Каждый за себя

Маринина Александра

–  Зачем, папа? Неужели ты думаешь, что она что-то знает и мне расскажет?
– недоумевал Костя, которому совершенно не улыбалась перспектива знакомиться с какой-то старой теткой, чуть ли не ровесницей его родителей.

–  Нет, я так не думаю.
– Отец медленно закипал, и Костя испугался, что тот может сорваться и начать кричать.
– Но я думаю, что поскольку она является женой нашего Врага, то может рассказать тебе о его жизни, о его работе, о его привычках и друзьях, о его вкусах и образе мыслей.

–  Да с какой стати она начнет рассказывать мне о своем муже?

–  Женщины, Константин, очень любят рассказывать своим любовникам о своих

мужьях. Это невозможно объяснить, но это факт.

–  Да ты что, пап?!
– От негодования у Кости даже голос задрожал, и внутри стало горячо и противно, словно в грудную клетку попали кипящие помои.
– Я что, должен стать ее любовником?

–  Придется, если будет нужно. Ты легко сделаешь для своего брата такую малость.

–  Пап, ты соображаешь, что говоришь? Ты на что меня толкаешь?

–  На то, чтобы отомстить за родного брата, - голос у отца стал жестким и неприятным.
– У тебя есть цель, и ты должен к ней идти, а не разводить слюни на романтических бреднях. Если ты умный, тебе не придется с ней спать. Если дурак - извини. Напряжешься и потерпишь.

Это звучало до такой степени цинично, что Костя ушам своим не верил. Он не подозревал, что отец может быть таким… Что может предложить сыну такое… И даже не предложить - заставлять делать. Впрочем, он сказал что-то о том, что если Костя не дурак, то спать с ней не придется. Что он имел в виду?

–  А…, как сделать, чтобы не спать с ней?
– осторожно спросил он, понимая, что фактически уже согласился на все варианты.

Не мог он сказать отцу "нет". Не мог отказать ему. Не мог послать его подальше с такими "интересными" предложениями. Ведь он отец, а речь, в конце концов, идет о Вадьке, для которого Костя готов пойти на все.

–  Молодой влюбленный юноша, которому некуда пригласить свою даму сердца, а идти к ней домой, туда, где живет, спит и ест ее законный муж, он не может по этическим причинам. Эдакий романтический чистоплюй.

Робкий и влюбленный по уши.

–  А если она сама предложит куда-нибудь пойти? К подруге, например?

–  Если умный - выкрутишься. Найдешь аргументы.

Не найдешь - трахнешь ее, ничего с тобой не сделается.

–  А если она мной вообще не заинтересуется? Если я ей не понравлюсь?

Отец критически осмотрел сына, как иные мамаши оглядывают своих дочерей на выданье.

–  Ты рослый, плечистый, симпатичный, неглупый.

Почему ты должен ей не понравиться? И потом, запомни, ты раза в два моложе ее, и не родилась еще женщина, которой не польстило бы внимание юноши при такой разнице в возрасте. Тем более внешность у нее самая невыдающаяся, обыкновенная, и вниманием мужиков она наверняка не избалована. Клюнет, я уверен. Она затюканная несчастная домохозяйка, ты посмотри, она постоянно с сумками таскается, с собакой гуляет утром и вечером, а он? Ты хоть раз видел, чтобы он с собакой вышел?

–  Ни разу, - признался Костя.
– Но я ведь не смотрю, это же ты за домом наблюдаешь.

–  Так вот я тебе ответственно заявляю, что за те месяцы, которые мы тут прожили, он с собственной собакой не погулял ни разу. Все, что можно, на жену перевалил. Какие у нее радости в жизни? Никаких. Вот и пусть будет у нее маленькая тайная радость - молодой любовник. Или поклонник, это уж как ты сам справишься с ситуацией.

Впервые в жизни в голову Кости Фадеева закралась мысль о том, что его отец - жестокое, бессердечное чудовище. Нет, это не может быть правдой, отец не чудовище, ведь он все это ради Вадьки делает, ради сына! Чудовище не может так беззаветно любить

своих детей.

–  Пап, а может, лучше ты сам?
– неуверенно предложил Костя.

–  Что - сам?

–  Ну это…, познакомишься с ней, роман закрутишь…

Ты все- таки ей по возрасту ближе, ей с тобой интереснее будет.

–  Я слежу за ее мужем, и мне нельзя светиться, иначе она меня узнает в самый неподходящий момент. И потом, ты что, хочешь, чтобы я изменил маме?
– надменно проговорил отец.
– Не ожидал, что у меня сын - подонок.

"А ты хочешь, чтобы я изменил Миле?" - чуть было не выкрикнул Костя, но сдержался. То есть он непременно сказал бы это вслух, но растерялся, услышав, что отец назвал его подонком. Растерялся и не нашел что ответить. Это было так неожиданно…

Если бы отец был чудовищем, он не остановился бы перед тем, чтобы изменить маме.

Но если бы он не был жестоким и бессердечным, он не послал бы своего сына охмурять женщину, у которой и без того безрадостная жизнь.

Если он чудовище, то он не вкладывал бы столько души в Вадьку.

Если же нет, то не назвал бы Костю подонком.

В голове у Кости царила неразбериха, и он чувствовал, что в присутствии отца ему с ней не справиться. Ему нужно побыть одному. Помолчать и подумать.

А мама что скажет? Что она скажет, когда придет поздно вечером домой и узнает, на что отец толкает сына? Может быть, остановит мужа, объяснит ему, уговорит? Устроит скандал, защитит Костю?

Костя лег в своей комнате на продавленную узкую кушетку, закинул руки за голову и уставился в серый пятнистый, покрытый трещинами потолок. Если ему придется сделать то, что от него требует отец, так сказать, в полном объеме, то получится, что он на самом деле изменит Миле, потому что у Милы, конечно, сложная бабушка, да и родители непростые, но зато есть подружки, которым предки снимают квартиры и которые без всякого напряга дают ключи "попользоваться". Мила и Костя "пользовались" такими квартирами неоднократно, поэтому Костины интимные отношения с другой женщиной могли получить только одно толкование: измена. Да они и сегодня "пользовались", честно отсидели первую пару, семинар, а вторую и третью - лекции - прогуляли, вернее, провалялись в чужой, но от этого не менее мягкой и сладкой постели. Потом Мила везла его домой, ждала, пока он соберет купленные матерью с утра фрукты и соки для Вадима, потом они заехали в "Мак-авто", купили еды и сидели в машине часа полтора, жуя, разговаривая и целуясь. Потом ездили в больницу, Костя навещал брата, а Мила ждала его в кафе, развлекаясь в Интернете или готовясь к завтрашней контрольной. Вечером он думает о ней, ночью видит ее во сне, а с девяти утра и до восьми вечера они снова будут вместе. Мила заполнила его жизнь целиком, вернее, ту часть жизни, которая неподконтрольна отцу. И как же он может начать ухаживать за другой женщиной? За чужой, незнакомой и совсем ему ненужной? Да еще и в два раза старше.

–  Он вернулся, - послышался из соседней комнаты голос отца.
– Ты слышишь, Костя?

–  Слышу.

–  Как только она выйдет с собакой, я тебе скажу.

–  Ладно.

Через некоторое время отец заглянул в его комнату и недовольно поморщился, увидев сына лежащим на кушетке.

–  Я думал, ты занимаешься.

–  У меня завтра нет семинаров, одни лекции, - соврал Костя, отлично помнивший о предстоящей контрольной.

–  Все равно нужно заниматься каждый день.

–  Мне нужно подумать, пап, - вывернулся он.
– Ты же меня озадачил, и мне нужно все продумать как следует.