Карнивора
Шрифт:
Однако это тоже не было самой серьезной проблемой. Потому что, даже если им удастся не умереть с голоду, выйти из леса и не попасться сходу в руки агентам герцога, оставался самый главный вопрос: а что они оба будут делать дальше друг с другом? Теперь, когда он перестал быть Лисом, а она перестала быть Волком?
Они сидели на опушке небольшой полянки — теперь, разумеется, те попадались им сплошь и рядом. Серое небо над головой темнело, и Кит понимал, что дальше они сегодня, скорее
— Кит.
Сначала он решил, что что-то случилось с сухарями — это могло объяснить ее тон. Но Марика выпрямилась и достала из котомки руку.
На ладони лежало большое зеленое яблоко.
— Ты брала их с собой? — безо всякого выражения спросил Кит.
— Нет, — ответила Марика тихо и добавила, предвосхищая его следующий вопрос: — Его не было у меня сегодня утром. Я точно знаю — я перекладывала все вещи.
Больше Кит ничего не спрашивал.
О еде и питье теперь можно было особенно не волноваться — яблоки в котомке Марики появлялись постоянно. Было тяжело заставить себя откусить кусок и не подавиться им, но вскоре они приучили себя к этому. И продолжали идти, все время на север, останавливаясь по ночам и продолжая путь, как только рассвет превращал непроглядную темноту в серые сумерки.
Марика решила проблему с его руками. Кит и раньше пытался перебинтовывать их, но ткань намертво приставала к липкому слою на ладонях, и потом ее приходилось бесконечно долго отдирать. Однако Марика объяснила ему, что бинты надо смачивать бальзамом: тогда они, размягчаясь, легко снимались. Это было очень кстати — у Кита не хватало сил на то, чтобы все действия совершать при помощи магии.
В полдень пятого дня пути они вышли к первым полям, а вечером увидели в отдалении деревню. Кит собрал последние силы и накинул на них иллюзию, самую простую, не изменяющую внешность, а лишь избавляющую от излишнего внимания. Однако, когда они подошли к домам, стало ясно, что никто и так не обратил бы на них внимания: в деревне шел праздник, и, судя по обилию огней, музыке и шуму, речь шла о чем-то значительном. Прямо на главной улице стояли столы, огромные бочки с вином, а между ними плясали радостные, счастливые люди.
Кит и Марика остановились у крайнего дома, изумленно наблюдая за весельем. Они ожидали прийти в разруху и нищету, надеясь, что на имеющиеся у них деньги там будет, что купить. Хотя именно эти места от военных рейдов защищала близость Карниворы, весь юг Аргении пришел за время войны в упадок. Многие деревни голодали — снабжение армии истощило их запасы, а гранды не упускали случая обложить дополнительными налогами те, через которые войска не проходили сами. Однако перед Китом и Марикой была богатая многолюдная деревня, и ее жители, пляшущие и поющие, выглядели сытыми и здоровыми. Неужели лес настолько их защитил? Или свет костров и факелов искажал действительность, а это был пир во время чумы?
Кит и Марика
Но Киту было слишком любопытно. Он поймал за локоть танцующую рядом пшеничноволосую девицу, разрушив при этом заклинание — она удивленно уставилась на высокого седого незнакомца со шрамом через всю щеку, а затем быстро перевела взгляд на сердитую беловолосую женщину рядом с ним. Женщина сухо усмехнулась в ответ.
— Что вы тут празднуете? — спросил Кит, вновь обращая внимание девушки на себя.
— Так мир же, — сказала девушка таким тоном, будто сообщала известную всем истину.
— Какой мир? — не понял Кит.
— Мир, — повторила девушка и нахмурилась. Дернула руку, высвобождаясь из хватки Кита. — С Изулом мир.
— С Изулом заключили перемирие? — нахмурился Кит.
— Не перемирие, — покачала головой девушка, — мир. Королева Элия вышла замуж за принца их, Садиба.
— Когда? — хором воскликнули Кит и Марика.
— Третьего дня как, — девушка смотрела на них подозрительно. Вокруг начала собираться толпа. — А вы откель пришли?
Было очевидно: они пропустили что-то очень важное. Но как, когда? Кит раз за разом пытался посчитать в голове дни — но как посчитать, сколько они прошли в вечном сумраке по дороге туда?
И лес, такой живой, залитый солнцем… Слишком высоко поднявшимся солнцем…
— Какой сегодня день, девушка? — спросил Кит резко, вложив в вопрос капельку магии — достаточную, чтобы та выпалила, не задумываясь:
— Десятый день Фальяса.
Фальяс. Праздник весны.
Да, это объясняло, когда могли успеть заключить мир и устроить династический брак — но не объясняло изобилия и благополучия, царившего в деревне. Мир миром, однако на то, чтобы снова наладить хозяйство, требуются годы, десятилетия…
Но не могли же они провести в Карниворе годы?!
— Как давно началась война с Изулом? — голос Кита невольно дрогнул — но капли магии и сейчас хватило, чтобы тут же получить ответ:
— Два года назад.
— Где же вы тогда набрали столько всего? — Кит изумленно осмотрел столы. Это был скорее риторический вопрос — он сомневался, что девушка сможет ответить на него исчерпывающе — но та вдруг сказала громко:
— Пришел Король Леса и принес мир, жизнь и процветание.
Музыка смолкла, толпа напряженно молчала. Девушка испуганно глянула вокруг себя, покраснела до корней волос и быстро отступила к остальным крестьянам, подальше от странного незнакомца, заставившего ее нести невесть что.
Кит обернулся к побледневшей Марике.
— «Жестокость и Обман будут повержены, Смерть встретится с Жизнью и воцарится Мир», — процитировала она бесцветным голосом. И добавила: — Кит, это мы с тобой — Жестокость и Обман. А Дор…
— Всегда был Жизнью.