Каменные драконы
Шрифт:
— Не Ланнистер, а Таргариен, — назидательно сообщил Тирион. — Селвин всего лишь похож на отца, но кто его осудит?
Тирион махнул в сторону Джейме с семьей. Аша ахнула и расхохоталась.
— Это кот в мешке, Тирион, — сказала она наконец. — А мать у мальчика есть?
— Она рядом со своим мужем, — ухмыльнулся он в ответ.
К концу представления стало ясно уже всем, что никакой общей битвы сегодня не будет. Джейме отметил, что на трибунах за Лианной появились неведомо как два человека, касающиеся ее плеча, то и дело подбадривая. В женщине он опознал Арью Старк, немного
Джендри он узнал только столкнувшись нос к носу. Кустистая борода искажала его черты почти так же хорошо, как турнирный шлем — нижняя часть лица была совсем иной. Однако узнал он его по глазам, одинаковым у отца и дочери. Они обнялись как старые друзья, хотя их связывало лишь недолгое и кровопролитное пребывание в братстве. Арья же смотрела на него в упор, словно он был в чем-то виноват, но яростно отрицал вину. Наконец она выпалила:
— Джейме Ланнистер! — как приговор, как вердикт вроде «взять его» или «повесить всех». Джейме усмехнулся и ответил:
— Арья Старк. Я смотрю, ты научилась слышать людские имена, не впадая в ступор.
— А ты больше не скрываешь свое имя. Не боишься, что я убью тебя, когда узнаю?
Он улыбнулся, ему вдруг стало ужасно смешно. Люди, стоявшие вокруг, недоумевали, лишь Джендри смотрел одобрительно, хотя и немного нервно. Арья замерла на месте, как рысь перед прыжком, а потом вдруг резко сократила расстояние и обняла его, повиснув на шее. Оторопевший Джейме успел лишь скрестить руки на ее поясе, словно ловил одну из дочерей, когда девушка прошептала ему на грани слышимости: «Спасибо» в самое ухо, и так же резко выскочила из объятий, одернула одежду и сделала шаг назад. Джейме понимал, что она хотела сказать, вот только со стороны… Ох. За левым плечом Арьи как ангел мщения застыл Джон. Лицо его вдруг превратилось в маску, рот сжался в одну линию, глаза сузились. Ревность Джендри была заметна меньше, но Джейме уловил и ее. Чертова порывистая дура, хотелось припечатать ему женщину. На кой-черт нужно было это устраивать? Картину довершали удивленные лица Хранителей и Лианна, прищурившись глядевшая то на Джейме, то на мать. Вот кто научил эту маленькую чертовку вешаться на мужчин при встрече, с тоской подумал он. Надеюсь, девочка не проводит никаких параллелей. Джейме полуобернулся через правое плечо, нашел взглядом Бриенну, вообще потерявшую ориентиры, взял ее за руку и сказал, поворачиваясь к живописной группе:
— Моя жена, Бриенна. В девичестве Тарт. Одна из самых серьезных бойцов Семи королевств… — начал он, видя, как румянец разливается по щекам жены, — даже сейчас, когда у нас четверо детей. Лианна гостила у нас в Дредфорте перед турниром и со всеми познакомилась.
Лианна стрельнула в него благодарным взглядом. Определенно, детали встречи с Селвином родителям знать не полагалось. Что ж, все семьи разные. Он был рад, что Селвин делился с ним своими бедами, и надеялся, что близнецы и Кира будут следовать его примеру.
— Кто-то из твоих детей борется за руку моей дочери? — Арья смерила его взглядом, в котором сквозило разом
— Селвин, — ответила Лианна за него, выдав себя с головой. Джейме сдержал улыбку, хоть ему это далось с трудом. — Мама, ты должна была видеть — серебряный доспех, серый плащ, лев на панцире, дракон на шлеме!
— Да, я подозревала фамильное сходство, — Арья мотнула головой назад. — Мы так и будем стоять посреди трибуны как дураки или уже пойдем на пир? Я голодна как стая волков.
Под общий хохот лорды и леди начали продираться сквозь трибуны, Джейме подавал Бриенне руку, оберегая. Ему требовалось как можно скорее объяснить своей богатой на фантазию женщине, что-то, что она видела — это не то, что она подумала. Никогда ему так не хотелось доказать свою верность, как сейчас, когда она носила его пятого ребенка. Нежность боролась в нем со стремлением защитить ее, запереть в высокой башне, охранять… Какой из него охранник, в пекло? Вот он есть, и вот еще пять лет одиночества…
Дамы разместились за длинным столом, принялись о чем-то щебетать. Дейенерис подсела к Бриенне, и они вдвоем напали на беззащитные солености, прозрачно намекая на положение обеих. Арья оказалась рядом, что-то непрерывно рассказывая и с интересом изучая странные привычки. Потом она о чем-то спросила, Бриенна, густо покраснев, ответила, Арья расхохоталась и начала сама травить байки. Женские разговоры о родах…
Он вышел на воздух в компании Джендри, который не знал, куда себя деть. Бастард Роберта выглядел не похожим на отца, но, вероятно, очень волновался по поводу раскрытия своего инкогнито.
— Даже не знаю, о чем тебя спросить? — начал Джейме осторожно. — Про Убежище ты не скажешь, а я не стану давить. Девчонка вот у вас хорошая получилась.
— Лианна молодец, — ответил Джендри, широко улыбнувшись. — Она с детства была самой смышленой, честной. Чудесная крошка. Так быстро выросла. Подумать только — я учил ее стрелять из лука, а сейчас ей впору учить меня.
— Да, девочка прекрасно стреляет, я наблюдал их тренировки. Она еще и учит отлично, — Джейме похлопал его по плечу. — Дочь на тебя похожа, глаза особенно.
— Если б не борода — не отличали б, — улыбнулся Джендри, вызвав неожиданный хохот собеседника. — Твой сын… Почему он участвует в турнире? Тебе нужен Север?
— Мне ничего не надо. У меня все есть, — грустно мотнул головой Джейме. — Уж сколько есть, но мое. Бриенна тоже не жалуется. Знаешь, я был слишком близко к власти, чтобы стремиться туда еще раз. Короны портят людей, Джед, безвозвратно. Я помню твоего отца, он был мощный боец и хороший мужик, но то, чем он стал потом…
— Тогда зачем? — Джендри остановился, глядя на небо.
— Селвин — мой старший сын, и ему нравится твоя дочь, — напрямую ответил Джейме. Глаза Джеда сверкнули недобро.
— А она?
— Задай вопрос, если тебе так интересно, дочери. Я вижу, что это взаимно, — Джейме пожал плечами. — Да только… ты видел всех этих прекрасных рыцарей? Селвину почти 16, но опыт поединков у него невелик. Это авантюра, из-за которой мы с Бриенной ночами ломаем головы, как ему помочь, но время против нас.
— Понятно, — протянул Джендри. — Вы любите его, первенца, ведь так?