Камни, веер, два меча
Шрифт:
— Если тебе лучше, приводи себя в порядок, и будем собираться в дорогу.
Рынок оглушил многоголосой перебранкой нескольких сотен людей. Рыбаки вернулись с вечернего лова и крестьяне побогаче спешили урвать себе свежатины. Мы с Руэной проталкивались сквозь плотную толпу, пока рыбные ряды не закончились.
— А почему мы здесь ничего не купили? — удивилась оберегающая.
— Ты хочешь взять в путь рыбы? — изумился я. — Ты вообще когда-нибудь за крепостную стену выбиралась?
И тут Руэна
— До ближайших селений рудокопов три дня, — пояснил я. — Рыба испортится к обеду первого. Мы возьмём копчёной и вяленой.
Оберегающая задумчиво молчала. Я про себя решил ничему не удивляться, но тут она поразила меня третий раз:
— Копчёности. Боги, как я хочу копчёной рыбки! — сказала Руэна, ухватила меня за рукав и потянула вперёд.
— Да подожди же ты, — я осторожно освободил одежду из её рук, — тебе стоит прикупить одежды. Не годится ходить все время в одном халате, а потом и до еды доберёмся.
Руэна вздохнула и пошла за мной. Это всё было очень странно. Я, конечно, не очень представлял себе, что и как чувствуют оберегающие. Но женщина, которая так спокойно и даже уныло отнеслась к покупке нарядов! Впрочем, она сразу оживилась, когда вокруг нас запестрели одежды всех цветов радуги. С восхищением ребенка Руэна перебирала отрезы ткани, брала и снова складывала на прилавок расшитые цветами халаты. А потом словно по щелчку пальцев возникла старая знакомая оберегающая.
— И долго мы будем эти кукольные одёжки смотреть? — спросила она, разглядывая нежно-бирюзовую накидку.
Возмутиться мне не дали.
— Идём, нам туда, — уверенным тоном сказала Руэна и пошла сквозь ряды, не обращая внимания на зазывающих продавцов.
Поворот, снова поворот. Мы оказались в отдаленной части рынка, куда я, признаться, даже и не заходил никогда. Толпы здесь не было, прилавки стали пониже, навесы порой и вовсе отсутствовали, а товары явно были попроще и намного дешевле.
— Зачем ты меня сюда привела? — удивился я. — У меня есть средства!
— Тебе придётся поверить мне, я же оберегающая, — отрезала Руэна. — О, нам сюда!
Она просветлела лицом и подошла к одной из лавок, явно знавших лучшие дни. Хозяин тоже когда-то был и посвежее, и спина его была попрямее, но к нам он выбрался довольно проворно.
— Молодые господа, — сказал он с низким поклоном. — Я к вашим услугам. Лучшие дары земли Ямата и…
— Нам нужна еда в конную поездку, на десять дней.
— Конечно, молодой господин, — мелко закивал хозяин. И начал сноровисто снимать вязанки сушеного мяса, подвешенного на жердях, держащих полог.
— Копчёная рыба немного попахивает, но вполне съедобная, — продолжал он, выкладывая коричневые переплетенные волокна на предусмотрительно подстеленную пыльную циновку. — Тэй белых бобов. Сухие лепёшки, только размочить в теплой воде. Три тэй риса. Чай с южной окраины Сента. Мешочек с солью. Молодая госпожа захочет полакомиться сыром.
Гора
— Остановись, достойный продавец! — наконец не выдержал и засмеялся я. — Этого достаточно. Мы не планируем держать стодневную осаду!
— Молодой господин знает историю таррана, — с уважением поклонился торговец.
— А покажи-ка мне вон ту одежду, что висит на стене лавки, — попросил я.
Хозяин удивился настолько, что маска вежливости на мгновение сползла с его лица. Впрочем, это произошло так мимолётно, что мне это могло просто показаться.
— Конечно. Это очень… м-м-м… добротная одежда. У меня часто покупают её… э-э-э… люди, которым нужна крепкая одежда.
Серые штаны и халаты из конопляной пеньки действительно выглядели довольно крепко. И очень дёшево. В самый раз для работы в поле. На секунду вспомнились липовые крестьяне в льняных халатах.
— Хорошо, берём! — усмехнулся я. — Сколько мы должны за это всё?
На лице хозяина отразилась внутренняя борьба. Жадность боролась с достоинством.
— Два серебряных хона, молодой господин, — победила жадность.
Руэна кашлянула.
— Да, молодая госпожа, — не удержался я.
Она прикрыла лицо веером. И прошептала:
— Я чувствую, что надо заплатить золотом. Верь мне…
— На эти деньги можно купить всю его лавку целиком, — так же шёпотом ответил я и сказал хозяину:
— Достойный человек, это за твой товар. Вот твои два серебряных хона, — полюбовавшись на загоревшиеся глаза продавца, я снова залез в кошель и достал еще одну монету. — И благодарность за твоё обхождение.
И протянул ему полновесный золотой. Хозяин лавки закашлялся. Потом убрал руки и спрятал их за спину.
— Я не возьму таких денег, молодой господин. Товар, который я дал вам, стоит тридцать медных хонов. Простите меня, господин, — продавец поклонился и замолчал.
Я вздохнул и вытащил еще одну золотую монету.
— Достойный человек. Не обижай меня отказом. Когда ты собрал мне припасы в дорогу, ты заработал тридцать медных хонов. А когда проявил честность, несмотря на то, что тебе нужно кормить семью, а я наверняка не беден и могу позволить себе швыряться деньгами, ты заработал больше чем два золотых хона. Я уверен, что не пожалею о своей плате, — сказал я и положил деньги на прилавок.
Рядом удовлетворенно кивнула оберегающая. Продавец забрал дрожащей рукой монеты и они, блеснув на солнце, исчезли у него за пазухой. Я быстро уложил покупки в дорожную сумку, закинул на плечо и направился к выходу.
— Теперь обратно в замок? — спросила Руэна.
— Нет, тут недалеко есть отличный постоялый двор. Там это всё и оставим.
По дороге к постоялому двору я несколько раз недобрым словом помянул так не вовремя отпросившегося слугу. Мыслимо ли, что Атари развлекается на свадьбе в родной деревне, когда хозяин так… я перекинул мешок с припасами на другое плечо… так вкалывает.