Камбоджа
Шрифт:
Они чуть не опоздали на последнюю электричку метро - ждали звонка.
* * *
Наши юные дарования позвонили Хельге и тоже договорились о встрече - великая сила блата. Прихватив кассетку с музыкой собственного посола, на радио отправился Ветал.
Хельга, добрая отзывчивая душа, угостила его пивом - для храбрости и правильной дикции ради. Изрядно хлебнув, храбрость, она, знаете ли, на дороге не валяется, тем более халявная, Амбал впал в сентиментальность: потянуло его пооткровенничать перед многомиллионной аудиторией. Похлопывая ладошкой в грудь, так чтоб утробный звук отчётливо воспроизводился динамиками,
– Ща я всем раскину, кто и куда!
Мол, он крутой перец, профи почти, он ищет простоту соловьиной трели в дебрях буржуазных нагноений, и... э-э... у-у... а-а...
Возникла пауза.
А потом, шёпотом:
– А шо водки совсем нет?
В общем, интервью протекало в обстановке дружбы и взаимопонимания. В студию звонили только наши друзья и, прикидываясь левыми отпадающими, восхищались метким словцом текстов и оригинальностью мелодий, желали творческих узбеков и отключались. Да, ещё дозвонилась какая-то девчушка и поинтересовалась отношением группы к алкоголю и наркотикам. Вопрос Веталю поразил и ввёл в лёгкое коматозное состояние - это ж надо так оскорбить при всём честном народе! Поэтому он ответил честно:
– Да мы!! Да боже упаси!! Ни капли в рот, ни сантиметра в...!!
Домой Амбалку принесла Хельга - девушка или борец сумо?
ОДА СИНЕЙ ПТИЦЕ
Вы видели когда-нибудь бесконечные колонны, покидающие город, над которым парят, еле подрагивая перепончатыми крылышками, падальщицы-валькирии?
Я иду по загаженным пустым улицам. Я собираюсь поймать жирную синюю птицу, такую раскормленную, что даже взлететь не может, толстую и безмятежную тварь. Очень синюю, безумно синюю, в луже собственной мочи, с фингалом под глазом, безутешную, едва стоящую на ногах.
О, моя синяя птица!
Ни для кого не секрет, что пташка эта не улетает на зиму в тёплые края - там своих попугаев хватает. К тому же она патриотка - недоразвитая, в общем, - мыслительный процесс у неё замедленный: соображает, обычно, на троих.
Каждый из нас регулярно наблюдает её оторванный полёт. Некоторые издалека - это спортсмены-язвенники и психи-трезвенники. Другие ближе рассматривают, когда пьют по праздникам нормированные чуть-чуть. Есть и такие, кто охотно кормит ручного лазурного щегла - молодняк, нефоры и просто весёлые люди. А ещё бывают человеки-гнёзда: они вплетают пёрышки в сальные волосы и целиком и полностью отдаются пташке под жилплощадь - и тогда нежно-голубой цыплёнок превращается в фиолетового птеродактиля.
Красивые синие птички нежно поют, даря радость и ощущение эйфории; хищные - рвут тело и душу в клочья...
Спрашиваете, как отличить синюю птицу от иных воробьёв? Элементарно: она же пахнет водкой, дымится планом, круглая как колесо, жидкая словно ацетон и навязчивая наподобие иглы.
Пока жив хоть один человек на Земле, синюю птицу не занесут в Красную Книгу.
Синяя птица вечна. И поэтому вечны мы.
* * *
Сквозь пелену головной боли и визг порванных струн,
– Ветал, шестнадцать лет бывает только раз в жизни...
– Амбал, будь здоров, держи хвост пистолетом, а яйца в холодильнике...
– Слышь, а водка где?..
– Предлагаю поднять бокалы...
– Дрону в кружку! Дрон будет пить из пивной кружки! Водку из кружки!..
Я выливаю рюмку в тарелку Любы. Жидкость прикольно заполняет ущелья между отрогами оливье и скалами тушёной картошки.
– Шакил, ты шо, пьяный?!
– Любочка, но ведь так же вкусней. Так же ведь сразу, непосредственно. Так оливье в Бангладеш готовят. Я, кстати, недавно оттуда. О, это страна контрастов и диких обезьян...
Темнота... И шум...
– Ветал, шестнадцать лет бывает только раз в жизни...
– Кабану в кружку! Кабан будет пить...
– Слышь, а вино есть?..
– Положите кто-нибудь Кабана рядом с Дроном!..
* * *
День рождения Костика.
Сижу, пью пиво. Костик специально для меня купил пиво. Пятилитровую канистру - ведь я бросаю пить: решился-таки, в жизни всегда есть место подвигу.
Я долго и безуспешно отказывался даже пригубить, но по поводу торжества пришлось уважить именинника.
Все уже красивые, в меру вонючие.
Появляется опоздавший Тоха - хо-хо, здравствуй, смертничек. Я бы на его месте вообще не приходил, если б знал, что не успею вовремя.
На беду Тохи среди тарелок гордо маячит непочатая бутылка коньяку подозрительного вида. "Наполеон", который дешевле водки, у нормальных людей и не должен вызывать доверия.
О, это страшное слово "штрафная"! Тоха, как старый стритовый пипл, выпивает первую штрафную - соточку палёной конины. Не закусывает. Народ настаивает на второй. Не закусывает. На третьей... Он выпивает, не отходя от кассы, всю бутылку, конвейером опрокидывая стопки. Когда не остаётся даже на слёзы, и присутствующие удовлетворены - Тоха, с невозмутимым видом, идёт на кухню, открывает форточку и выблёвывает желудок на головы сидящим у подъезда бабушкам.
* * *
Бёвздник Зомби.
Двухкомнатная хата забита мешаниной из нетрезвых тел, водки и сигаретного дыма.
Дым пропитал всё: волосы и одежду, сны отрубившегося Маркеса и три разбитые мной рюмки. Кусок хлеба сиротливо валяется на полу.
А начиналось вроде цивильно: народ, пока просто весёлый, уселся за стол и принялся есть. Но больше пить. Ещё больше пить. И ещё...
Поимённо вспомним каждого, ибо они заслужили славы в веках: Борька, Маркес, Вальтер, Амбал, Димка, Костик, Дрон, близняшки Юля-Оля, Люба, Хельга, Окей, Слоник, Тоха, Ксюха, Илья, Демон, Борода, Кабан, сестра Зомби, которая Юля, и я. Составчик ещё тот. Все со стажем, трезвенников нет.
Мы пьём много жидкости - организмы сильно обезвожены - Сахара же кругом: барханами балуется самум, вараны танцуют диско на костях бедуинов. Мы курим пропитанный селитрой табак - вонючий и непривычно дорогой; мы неумело разминаем в пальцах фильтры, а пепел сбиваем в тарелки соседей. Пьём, курим - день рождения как-никак, а это вам не хер собачий, обслюнявленный девочкой с порнографической картинки (всё же забавная штука Интернет)...
Появление красотки не могло остаться незамеченным. Вы сомневаетесь? Не стоит, поверьте моему слову, или примите как аксиому. Впрочем, мне без разницы.