Кардонийская рулетка
Шрифт:
— Помпилио не может быть причастен, — неуверенно протянул Фредерик. Чувствовалось, что дер Саандер вступается за лингийца исключительно по воле жены.
— Есть основания предполагать.
— Винчер, пожалуйста, думайте, что говорите, — попросила Лилиан. — И о ком говорите.
— Адиген такого ранга не может быть «причастен» к преступлению, — хохотнул Тиурмачин. — Или он его совершил, или нет.
— В настоящий момент дознаватели предполагают, что лейтенант Астрологического флота Мерса специально заманил магистра Гатова в «Рыбацкий
— Но почему Помпилио и несколько его офицеров остались в городе? — осведомился дер Саандер.
— Для отвода глаз.
— Винчер, ваши обвинения шиты белыми нитками, — ледяным тоном заявила Лилиан.
— Помпилио останется под стражей до тех пор, пока не объявится «Амуш», — не менее холодно ответил консул.
— Вы подозреваете не тех и сами понимаете, что не правы.
— Не понимаю, — отрезал Дагомаро. — Любое государство мечтает заполучить в свое распоряжение такого гения, как Гатов.
— Не путайте «мечтает заполучить» и похищение, — предложила адира дер Саандер.
— Есть только одно государство, которое с презрением относится к чужим законам и к жизням чужих граждан, — негромко произнес Тиурмачин. — Но я не услышал его названия.
— Галанитов я тоже подозреваю, — не стал скрывать консул. — И тебя, старый друг. Сейчас я подозреваю всех. — Он жестко посмотрел на каатианцев. — Вы до сих пор не получили желаемого и могли решить, что потеря магистра сделает меня сговорчивым.
— А она сделает? — тут же спросил Фредерик.
— Я отыщу Павла, — пообещал Дагомаро, глядя адигену в глаза. — Что же касается переговоров, то они продолжатся завтра в оговореное время. Благодарю, что посетили меня в столь трудный час.
Намек был более чем прозрачен.
— До завтра, консул.
— До завтра.
Лилиан и Фредерик медленно направились вниз по лестнице, на площади их ждали автомобили. Кира, пробормотав отцу: «Увидимся!», поспешила следом, и Дагомаро с Тиурмачином остались одни. Как будто случайно.
— А ведь она его любит, — задумчиво пробормотал маршал, глядя на удаляющуюся Лилиан. — Что за безумие она сотворила, выйдя замуж за мальчишку? — Старик усмехнулся: — Представляешь, что они с Помпилио натворили бы вместе?
— Махим собрал армию, — угрюмо сообщил Дагомаро.
Рассуждать о влюбленных адигенах он не собирался.
— Ты уже три месяца об этом рассказываешь.
— На этот раз все серьезно, — вздохнул консул. — Мои разведчики видели армию собственными глазами — к юго-западу от Карлонара.
Тиурмачин крякнул, потер подбородок, словно желая растереть неприятное известие по старческой коже, после чего осведомился:
— Большая армия?
— Десяток доминаторов, импакто, по меньшей мере пять авианосцев, но аэропланов с избытком, гораздо больше, чем может поместиться. — Консул поморщился: — То ли резерв, то ли ждут еще авианосцев.
— А
— Тысяч пятьдесят и куча десантных цеппелей.
— Тяжелая техника?
— Разведчики не видели.
— У галанитов есть танки, — произнес маршал. — Они меньше бронетягов, хуже вооружены, но прекрасно подходят для действий на архипелаге: их проще перебрасывать с места на место. Кроме того, нужны полевые орудия…
— Но разведчики тяжелую технику не видели, — повторил консул.
— Значит, есть еще одна армия, — жестко закончил маршал. — Твои разведчики видели десант, первую волну, что налетит на Ушер с неба. Главные же силы придут по морю.
— Они не дураки.
— Не веришь во вторжение? — удивился Тиурмачин.
— У меня превосходство и на море, и в воздухе.
— Ты сам сказал, что там огромное количество аэропланов.
— Валеман показал, что паровинги мощнее. Их меньше, но каждый стоит десятка самолетов. Приотцы и галаниты это понимают.
— Для чего же им армия? — осведомился маршал.
— Они будут сражаться с нами в воздухе, будут пугать десантом и, может быть, при должном везении даже высадят его.
— Но?
— Но их основная армия, в которой, как ты правильно заметил, должна быть артиллерия и бронетехника, пойдет на Унигарт. — У консула заиграли желваки. — Если Ушер отрежут от Герметикона, мы сдадимся через несколько месяцев.
— У тебя навязчивая идея.
— Я вижу, что будет, потому что сам сделал бы именно так: зачем воевать, если есть возможность задушить? Они атакуют архипелаг, обкатают оружие, новые способы ведения боя, врежут нам… Но победу одержат здесь, в Унигарте. — Дагомаро помолчал. — Эрси меня поддержит?
Вот они — переговоры. А точнее, важнейшая их часть. Маршал не был официальным посланником, не говорил речей, но именно от его слова зависело будущее Кардонии.
— Все имеет цену, — негромко ответил Тиурмачин. — Нашу ты знаешь: половину того, что ты возьмешь в Приоте.
Земли, доли в предприятиях и банках — половину всего придется отдать эрсийской хунте.
— Я согласен, — кивнул консул.
— А сенат Ушера?
— Я говорю от его имени.
Старик вновь крякнул: он не ожидал, что Винчер даст ответ настолько быстро, вновь потер подбородок и осведомился:
— Чем же ты будешь расплачиваться с адигенами?
— Тем, что Кардония не станет галанитской.
— Им этого мало.
— Именно поэтому наши переговоры буксуют, — усмехнулся Дагомаро. — Я приучаю адигенов к мысли, что этого достаточ но.
— Хочешь обмануть всех?
— Придется. В противном случае моя родина окажется в рабстве.
— Посмотрим, что у тебя получится.
— Ты с детства называл меня умным.
— Лилиан, можно с вами поговорить? — Кира догнала адигену примерно на середине лестницы. Обратилась довольно громко, презрев нормы приличий, а закончила и вовсе неподобающе: — Наедине.