Каждой былинке брат
Шрифт:
— Подумаешь, важность! Ну, сломал одну ветку…
Он одну, ты вторую, а другие ребята скажут: почему им можно, а нам нельзя?
Он разорил гнездо, ты разорил гнездо, мы разорили гнезда, они разорили гнезда… Что ж тогда будет?
Будет плохо! Плохо нам, людям. Природа может обойтись без человека, а человеку без природы не обойтись!
Чтоб никогда не ссориться ни со зверем, ни с птицей, ни с рыбой, ни с деревом, ни с травою, — прочти внимательно эти правдивые истории.
И не говори: «Подумаешь!..»
А прошу тебя: хорошенько подумай сам.
Мы
Может, так когда-нибудь и будет.
Человек вспомнит тех, кому он многим обязан, человек захочет поблагодарить:
колосья, что его кормили;
травы, что его лечили;
пушных зверей, чей мех согревал его в стужу;
деревья, из которых он строил корабли…
Если каждому растению и животному, сделавшему человеку добро, ставить памятник, — не хватит земли!
А вот хорошо бы поставить один общий памятник природе в благодарность за ее щедрые дары.
Может, так когда-нибудь и будет.
Но пока памятника природе еще нет на земле.
Зато есть памятники собаке, лягушке и двум насекомым: вредной гусенице и вредному жуку.
Памятник гусенице
«Тот не пропадет, кто имеет кактус», — говорят мексиканцы, и говорят не зря.
В Мексике любят приятные на вкус розовые и желтые плоды кактуса; в Мексике кактусом лечатся, кактусом топят, кактусом огораживают участки, из его сока делают водку, из волокон плетут красивые кошельки.
В Мексике кактус в почете, но Австралии он пришелся не ко двору.
Сто двадцать семь лет назад фермеры одного австралийского штата выписали из Аргентины кактус опунцию.
Им рекомендовали эту колючку как лучшую живую изгородь. Ни один вор не пролезет: кому охота остаться без штанов!
И верно, изгороди получились на славу! Но потом фермеры стали натыкаться на колючие заборы посреди своих собственных полей.
Опунция теснила пшеницу, и никак не удавалось выселить с поля расплодившуюся колючку.
И топором ее рубили — растет!
И трактором корчевали — растет!
Пришлось обратиться за помощью к насекомому, злейшему врагу кактуса.
Из той же Аргентины выписали гусеницу кактобластис. Вот она и сделала то, что не могли сделать ни топор, ни трактор: за несколько лет начисто съела заросли кактуса.
Австралийские фермеры так расчувствовались, что поставили памятник гусенице, выручившей их из беды.
Еще чувствительней
Жук, видите ли, научил их сеять кукурузу.
Как научил?
А так: сгубил весь урожай хлопка. Чтоб земля не пустовала, алабамцы впервые в этих местах посеяли кукурузу.
Богатый урожай кукурузы спас фермеров от разорения. Хватило даже денег на памятник жуку.
И сейчас стоят в Америке и в Австралии эти странные и несправедливые памятники.
Да, несправедливые! За один раз оказанную им сомнительную услугу люди почтили насекомого-врага.
А про насекомых-друзей забыли!
Уж лучше было бы поставить памятник пчеле. Или рыжему муравью — защитнику леса. Или той гусенице, которую в старину засекретили китайцы, запретив вывозить ее коконы из страны.
О том, как эта гусеница попала в Европу, рассказывают легенды.
Одни говорят, что старый монах перешел границу, опираясь на бамбуковый посох.
Пограничная стража обыскивала багаж, но кому придет в голову отнять палку у хилого старика?
А в этом бамбуковом посохе, полом внутри, и были спрятаны коконы!
Другие говорят, что пограничников обманула красавица китаянка. Она уезжала в Европу, на родину жениха, и не хотела войти в его дом без приданого.
Красавица вплела коконы в свои длинные косы: ее приданым стал тутовый шелкопряд.
Многие сотни лет за ним ухаживают люди, и шелкопряд избаловался — уже не может самостоятельно жить.
Бабочка разучилась летать, а гусеница скорей пропадет с голоду, чем поползет разыскивать корм. Привыкла, что ей подадут.
И подадут!
Человеку выгодно кормить ленивых гусениц. Каждая из них совьет кокон, а каждый кокон — это шелковая нить в километр длиной.
Так кто же больше заслужил благодарность человека: та гусеница, которая точит кактус, или та, что прядет шелк?
Конечно, фермеры могли поступать как им угодно! Но, посмотрев на памятники, которые они поставили, многие скажут:
— И кого благодарили, чудаки!
Верблюд заявляет протест
А вот про памятник собаке никто так не скажет. Собака — наш старый и верный друг.
Что ни порода, то своя специальность: эрдельтерьер — санитар,
кавказская овчарка — пастух,
немецкая овчарка и доберман-пинчер — ищейки,
гончая — охотник на зверя в поле,
такса — охотник на зверя в норе,
ньюфаундленд — водолаз, служба спасения на водах,
сенбернар — служба спасения в горах.
Когда метель застигала путника в Швейцарских Альпах, на поиски заблудившегося высылался сенбернар. К спине собаки привязывали теплое одеяло и бутылку с вином.
Почуяв человека, засыпанного снегом, сенбернар своими сильными лапами раскапывал сугроб.