Кавказская Голгофа
Шрифт:
Антонина Чеботаева, близко знавшая батюшку многие годы, тоже вспоминает об одном поучительном для нее случае.
«Я работала на заводе по сменам, очень уставала после ночи, но все равно старалась не пропустить ни одной службы. И вот как-то, придя после ночной смены, я пришла в храм. Народу было мало. Я стою и прямо сплю, ничего не могу с собою поделать, глаза сами слипаются. Смотрю на певчих, а они так слаженно, красиво поют. Я и подумала тогда, глядя на них: «Хорошо им! И спать, наверное, не хочется, и мысли дурные в голову не лезут...» Стою так, рассуждаю про себя, и вдруг ко мне подходит мой дядя Иван Филатович – он пономарем был у нашего отца Петра – улыбается и говорит мне: «Дочка, Батюшка велел передать тебе, чтобы ты шла на клирос и помогала певчим». Как я могла ослушаться? Пришла на клирос и говорю регенту, что Батюшка благословил меня попеть с вами. Та, не говоря ни слова, поставила меня рядом с другими певчими. И что же? Такие лукавые мысли в голову полезли, такая
Вообще же он никого прямо не обличал в грехах и проступках, которые видел, казалось, насквозь. Обычно в присутствии человека, которого хотел вразумить, Батюшка начинал разговор как будто о ком-то, притом без всякого зла или укора, а по доброму. После такой беседы пришедшему становилось понятно, что Батюшка о нем рассказывал...
Вскоре после того, как отец Петр приехал к нам на служение (а мы тогда жили в соседней станице Троицкой), и молва о нем стала быстро распространяться среди простых людей, мне однажды было ночное видение. Я увидела нашего батюшку, выходящего из алтаря навстречу народу со Святой Чашей, а за ним величественно шествовали все семь Архистратигов Божиих с большими горящими свечами. Мы все, стоящие в храме, поклонились им до пояса – и я проснулась. Когда об этом видении я рассказала своим родителям – а они были очень богобоязненные и благочестивые – то они сказали мне, что отец Петр действительно Божий человек...»
Валентина Николаевна Алейникова, исполнявшая портняжные поручения Батюшки, рассказывает об одном эпизоде: «Иду я как-то из ателье, в котором работала, и несу к батюшке хорошую чистую бумагу для изготовления лекала. Иду, а сама думаю: бумага-то чистая, она может батюшке пригодиться для письма, отдам ему, а лекало я и из обычных газет сделаю. С такими мыслями подошла к отцу Петру, а он как будто прочитал их и говорит: «Ты лекало сделай из обычных газет, а бумага эта тебе самой еще пригодиться, прибереги ее. У меня же бумаги на письма хватит». Я прямо замерла от неожиданности: не успела и подумать, а Батюшка уже про все знал».
Как-то из соседней станицы на службу в «Слепцовку» приехала прихожанка Нина и остановилась заночевать у церковного сторожа Раисы. Разговорились о том, о сем. «А ты не замечала, – вдруг спрашивает Нина, – что у нашего Батюшки есть дар прозорливости?» Потом разговор перешел на другую тему. Утром Нина пошла в храм. Вдруг видит, как навстречу идет сам отец Петр и тихо обращается к ней: «Нина, откуда Вы знаете, что я прозорливый? Никому больше об этом не рассказывайте: это все неправда...» Но это была правда, которую Батюшка скрывал от людей по своей великой скромности.
Исцеление от немоты
Рассказывает Александр – бывший прихожанин храма в Слепцовской. «Когда я первый раз пришел в храм и познакомился с отцом Петром, то сразу обратил внимание на маленькую девчушку, которая постоянно крутилась у нас под ногами и озорничала. Батюшка, казалось, не обращал на это никакого внимания, а напротив, ласково гладил ее по головке. Звали эту девочку Таня. Она была совершенно немой, и врачи с этим ничего не могли поделать. Родители Тани уехали на заработки куда-то на Север, а девочку бросили на воспитание ее тетке. Та, к счастью, была верующей женщиной и привела девочку в храм. Батюшка внимательно посмотрел на нее, улыбнулся, а потом и говорит, чтобы девочку каждое воскресенье приводили на Причастие. Когда шла служба, Танечка усаживалась на ступеньку амвона и зачарованными глазами следила за батюшкой. Так она посещала храм еженедельно вместе со своей тетей. Примерно через год-полтора явновь оказался в Слепцовской и зашел в храм. Каково ж было мое удивление, когда ко мне подбежала веселая «болтушка» с огромной куклой в руках. «А вы ее не узнаете? – спросила меня знакомая. – Да это ж наша Таня. Господь возвратил ей «глагол», Батюшка наш вымолил». Теперь эту девчушку было не узнать: она заметно повзрослела и совершенно свободно разговаривала, от прежней немоты не осталось и следа. Скоро, сказали мне, она должна идти в школу».
Нежданная поездка к сыну
У отца Петра была духовная дочь Людмила Леонтьевна, жена полковника в отставке. Она почитала батюшку и во всем повиновалась его духовным советам и наставлениям. Сын ее жил далеко от Кавказа – в Санкт-Петербурге.
«Людмила Леонтьевна, – обратился к ней однажды отец Петр, – а вы не хотите повидаться с сыном?» «Батюшка, я бы с радостью поехала к нему, да не на что», – ответила женщина. «Это не беда, – сказал отец Петр. – Вот вам на дорогу, а эти деньги передайте ему». Та не знала, как благодарить батюшку за такую его милость. Она немедленно собралась в дорогу и поехала. «Мама, – воскликнул обрадованный сын, увидев ее, – как хорошо, что ты здесь! Если бы ты приехала завтра, то уже не застала меня в живых...» Оказалось, что он задолжал каким-то сомнительным дружкам солидную сумму, и те дали ему короткий срок возвратить деньги. «Иначе убьем!» – пригрозили они. Сын в слезах раскаянья признался матери, что он решил выброситься из окна, если бы они ворвались в его квартиру.
Жизнь этого молодого человека оборвалась трагически: его на дороге сбила машина. Людмила Леонтьевна переехала в другое место и сильно скорбела об утрате сына. «Не плачь, – утешил ее один старец, которому она поведала о своем неутешном горе, – твой сын созрел для Царствия Божиего...»
«...И я вспомнила его слова!»
Как-то из Элисты к отцу Петру приехала много лет знавшая его Таисия Гавриловна Гончаренко. Погостила немного и собралась в обратную дорогу. Билет на самолет взяла заранее, чтобы не было лишних хлопот. Накануне вечером сообщила батюшке, что завтра летит домой, билет на 14 часов. Утром, побыв на литургии, пока не пропели «Отче наш», гостья зашла в пономарку попрощаться и просить Батюшкиного благословения. Но тот предложил немного задержаться. «Батюшка, – взмолилась Таисия Гавриловна, – благословите, у меня же самолет в 14 часов!» «А разве не в 18.00?» – удивился отец Петр. «Да нет, в 14.00, я же вчера Вам говорила», – продолжала настаивать та. Батюшка благословил – с тем и распрощались. На трассе рейсовый автобус из станицы Орджоникидзевской неожиданно сломался. До Грозного еще далеко, а время поджимает. Между тем все местные пассажиры сумели подсесть на проходящие попутные машины в Грозный. Осталась одна Таисия Гавриловна. Стоит на трассе и не знает, что же делать: в кармане только 5 копеек, которые приберегла, чтобы добраться в аэропорт. «Поеду в Грозный, – решила она, – сдам билет в аэропорту, все равно опоздала, возвращусь в Слепцовку, а там займу денег и полечу завтра». Лишь в 4 часа ей удалось сесть в проходящий автобус до Грозного. Пока добралась в аэропорт, на часах было уже 6 вечера. Ничего не подозревая, она подошла к кассе диспетчера и молча протянула свой билет. «Вот странные люди, – возмутилась диспетчер, – у нее билет на 14 часов, а она приходит с таким опозданием и даже не извиняется. Идите скорее, уже посадка закончилась!» Таисия Гавриловна опрометью выскочила на летное поле, где стоял ее самолет, благополучно села в него – и только тут вспомнила прозорливые слова Батюшки, предложившего ей остаться до конца службы. Самолет без нее никуда бы не улетел...
О молитвенной помощи Батюшки рассказывает и протоиерей Михаил Гриценко: «Когда я еще учился в духовной семинарии, то постоянно приезжал на каникулы к отцу Петру. Без дела ни я, ни кто другой у него не сидели: бездельников Батюшка не любил. Что-нибудь попросит сделать, а сам постоянно интересуется ходом дела, сопереживает, советует. А когда надо было уезжать обратно на учебу, отец Петр приглашал к себе и предлагал расписаться в финансовой ведомости, чтобы получить деньги, чем ставил меня каждый раз в несколько неловкое положение: ведь трудился я не из-за денег, а бескорыстно, чтобы помочь батюшке. Но тот ласково говорил: «Бери, бери, ты заработал их честным трудом, да и в семинарии они не будут лишними...» Чаще всего я улетал назад самолетом из Грозного, и этот день по расписанию выпадал на воскресенье. Прошу благословения в дорогу – самолет через 2 часа. А отец Петр в ответ: «Помолись, еще не время, успеешь». Я молюсь, а потом смотрю: по времени мой самолет уже улетел. Закончилась литургия, вдруг слышу Батюшкин голос: «Ну а теперь поторопись – успеешь». Сажусь в автобус и еду в Грозный. Приезжаю в аэропорт и слышу, как диспетчер объявляет: «Начинается регистрация пассажиров, улетающих рейсом Ташкент – Грозный – Одесса». Оказывается, мой рейс задержался по каким-то причинам на два часа, пока я был в храме. И такое случалось неоднократно».
«Откроешь дома...»
Не менее удивительный случай произошел и с сыном Таисии Гавриловны. Он получил для отца Петра какой-то товар в епархии. Немного задержался в дороге. Было уже темно, когда его на территории Чечено-Ингушетии остановила милиция: чужие номера вызвали подозрение. А там, как это частенько бывает, нашелся повод и для штрафа. Когда он приехал в Слепцовскую, Батюшка сам вышел навстречу и открыл ворота. Погостив пару дней, собрался домой. Отец Петр сердечно поблагодарил его за заботу, оплатил израсходованный бензин. А потом протянул небольшой сверток, похожий на завернутую иконку, со словами: «Откроешь дома». И каково же было удивление, когда в свертке обнаружились деньги – как раз та сумма, которую пришлось уплатить за штраф.
По дороге домой
А вот что вспоминает Надежда Михайловна Брюховецкая, бывшая старостой Слепцовского храма и проработавшая вместе с отцом Петром Сухоносовым 28 лет: «Батюшка постоянно наставлял нас в любви и милосердии, взаимном терпении. Однажды он сказал проповедь, а в конце говорит: «Не забывайте, что вы христиане. Вот сейчас пойдете из храма, и что бы с вами в пути ни случилось, не ссорьтесь, не обижайтесь друг на друга». И все это было сказано как будто для моего вразумления.