Камбоджа
Шрифт:
Шутки шутками - на счёт бабушкиных бредней, а неделю назад, ночью, учителя подняли лагерь: заболела девчушка из девятого "Б" - температура сорок и выше. Вызвали скорую, но там честно предупредили: в вашу тьму-таракань доберёмся не быстрее чем через три-четыре часа... Мы ползали по траве, жгли спички - искали жабу. Обычную жабу, на которую полагается подышать - передать болезнь, после чего земноводное, согласно поверью, должно сковырнуться. Нашли - Слон нашёл - больная подышала, жаба сдохла. Спустя час температура упала до приемлемых тридцати семи - без единой таблетки: во всём лагере не
* * *
Костерок потрескивает. Глотаем водку - юбилейная пятнадцатая бутылка - к дискотеке готовимся. Чтоб культурно себя вести.
– Только вот этого не надо, - Вадик трогает нож, оттопыривающий карман моей афганки.
– Так, пацаны, холодное оружие на подстилку!
Почему-то его слушаются - карман напрягает пустотой...
Музыка грохочет в столовой: темнота изредка рассекается моргающим светом, непереносимо хрипят колонки архипенсионного возраста.
Мы становимся традиционным кругом и танцуем: руки согнуты, как у боксёров, в локтях перед грудью, плечи двигаются в порядке "правое вперёд - левое назад, левое вперёд - правое назад", ноги перетаптываются на месте.
Я как-то по ящику смотрел то ли "В мире животных", то ли "Клуб путешественников", там африканские продвинутые пацаны очень похоже перед камерой выделывались...
Вот и мы так танцуем.
Так ВСЕ ТАНЦУЮТ.
Это ж вам не твист какой-то, не гопак - это же ТЕХНО!
Иногда сквозь толщу умца-умца-ударников прорываются разные "Винд оф чейндж", "Ганстас пэрэдайс" и "Донт ту ю край". Но если внимательно вдуматься и столько же выпить, становится понятно, что и рэп, и хардовые запилы тоже есть сплошное безнадёжное ТЕХНО.
В круг вклиниваются девочки.
Девочки строят глазки. Наши бляди - для чужого дяди. Их мальчики, подпирающие стены, нас откровенно ненавидят. Но нам на эту беззубую ненависть не менее откровенно положить: мы сильнее, а значит - всех можно, даже если и хочется.
В центре Юра танцует соло: от блаженства жмурится и медленно - стриптиз!
– расстёгивает афганку. Взорам юных гурий открывается болтающийся у Юры между ног непозволительно огромный - для общественного места!
– тесак в ножнах, прикреплённых к армейскому ремню.
Баб как ветром сдуло.
Наверное, стоило оставить ножик в шалаше.
Хлебосольные девичьи промежности с вывесками над клиторами "Добро пожаловать!" отменяются - спасибо хореографии Юрика. Балерон херов!
Танцует. Он в том самом состоянии соответствия души телу, когда кажется, что организм способен воспарить, кровь, кости, кишки и прочий ливер нематериальны, что пятки и пупок и есть душа. Короче, Юра потерял КОНТРОЛЬ...
Говорят, свобода измеряется длиной поводка.
И это правильно.
А ещё она измеряется наличием видеокамеры в углу, "жучка" в телефонной трубке, спутника-шпиона над головой. Бабушки у подъезда и дверной глазок напротив тоже отмеряют по себе твою свободу.
Мы танцуем. Очередной медляк - Слон решается: выдвигается к стене, у которой на стульчиках сидят одинокие, никем не приглашённые самочки. В полумраке лица не просматриваются, а зажигалкой подсветить вроде некультурно. Короче, природа подскажет.
Доверившись инстинктам, Серж склоняется, в глубоком реверансе, потупив взор. Открытой ладонью, не глядя, тычет вперёд - приглашает на танец. А девчушку-то резвенькая: головкой качнула, ушла из-под удара, сохранила зрение. Не чувствуя тонкую кисть в своих фалангах, Слон повторяет манёвр. Не глядя. И опять пальцами в глаза. Резвенькая изворачивается. Слон опять не чувствует кисть. Не понимает. Выпрямляется. Пристально смотрит и разводит руками - типа я не понял, это чо, кидалово?! Девушка, сообразив, что сейчас начнут приглашать не пальцем в глаз, а, как минимум, кулаком в челюсть, отрывает ягодицы от мебели и кидается в распростёртые - не понял?!
– объятья Слоника.
Лицо её остаётся в полумраке и загадкой, но рост в тени не спрячешь: полтора метра в прыжке на ходулях - фэйс как раз на уровне живота Сержа.
– Зато наклоняться не надо, - комментарий к карикатуре, и уже тише, нам: - Член сосать легко и просто детям маленького роста .
"Wind of change" - надо танцевать - и Слон танцует: его руки не достают до девичьей талии, девочка, на цыпочках, и всё равно едва касается ладошками его плеч, но это помеха единенью молодых сердец. Слон отодвигается чуток от своей избранницы и наклоняется, оттопырив зад для поддержания равновесия. Это решает проблему возложения рук на соответствующие места.
В такой позе он терпеливо кружит на месте и даже поддерживает беседу, перекрикивая заторможенную мелодию окончательного чейнджа.
Музыка глохнет - дискотека закончилась.
Слон глотает дым, мы дымом давимся.
Девочек и мальчиков разогнали по корпусам - спать пора!
– пись-пись и в люльку, горшок зовёт.
– На пляж?
На пляж так на пляж.
Стоим - Юра, я, Слон, Кабан, Вадик, Булкин и Третий - водичкой любуемся. Камыши созерцаем, от прохлады вечерней ёжимся. Купаться никто не спешит. Потому как любуемся, созерцаем и ёжимся.
– А давайте голяка?!
– толкает Булкин идею в массы.
Массы идею поддерживают: сотрясая гениталии, с криками и воплями нарушают неприкосновенность пруда...
...он любил болтать своим болтом...
Подурачились и будя, пора вылезать.
Полночь.
– И шо, теперь одежду на мокрое тело одевать?
– вопрошает Слон. Резонно.
Озадаченные, молчим.
– Надо обсохнуть, - предлагает Кабан.
Киваем - действительно, надо.
– А я хочу нырять!!
– психически нездорово орёт Булкин и забегает по колено в воду. И ныряет. Повторяю: воды по колено - он ныряет. Раз ныряет - встревает черепом в песок, второй раз - стойка на ушах, третий... О, эта гремучая смесь: водка, а потом танцы.