня есть кольцо Лаирендила, и я доберусь до него быстрее один. Как только ты закончишь тут, отправляйся в Первозданный лес у моря — я буду там.

– Что? Ты совсем рехнулся?
– прошипел Павший, отводя мужа подальше и стараясь не привлекать много внимания.
– Это опасно даже для тебя.

– Сейчас я должен думать о других, а не о себе. Если это приблизит наше воссоединение с Виктором, если это приблизит смерть Джинджера, я готов снова умереть и взломать этот мир.
– С жаром проговорил Король, не понимая, как сверкают теперь светом его глаза, как искрится его аура, только начавшая покрываться тьмой.
– Если

я доберусь сегодня-завтра до Валенсио, то уже скоро Тёмные будут гореть на кострах. Я обещаю, Аэлирн, со мной всё будет в порядке.

– Ну хорошо, - через некоторое время проговорил Павший, тут же обнимая мужа и жарко приникая к его губам, вынуждая ответить на поцелуй, не желая отпускать без него. И к его удивлению Король отозвался сразу же, запуская пальцы в его светлые волосы, прижимаясь так тесно, что теперь жарко стало даже Аэлирну, но он был вынужден отпустить возлюбленного.
– Я прибуду сразу, как закончу тут.

Кивнув, Король отошёл от него и снял с пальца отданное мальчиком кольцо, осторожно зажал его меж губ, прикрыл глаза. Некоторое время ничего не происходило. А затем тело мужчины принялось стремительно меняться, уменьшаться, покрываться чёрными перьями, и вскоре ворон уселся на плечо Аэлирну, сдавленно каркнул, и Павший подставил ладонь, принял кольцо, затем осторожно надел его на лапу птицы. Нежно клюнув мужчину за палец, ворон каркнул на прощание и стремительно взмыл в воздух.

У южного склона гор, тянущихся до самого моря, лес был особенно дремучим и опасным - твари шныряли и тут, и там, отблеск их глаз в душной, влажной мгле зачастую был последним, что могли увидеть заплутавшие путники. А могли и не увидеть вовсе, ощутив лишь боль в спине. Именно это место выбрали остатки Светлых, защищаясь от нападений своих свирепых мрачных братьев. Более того, за семь лет здесь были сооружены хоть сколь-нибудь безопасные укрепления, где Совет и держал оборону. На деле Тёмные не совались сюда, опасаясь первозданного мрака у корней деревьев, куда не проникал солнечный свет. Тираны считали, что сюда ни один из эльфов не ступит, тоскуя по солнцу и луне, что было абсолютной истиной, однако загнанный зверь не побрезгует спасением, хоть и не самым приятным, воспользуется любой возможностью, чтобы выжить. Лишь немногие могли разглядеть под мощными иллюзиями зародыш городка: неуклюжие, толстые стены из болотных камней и толстых ветвей, скреплённые глиной и честным словом, магией, почти как в давние времена. Впрочем, даже те, кто мог увидеть это, не доживали до разговора с командирами, чтобы поведать тайну спасшихся.

Холод и духота разом мучили как оборотней, так и эльфов, но ни у кого уже не было сил сокрушаться и сожалеть о прошлом. Однако тоска и боль, складываясь вместе, заставляли день за днем отстраивать укрепления, выходить на охоту, следить за скудным садом и бросаться в атаку на Тёмных. Строение уходило и в землю, где в основном Светлые теперь и пребывали, в том числе и переставший напоминать самого себя Главный Советник, он же регент Валенсио. Тусклый свет пульсаров причинял острую боль его выцветшим глазам, впрочем, не он один страдал от подобного, не он один молчал про это.

– Господин, мы не знали, что с этим делать, - когда рядом прозвучал голос, Валенсио вздрогнул и вскинул голову, поднял тусклый взгляд на двух разведчиков из Лесов Восхода, что явились в роковой день с телом Короля, с остатками армии.
– Прилетел и бился о двери.

Оборотень протянул ему в руках ворона, который, как ни странно, не пытался вырваться и очень внимательно теперь глядел на темноволосого мужчину. Прочие в помещении зашевелились, приходя в себя от

дрёмы, сковавшей их посреди дня, неотличимого от ночи. Несколько Светлых двинулось к ним, смотря на неожиданно тихую птицу, кто-то перешептывался.

– Письмо?
– без особых интонаций поинтересовался эльф, протягивая руку.

– Никакого письма, господин.

Птица перешла на предложенную руку и склонила голову на бок, передернула аспидно-черными крыльями. Мужчина сощурился и принялся осматривать ворона, пока наконец взгляд его не упал на лапы. На левой лишь чудом держалось золотистое кольцо, и это показалось Валенсио более, чем странным, и он слегка приподнял брови. Ворон охотно отдал кольцо и тут же перелетел на плечо эльфу, явно выполнив свою задачу и расслабившись. Повертев украшение в руках, Советник покачал головой и прикрыл глаза:

– Бессмыслица.

Нечто в углу, казавшееся тенью, вдруг зашевелилось и резко выпрямилось, подалось вперед.

– Я знаю, что это, - хрипло проговорила тень, сбрасывая капюшон с головы, открывая медные волосы с паутиной седины. В голосе его слышалась тревога, тоска, а вместе с ними - отблеск надежды.

Взгляды обратились к высокой тени, вопросов было много, но они безмолвно повисли в густом воздухе подземелий. Взяв кольцо и поднеся его поближе к глазам, эльф наконец улыбнулся и поглядел на регента:

– Это кольцо подарил Михэлю король. Вот только… - Мрачная тень прошлась по лицу рыцаря, он сжал украшение в кулак.
– Только вот он был похоронен вместе с ним.

– Что это значит?

– Говори уже, что хочешь сказать!

– Нас обнаружили и этого достаточно. Надо готовиться к битве!

– Чёрт бы побрал этого ворона.

Ропот и гомон становились все громче, оглушали, задрожали пульсары, регент прикрыл глаза и поднял вверх руку. Напряженная морщинка проявилась на его высоком лбу, и постепенно все замолкли, глядя теперь только на своего предводителя. Губы его беззвучно шевелились, он судорожно что-то то ли вспоминал, то ли считал, но вскоре открыл глаза, и в них читалась неожиданная решительность и внезапный свет надежды.

– Провести пересчет вооружения и способных к сражению воинов, усилить посты и участить патрули. Не знаю, счастливая или плохая встреча ждет нас, но… Это наше спасение.

– Что? Спасение? Тогда на кой черт нам вести себя, как перед последней битвой?

– Вопросы будете задавать потом. Выполняйте немедленно. Лаирендил, ты пойдешь со мной.

– Слушаюсь, господин регент.

Непонимание росло в геометрической прогрессии, однако противиться слову Советника никто не стал, и убежище вскоре задышало, ожило, весть о вороне быстро разлетелась между оставшимися в живых Светлыми, а Валенсио впервые за несколько лет облачился в доспех и вооружился, поразив тем самым многих своих братьев: после битвы, оставившей на нем страшные следы, после длительной лихорадки, он ни разу не покидал укрепления, что, безусловно, подрывало боевой дух. Теперь же, не говоря ни слова, он кивнул рыцарю Огненного хрусталя и вместе с ним вышел под покров леса. То и дело Лаирендилу приходилось подставлять ему руку, давать время перевести дыхание.

– Он вернулся?
– тихо вопросил рыжий эльф, когда они прошли мимо очередного поста, кивнув удивлённым лучникам в тёмно-зелёных одеждах. Лицах их были сокрыты повязками, а потому разглядеть их было проблематично.

– Надеюсь, - сипло проговорил Валенсио, морщась и перешагивая через сильно выдающийся из-под земли корень.
– А ещё надеюсь, что мы не разминемся. Это… Будет плохо.

– Валенсио, постой, переведи дыхание, - боль Советника ранила и Лаирендила, но тот был чересчур упрям.