Картофельное счастье попаданки
Шрифт:
Нанятый на этот вечер кучер пришел к нам за полтора часа до начала бала. Мне показалось, что выезжать было еще слишком рано, ведь дворец герцога находился в четверти часа езды. Но Джулия заявила, что если мы выедем позже, то запросто можем опоздать, поскольку все городские улицы будут запружены каретами приглашенных на бал гостей
Так оно и оказалось. Дорога заняла не меньше часа. Мы продвигались по улицам со скоростью черепахи, и я едва не заснула в карете. И чтобы не тратить время попусту, я принялась расспрашивать свою новую подругу о том, что было принято и не принято делать на таких мероприятиях.
— О, на таких
— Можно ли гулять по дому или по саду? — полюбопытствовала я.
Меня волновал вопрос, что я будут делать в то время, когда другие гости будут танцевать.
— Да, разумеется, — кивнула она. — Говорят, у герцога превосходный сад. А еще — оранжерея с заморскими растениями и большая библиотека. И в сад будут выходить все, потому что в бальной зале наверняка будет ужасно душно. Для мужчин часто в одной из комнат устанавливают столы для карточных игр. А для гостей в почтенном возрасте в какой-нибудь тихой комнате устанавливают диваны, чтобы они могли отдохнуть. И вам не следует беспокоиться, что вы никого там не знаете. На подобных мероприятиях с большим скоплением гостей это не столь важно, особенно если вы не собираетесь танцевать. К тому же, я уверена, что герцог радушный хозяин, и если он увидит, что вы скучаете в одиночестве, то непременно представит вам кого-то из других гостей.
А вот без этого я предпочла бы обойтись. Если большинство гостей будут похожи на графа Рассела или мадемуазель Юбер, то следовало держаться от них подальше.
Когда наша карета въехала в ворота герцогского замка, дыхание Джулии участилось, а ее пальцы задрожали. Я даже испугалась, что она лишится чувств прямо на крыльце — ее пустой желудок и тесное платье этому весьма способствовали. Но нет, она собралась и вошла в бальную залу с гордо поднятой головой.
А следом за ней вошла и я. Это был мой первый настоящий бал, и когда я оказалась в огромном, роскошно обставленном и освещенном тысячей свечей помещении, мой скептицизм невольно уступил место любопытству.
В зале действительно оказалось душно, что было и не удивительно при таком скоплении народа. Дамы активно обмахивались веерами, а мужчины старались встать поближе к распахнутым настежь окнам. Должно быть, здесь собрались все аристократы города.
Поскольку в Гран-Лавье я никого не знала, а потому мне не нужно было раскланиваться со знакомыми и отвечать на их приветствия, я занялась изучением убранства залы. Здесь не было ничего, граничащего с вульгарностью, что свидетельствовало бы о дурном вкусе владельца — ни чересчур массивной лепнины на потолке, ни мебели кричащих расцветок, ни аляповатой обивки стен. Но при этом достаток владельца был виден сразу.
Мы встали с Джулией возле одной из
Впрочем, вскоре внимание всех присутствующих переключилось на хозяина дома. Он появился в зале в сопровождении светловолосой девушки лет восемнадцати-двадцати, черты лица которой напоминали его собственные, из чего я сделала вывод, что это его сестра. Она была красива и (что меня изрядно удивило) скромна, и кажется, совсем не кичилась своим положением.
Вместе с его светлостью в залу вошли и его друзья — графы Рассел и Керрингтон. И хотя их титулы заметно проигрывали герцогскому, на их долю выпало немало взглядов со стороны незамужних барышень и их матушек и тетушек. Для провинциальных девушек привлечь внимание столичных аристократов значило бы подняться в светской иерархии на несколько ступенек.
Сильвия тоже сразу встрепенулась.
— И герцог, и его друзья такие авантажные молодые люди, не правда ли? — шепнула она мне на ухо. — Интересно, много ли они будут танцевать? Надеюсь, что они не уйдут из залы до самого окончания бала. Потому что первые танцы они наверняка отдадут тем дамам, с которыми уже знакомы. А значит, у меня нет ни малейшего шанса оказаться ими приглашенной. Но к полуночи часто некоторыми правилами этикета начинают пренебрегать, и кавалеры осмеливаются приглашать девушек, которым они не представлены.
Этот вопрос меня не сильно занимал. Мне любопытно было посмотреть на здешние танцы, но принимать в них участие я не собиралась. Это в двадцать первом веке можно было просто стоять на танцполе и подергивать телом в такт музыке. Здесь же каждый танец состоял из определенной последовательности фигур и шагов, сбиться с которых не могла позволить себе ни одна благородная дама. Возможно, если какой-то из танцев понравится мне, я и попытаюсь его разучить с помощью Джулии, но для начала мне нужно было узнать хотя бы их названия.
Но танцы пока не начинались. Хозяин дома с сестрой ходили по зале, приветствуя гостей и для каждого находя хотя бы несколько вежливых слов. Подошли они и к нам.
— Мадемуазель Шекли! Мадемуазель Бриан! — кажется, у герцога была прекрасная память на имена. — Рад видеть вас у себя! Позвольте представить вам мою сестру Лауру.
Стоявшая рядом с ним девушка улыбнулась и чуть наклонила голову. Похоже, все эти церемонии уже изрядно ее утомили, а ведь они еще только начали обход гостей.
Они проследовали дальше, а Джулия восторженно прошептала:
— Не правда ли, мадемуазель Марлоу очень мила? И с каким достоинством она себя держит! А какой прелестный у нее наряд!
Да, наряд сестры хозяина заметно отличался от туалетов остальных дам. Ее платье было более простого фасона, но эта простота компенсировалась богатством отделки. А вкупе с красивым (и наверняка безумно дорогим) бриллиантовым гарнитуром всё это сразу выделяло Лауру из толпы.
— Джулия! Ты всё-таки пришла! — мадемуазель Юбер подошла к нам сзади, и я вздрогнула, услышав ее голос. — И мадемуазель Брайант? Ах, да, Бриан! Вы тоже сочли возможным выбраться из своего леса? После нашей встречи на улице я вспомнила, что кое-что слышала о вашей матушке. Кажется, она была ведьмой? — она хотела уколоть меня побольней.