Кавказские новеллы

Уртати Аланка

Он подал руку женщине, поднял ее с ребенком на коня, осмотревшись, погрузил на остальных коней добро богатого каравана, и пошли они своим новым путем, навстречу судьбе, неведомой всем троим.

Глава 2

В стране поздних Нартов

Нарты разъезжали по своей горной стране вокруг Большого Хребта и говорили на незнакомом всем вокруг хаттиагском языке.

Святые и ангелы слушали их и были весьма недовольны.

Почему по всему Востоку и Западу люди делают дверные притолоки низкими, чтобы, входя в дом, склонять голову,

а нарты продолжают делать столь высокие проемы, чтобы не склонить головы перед Богом? Зачем нарты взращивают в себе такую гордыню?!

Однажды нарт увидел под ногами персидскую золотую монету – туман [2] – обронил ее купец из каравана, который вез из далеких стран – Китая и Согдианы драгоценные товары. В те шелка одевалась знать по всей Европе, краски у них были несмываемые, а красота рисунка невиданной.

У диких норманнов крупнотелые брунгильды были с таким терпким запахом пота, что пробивал насквозь тончайший, роскошный шелк, и оттого его надо было много.

Днем и ночью проходили по узкому пути меж гор и скал богатые караваны с Востока на Запад и обратно, и потому придумали потомки нартов закрывать ворота в ущелье, чтобы иметь за это немалую плату золотыми монетами и шелками.

2

Туман – денежная монета (перс.)

С тех пор одни продолжали заниматься честным тяжелым трудом, другие – грабежом и насилием. В ущелье, где был им знаком каждый камень, дававший возможность спрятаться и спрятать награбленное добро, они нападали на караваны и одиноких путников.

И жила в одном из селений Шелкового пути жестокая и грубая женщина Маг-киан, далимонша, которая занималась тем, что подслушает какое-либо слово у караванщиков – персидское, сирийское, даже враждебного племени, выведет из него некий сокровенный смысл для нартов и грозит всем, кто не знает такого слова.

А знать никому и невозможно, потому что Маг-киан переведет его по-своему, на то она и далимонша коварная.

И придумывает она всякие небылицы о своем величии и божественном происхождении, что летела она в одной стае с первыми созданиями Бога, оттого знает все языки на свете. И намекала нартам, чтобы сделали ее главной среди них и даже богиней.

Надо сказать, все далимонши были грубыми, надменными и очень завистливыми особами. Больше всего они любили проклинать кого бы то ни было, и часто висели эти проклятья над головами, пока не обернутся новыми людскими бедами.

А время от времени Маг-киан грозила нартам натянуть на их головы желудки свежезарезанного барана, чтобы срослись с кожей – то ли для того, чтобы позабыли все на свете, то ли для того, чтобы запомнили ее навечно.

Но женщины истинных Нартов, имевшие добрые и любящие сердца, умели делать из этой части барана более нужные и приятные вещи, например, сычужные сыры, используя засушенный бараний желудок как закваску.

Их научили этому еще в ранней древности пастухи, гонявшие на пастбища и обратно свои отары и стада, а по пути готовили себе еду из молока, придумывая новые и новые блюда.

Теперь никто вокруг не делал

таких вкусных сыров, как нартские женщины – мягкие летние сыры из парного молока и зимние, в крепком рассоле, и чтобы в больших дырках таяло ароматное масло.

Женщины мудрее мужчин уже потому, что всегда призывают к миру, увещевают отказаться от кровавых набегов. Но на ту пору избаловались мужчины, в большинстве своем разучились пахать, проливая пот, хотели только пировать, как после славных походов.

Больших походов у нартов больше не бывало, оставались только пиры, которые развращали всех, потому что стар и млад, сидя рядом, напивались одинаково, чего прежде никогда не могло быть.

Пировали повсюду одинаково, начиная от вершин гор до подножий и долин. Жертвенного барашка или тельца зажаривали и съедали с неизменным завидным аппетитом, под бокал благостного ронга [3]– второй-третий – и так до девяносто восьмого!

Те, кто разбойничал, пропускали мирных пастухов и их овец, белоголовых, черноголовых и золотистых, идущих к самой крыше мира – на альпийские луга, вроде бы без оплаты, разве что в виде молодого барашка. Из него готовилось скорое угощение. И ждали их как своих посланцев, чтобы повторить на обратном пути дружеский ужин у костра.

3

Ронг – древний хмельной солодовый напиток мифических Нартов и этнических алан-осетин.

В тостах они всегда были вполне искренни, творя молитву, в которой просили всех благ идущим наверх дорогой к Богу.

Что и говорить, любили поздние нарты пировать не меньше прежних нартов, закончивших свое существование тем, что когда-то уже успели разозлить Бога своим непослушанием.

А сбивали этот народ время от времени с истинного пути далимоны, существа от зла, и тогда нарты нарушали все заповеди: одно говорят, другое думают, третье делают – лицемерием и фальшью дьявол не обидел!

Помощь собирали не бедному, а богатому, причем, соразмерно его богатству и престижу.

И чаще бывали в чести именно бесчестные, лишь бы имел баранов побольше, а где и как он этих баранов добыл, было неважно. И стало склонять нартское большинство с почтением головы перед важничающим нечестивцем!

Запустит дьявол к нартам таких далимонов, и творят они беззакония, и тянет нартов совсем не на великие дела, для которых создал их Творец, и гибнет их больше, чем рождается. Так время от времени дьявол вымачивал нартов в их собственной крови, смеясь в лицо Богу.

Далимонов всегда тянуло на разбой. Возвращаются и перед честным пахарем задирают голову, дескать, глуп, недоумок, пашет и пашет и зависит от погоды. А на самом деле следует выбирать другую судьбу, брать все, что можно; не дают добром – отбирать хитростью или силой.

А самые-самые далимоны среди них выдавали себя за богов. Настоящих святых вообще ни во что не ставили или вспоминали для компании и тостов. Святилища часто были заброшены, в грязи. Но Маг-киан ни за что не напомнит нартам, что вначале нужно навести в них порядок, а кричит: нарты – великий-превеликий народ!