Капитан. Наследник империи

Дубчек Виктор Петрович

– Ну так ты дай товарищу принцу на трон взойти, – с улыбкой сказал капитан, – поправит он ваши законы… расовые.

– Аутентично!.. – прошептал мальчишка. – Экзем… экстемпорально! Ну вообще! А? А можно мне Пагди?

– Нельзя, – строго сказал Немец. – Самому пока нужнее. Зато могу совет дать. От брата-храбреца брату-храбрецу.

Эльфёнок польщённо навострил уши.

– Не трынди! – сказал капитан. – Что книжки читаешь – молодец; без книг мозги не отрастут. Только ты из книг вместо смысла выхватываешь

кучу ненужных слов. Посмешнее чтоб, подиковинней. Ладно б втихаря смеялся – ты ж потом эту какофонию на собеседника вываливаешь.

Уши поджались, дрогнули и снова заострились; внимал парень.

– Ты чего хочешь: выпендриться – или чтоб тебя поняли?

– Чтоб поняли. А, ну, и вы… это самое. Выпендриться.

– Так вот самый выпендрёж – это когда слова простые, а ты ими самое сложное можешь объяснить. Да так, что любая сволочь поймёт.

Эльфёнок сосредоточенно подумал.

– А старый я? Он красиво говорит вообще…

– А старый ты – такой же сопель, как и ты молодой. Редчайший случай: имеешь возможность не повторить собственных ошибок.

* * *

– Возможно, это и ошибка, – сказал старший Кави, – но это моя ошибка.

– Нет. Севати пострадала не меньше, даже больше. И Варту вы профукали – вдвоём.

– Мы старались.

– Верю, – с усмешкой сказал капитан. Эльф мрачно покосился на него. – Ещё б вы не старались. А дай угадаю: к врачам обращались?

– Разумеется. К магам зелёного крыла.

– Самым-самым наилучшим?

– Сударь капитан!

– Из тех, кто входил в Регентский Совет?.. Там, в будущем.

Кави сосредоточенно поджал уши.

– Ну? – сказал Немец, выждав разумное количество времени.

– Сударь капитан…

– Вот так она и приходит, олигархия. Когда императрица старится, не оставив наследников. А муж у ней и вовсе – эльф… л-лесной.

– Но благо Варты…

– Давно спросить хотел: ты совсем дурак? Алгоритм-то простой. Назначил главврача, через месяц Севати не залетела – назначаешь следующего. В связи с кончиной предыдущего мерзавца. Повторять до удачного разрешения от бремени.

– Сударь капитан, это чудовищно!

– Нет. Это работает. А чудовищно – это просрать страну, за которую отвечаешь.

Мужчины сцепились упрямыми взглядами. Капитан был уверен, что очередной конфликт мировоззрений не приведёт к конфликту их носителей.

Во-первых, дураком Кави всё-таки не являлся, просто не мог пока смириться с мыслью о предательстве высшей знати Варты – хотя кому ж ещё предавать?..

Во-вторых, момент капитан подгадал точно: времени на ссору уже не оставалось.

Загудели смешные местные трубы – гарьяны, стража вскинула церемониальные мечи. Галдящая толпа придворных спешно пыталась притвориться высоким собранием.

– Ей-а Императорская Высочества! –

надрывая глотку, заорал герольд. – Белая Роз-за Великой Варты! Принцесса Сева-ати!

* * *

– О суры… о суры!.. – прошептал Кави.

В ряду придворных он стоял левее и должен был увидеть входящую принцессу чуть раньше капитана. Немцу выпало редкое удовольствие: сперва наблюдать реакцию эльфа – и лишь затем то, на что этот эльф так бурно готовился отреагировать.

Толпа пришла в движение. Военные вытягивались в салютах, штатские склонялись в поклонах. Кави без колебаний вскинул руку; теперь он носил изящные чёрные перчатки.

Ещё мгновение – и глаза эльфа расширились, наполняясь слезами; капитан даже смутно позавидовал такой остроте чувств.

– Как ты прекрасна!.. – еле слышно пробормотал Кави.

Капитан повернулся.

За колонной мелькнул краешек широкого белого платья. Цокнули каблучки. Шелестели многочисленные юбки.

Капитан вытянул шею.

И обомлел.

Принцесса Севати, Белая Роза Варты, с нежной улыбкой скользившая к ним по мраморному полу, оказалась стройна, изящна и, пожалуй, действительно необычайно мила – если, конечно, вам кажутся привлекательными девушки с клыками, серой кожей и зелёными волосами.

Эпилог третий, духоподъёмный

Тяжело расставаться с неприятными знакомцами: ведь ты их так и не убил.

С приятными – гораздо легче. Хоть и не зайдёт человек к тебе в гости, не пожмёт руку, не выпьет чаю, не оставит комментария… Грустно, конечно; только ты всё равно знаешь, что жив человек и – хотелось бы верить – счастлив, пусть и без тебя.

Рано или поздно он вернётся, – а, капитан? – зайдёт в гости, пожмёт руку…

А и не вернётся… что ж; всяко бывает на этом свете – и всяко бывает на том. Кому-то достаточно гвоздя, кому-то следа, кому-то – знать, что есть, есть ещё в мире эти люди-гвозди. В этом мире – и тем более в том.

Будь гвоздём.

Будь гвоздём!

Будь таким гвоздём – ровным, стальным, непреложным, – оставь такую память – и такой след, чтоб стена, которую держишь, никогда и не помыслила развалиться.

Чтоб чертям стало тошно. В том мире – и особенно в этом.

Чтоб брамины писали про тебя книги и слагали гимны. «Над этими гимнами глумится обиженный обыватель, но святой и ясновидец слушают их со слезами» – да, капитан?

Ты ведь можешь.

– Не могу, – сказал капитан. – Остался бы, но – не могу. Очень уж по земным книгам соскучился.

* * *

Если что и есть хорошего в фантастике – так это её способность подготовить читателя к любому, сколь угодно невероятному явлению, какое только пожелает встретиться ему на пути.