Камень-1. Часть 4. Чистота — залог здоровья. Зачистка, баня и прочая гигиена
Шрифт:
На высоте метров пятнадцати-двадцати чёрные молнии сходились совсем вплотную. Сблизившись, молнии словно переставали извиваться зигзагами. Зато в этом месте они скручивались, соблюдая идеально ровные промежутки между собой, в спираль, устремлённую высь. Небо словно выцветало, блёкло рядом с молниями до пепельно-серого цвета, и, чем выше, чем ближе к их скрутке, тем это сильнее было заметно. Прямо под центром спирали стоял резной столб, который он сначала не заметил. Чёрно-серая спираль над ним была неподвижна. Но, стоило на неё лишь взглянуть, даже мельком, как она словно гипнотизировала смотрящего, и вбирала его в себя. И тогда казалось, что она неспешно, но неуклонно и неостановимо крутится, втягивая
Но ещё удивительней было совсем даже не это. Всё вне двора словно остановилось, замерло и застыло. Ворона, летевшая над домом, торчала в небе недвижно, как беркут в восходящем потоке. Старший унтер Водопьянов, что-то указывающий рукой своей группе с крыльца дома напротив, казался величественным памятником самому себе. Синеватый клуб выхлопа от БТР на улице, и тот не шелохнулся. Ты головой водишь, и угол зрения меняется, а он всё так же неизменен, как скала. Чудеса… Что же это такое? Колдунство — это понятно, но вот чем оно им грозит?
Спасло его только чувство чужого злобного взгляда и быстрота реакции. Едва успев рухнуть в могилу, Фабий счастливо избежал очередного ледяного снаряда. М-да, загляделся, как новобранец. Позор джунглям! В недоумённом и яростном восхищении он проорал спиралям в небе:
— Ты ещё что за такое-разэтакое, ёбаное нахер? — а затем, схватив свой переговорник, Фабий забубнил в него:
— Повар, Поварёнок, Вилке-6! Повар, Поварёнок, ответьте Вилке-6!
Нет ответа. И снова:
— Повар, Поварёнок, Вилке-6! Повар, Поварёнок, ответьте Вилке-6!
Нет ответа. Да что за напасть! Неужто весь мир, кроме них, окаменел? Игорь почувствовал, что начинает беситься.
Садиков, не сводивший с Фабия какого-то пустого и безразличного взгляда, тихим голосом пробормотал:
— Не трать ману, без толку это всё…
Фабий любил кино. Он только не любил пафосные фильмы про войну. Когда сплошь приключения, перестрелки, в которых гибнут враги и второстепенные герои. Не любил, потому, что война это никакие не приключения, а много-много работы. Много ходить, таскать, копать, под дождем и в грязи, и совсем не весело и не героично. Стрелять-воевать, конечно, тоже приходится. Но меньше. Хотя и в этом «меньше» тоже много и часто гибнут. И гибнут не только второстепенные герои и враги, а друзья. А ещё не любил потому, что в самый напряжённый миг, когда и «ква» сказать некогда, у главных героев на экране начинается словесный понос и выяснение ерунды на десять минут. А все враги терпеливо ждут. У них, наверное, в это время свои главные герои тоже садятся потрещать о всякой никому не нужной херне. Так не бывает. Но вот, похоже, что именно сейчас так и случится. И вот, блин, именно с ним. Пальба или нет, а всё нужное из сутулого вытряхнуть больше и некогда. Твою-то мать!
— Почему без толку? Откуда знаешь? И вообще, что это такое? — буркнул Фабий, очередной раз высунувшись и выстрелив в пузырь цвета грязной мыльной воды вокруг сарая. Ему показалось, что краем глаза он заметил какое-то движение, и обер-ефрейтор резко повернулся, но — ничего не было.
— Я ж из Астрахани. А там все один-два харазских диалекта знают. Зато тут, почитай, что и никто. Вот они и не таились, когда говорили. Шаман называл это в разговоре с учеником «Сэрге Эхе Ехе». Коновязь Эхе Ехе, Великой Матери Земли.
— И вот мне уже всё стало понятно, — опускаясь на дно, сердито ответил жандарм. Его просто бесила вся эта болтовня, надо было действовать, и быстро. Но — не зная броду? Всех положить? Что вообще может этот шаман? Судя по щиту — многое. И, хочешь или нет, придётся продолжать светскую беседу.
— Это ловушка времени. Внутри двора оно идёт в тысячи раз быстрей, чем снаружи. Заклинание
Фабий впечатлился. Остановить время — да такого не смогли бы и Арсин Бэрах с ас-Пайором вместе, не то, что нынешние колдуны! Итак, что мы имеем с гуся? Никто не придёт на помощь, и против них четверых — шестеро. Из них один — шаман, который сильнее всех вместе взятых известных ему Владеющих, да ещё его ученик, тоже не бездарь немочная, поди. Лихорадочно думая, что делать в этой жопе, он попутно, на втором слое мыслей уцепился за незнакомое слово, и спросил у Садикова
— Что есть Сэрге? Эти перья с говном и палками на воротах да заборе?
— И они тоже, но якорем всему служит столб в центре.
Забрезжила мысль. Пока она разгоралась, он снова задал вопрос. Всё же доверять Садикову до конца не стоило. А какой вот, например, смысл тому правду говорить? Может, он как раз и пытается их в блудняк ввести, запутать и так победить дотла и насмерть?
— Почему рассказал?
Криво ухмыльнувшись раненым лицом, гнутый ответил:
— Думаешь, что под молотки вас подвести хочу? Так мне это не больше, чем вам нужно, нас они следующими положат. Всех. И не просто положат, а запытают мучительски.
Тут Фабий с наслаждением и щекоткой ярости в животе оторвался на удобном и, главное, близком громоотводе для своего гнева:
— Вот ты же, сука такая, пришлый? Так какого лысого ты с этой швалью спутался и против своих хвост задрал, а, перевёртыш ты гнилой?
Вопросы были, что называется, риторическими, и Фабий вовсе не ждал на них ответа. Он просто накручивал-наяривал себя перед боем, которого уже явно было не избежать, да ещё и при самом мерзком раскладе сил. Обер-ефрейтор давно уже за собой знал, что, если вот так себя завести, то лично ему воюется потом лучше, он даже действует быстрее и почти не делает ошибок, зато сразу замечает ошибки противника. Тем больше было его удивление, когда Садиков начал отвечать хриплым, скрипучим голосом. И отвечать так и такое, что Игорь и думать забыл о том, что себя надо взвинтить и взбесить перед стычкой. Да и о самой стычке, пожалуй, тоже, не то, чтобы забыл, но...
— А куда мне деваться? Кто про Лолку знает, тот и меня в кулаке держит. А они со словом от того, кто знает, пришли. Но мы их только кормили, да кров предоставили. Мы ж ни сном, ни духом, что тут город хотели захватить. А как бунт начался, они и исчезли, кроме одного, который их барахло стерёг. Ну, и нас заодно.
Я же не знал даже, что они к Гагику пошли… Пока они на его машине назад не приехали. Но сначала харазцы их всех, ну, соседей то есть, просто в погреб загнали, а сами по форту долбили. Там сынок их вождя был, так он удаль свою хотел показать. Ну, и показал, ага. До полного издыхания.
Они и из-за этого ещё больше и взъярились. Шаман у них умный, их всех к рукам прибрал. И, как ероплан взлетел, он своим сразу сказал, что уходить надо из города. Но не верхами по дорогам, а порталом. Только шаман ведь не силой повелевает, а с духами камлает. Да вот с местными духами стихий он не смог говорить, не то, что приказать им. Чужие они тут. Так что ему оставались лишь духи родичей, погибших тут. А чтобы духам сил хватило, их надо напитать. Жертвоприношениями, и чем те будут мучительней, а жертв — больше, тем сильнее будут духи родичей. Так что и нас они тоже приговорили, как только решили мучительством духов кормить. Я чуть с ума не сошёл, всё думал, как же спасти своих? Только харазцы не успели, ни нас порешить, ни уйти. Вы начали раньше, и порталы перекрыли. Пришлось тогда шаману всю силу в ловушку пустить. И теперь им только вас и нас захватить и запытать, чтобы снова духов накормить и вырваться.