Казна Кальвадоса

Сорокин Александр Сергеевчич

– Кто умеет водить машину? – спросил Степанов.

Поднялся лес рук.

– Езжайте сначала прямо, потом направо, и ещё раз направо. Там увидите несколько фазенд. У изгиба дороги будет сломанный указатель. От него семьдесят четыре мили до «Пан-Америкэн», - объяснил Степанов дорогу.

19

Поиски сокровищ в новом месте вторые сутки не давали результата. Здесь, как и раньше, полно было почвенного железа. Металлоискатели постоянно издавали ложный дребезжащий звук. Неприятные звуки с

разных сторон соединялись в раздражающий искусственный вой. Кладоискатели с тоской глядели на красные скалы с сидящими на вершинах орлами, в зелёные болота, где хлопали крыльями пеликаны и лениво позёвывали крокодилы. Взгляд нет-нет да падал на баронессу и Степанова. Их невольно винили в неудаче. Баронесса опять напутала, зажегшись неосуществимой мечтой. Степанов привёз из Санкт-Морица не ту информацию. Внутреннее недовольство вызывал и Кальвадос. Его отправили в ближайший провинциальный госпиталь, чтобы предупредить постоперационное нагноение. Но его присутствие чувствовалось. Кальвадоса ассоциировали с братом, на которого возлагали ответственность за ошибочное указание места.

Недалеко располагалась деревня, выросшая четверть века назад. Оттуда пришли крестьяне, полюбопытствовать, что ищут богатые господа из Асунсьона. Надоевший пастух с ламами перегнал стадо поближе к лагерю и бросал иронические взгляды на золотоискателей.

– Вас привела вон та бабка? – спрашивал пастух Степанова , кивая на баронессу.

– Так точно.

– Немецкая баронесса?

– Не ошибся.

– Ищите сокровища?

– Вроде того.

– Нашла вас в Асунсьоне? Или привезла из Европы?

– В Асунсьоне.

– Она каждый год сюда туристов привозит, - ехидно сощурился пастух.- Копают. Ищут золото.

Степанова передёрнуло:

– Следи, чтобы твои ламы на камнях ноги не переломали!

И вдруг – железистый стук лопаты Бориса, отличный от глухого удара о камни. Хромой Павел спрыгивает в яму и тянет на себя показавшуюся ручку армейского ящика. Все подходят ближе . Лопатой и ломиком Володя и Борис сбивают крышку. В горячем солнце сверкают слитки.

– Я знала!! – плачет баронесса.

В порыве эмоций Хуанита оставляет Педро и целует Степанова в губы:

– Теперь наш брак станет равным. Ты богат, как и я.

Данила Евгеньевич обгрызает пальцы до крови, покачивается, чуть не падая в обморок. Скакунов держит его.

– Как мне всё это нравится! – восклицает профессор, бывший муж Марины.

Рич находит второй ящик и исполняет победный танец живота.

К вечеру извлечено пятьдесят два ящика с золотом. Клоуны ходят на руках. Из одного ящика пропало два слитка. В краже подозревают Марину и Свету.

Путешественники не знали, что Родригесу и его людям вскоре удалось освободиться от пут. Катаясь по полу, Родригес подполз к Эстер и зубами ослабил ремни. Эстер вытащила руки, помогла охраннику. Вдвоём они развязали остальных. Тем, на ком были наручники, разбили цепи.

Команда Родригеса побежала к оставшимся вертолётам. Путешественники слили топливо, и преследование пришлось отложить. В бессильной

ярости полковник метался по двору, отшвыривая попадавших под ноги бультерьеров. Обиженный Пират вцепился в штанину хозяина. Собаку отливали водой, чтобы ослабить хватку.

Запрошенное по телефону топливо прибыло на третий день. Люди Родригеса заправили машины. Геликоптеры взмыли в небо. Сверху Родригес осматривал сельву, яростно перекатывая во рту жвачку.

Борис расслаблено вёл вертолёт, когда обнаружил тени машин, скользнувших по кронам деревьев. Вертолёты полковника окружали, прижимая машину путешественников к земле. Проблесковым фонарём Боцман делал знаки, требуя найти удобное место и приземлиться.

Борис поддал газу и полетел к спасительным скалам. Как прошлый раз, он рассчитывал скрыться в тумане. Вертолёты полковника не отставали. У входа в ущелье Борис стал отстреливать тепловые ракеты, чтобы скрыться за дымом.

Вертолёты полковника приблизились, возникла опасность столкновения машин. Родригес вёл головной вертолёт и, казалось, готов был погибнуть, погубить своих людей, лишь бы заставить путешественников сдаться.

Борис дотянул до ущелья, но оторваться от Родригеса не удавалось. Скоро снова открытое место, а там полковник возьмёт числом. Неминуемо окончательное окружение и вынужденная посадка.

– Ну-ка, подержи руль! – позвал Витю Борис.

Витя послушно схватил штурвал.

– Можно и я буду держать? – попросила заглянувшая в кабину Полли.

Борис кивнул, поставив машину на автопилот.

– Ты держи левую сторону штурвала, а я правую, - серьёзно предложила Полли.

– Вечно ты лезешь! – огрызнулся Витя.- Прикрой дверь, а то ещё Педро увидит и тоже рулить напросится.

Борис прошёл через притихший салон. Все ждали разрешения погони, полагаясь на Бориса. Хуанита сжала руку Степанову. Кресло баронессы, прикреплённое к стене ремнями, покачивалось и слегка повизгивало. Путешественники замерли живыми картинами напряжения, замешанного на ужасе.

Борис отодвинул крышку люка, выглянул наружу, прицелился. Неожиданно он поднял тяжёлый ящик с золотом и швырнул в люк. Общий вздох негодования и недоумения сотряс салон.

Ящик не полетел строго вниз. Заданный инерцией полёта он двигался по дуге параболы и точно угодил в пропеллер вертолёта, ведомого полковником. Раздался ужасающий скрежет. Одна лопасть мгновенно согнулась. Золотой дождь слитков из развалившегося ящика посыпался на землю. Вертолёт полковника отставал, стремительно теряя скорость.

Борис бросил второй, третий, четвёртый ящик. Иногда ящики пролетали мимо, но часто прицельно поражали стёкла кабины, фюзеляж, лопасти. Треснувшее стекло не позволяло видеть, погнутая лопасть снижала скорость полёта. Погоня замешкалась. Борис видел лица полковника и его соратников, посылавших проклятия.

– Остановитесь! Хватит!!- схватил Бориса за предплечья вскочивший Володя.

– Их надо остановить!

– Они уже отстали. Всё…- Володя заглянул в люк.

Вошедший в азарт боя Борис попытался вырваться. Володя чувствовал, что не одолеет его.