Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")
Шрифт:
Кероглу не стал дожидаться ответа, хлестнул Гырата и тотчас перевалил через высокий холм. Удальцы, ни о чем не догадываясь, поспешили в Ченлибель.
Кероглу поворотил Гырата и снова выехал на вершину холма. Когда он убедился, что удальцы уже далеко, спустился на дорогу и, надвинув папаху на брови, медленно поехал он вдоль берега реки. Не проехал он и версты, как Гырат зашевелил ушами и поднялся на дыбы. Вдали конь заржал. Обернулся Кероглу, видит — Гизироглу Мустафабек на своем Алапаче [87] скачет так, что пыль поднялась столбом. Заслышав ржание Алапача, Гырат остановился. Как ни бился Кероглу, Гырат не двинулся с места. Оглянулся было Кероглу, чтоб посмотреть далеко ли, близко
87
Алапача —белоногий.
— Остановись, Кероглу! Ведь у тебя со мной никакой вражды нет.
— У меня-то нет, — ответил Кероглу, — но у тебя, вижу, есть.
— Нет, и у меня нет. Мне только хотелось узнать, кто из нас сильнее — ты или я? И я это узнал. Теперь драться нам не к чему. Дай руку, будем друзьями!
Кероглу и Гизироглу протянули друг другу руки, расцеловались и разъехались в разные стороны. Кероглу поскакал в Ченлибель, а Гизироглу — в горы.
Оставим Кероглу ехать своей дорогой, посмотрим, что сделал Гизироглу.
Он приехал прямо к своему отряду.
— Ну что? Где голова Кероглу? — спросили его. Гизироглу рассказал им все, как было.
Среди его людей пошло перешептывание: «Врет он. Верно, от страха даже не посмел показаться на глаза Кероглу». Сколько ни уверял Гизироглу — никто не верил ему. Рассердился он, наконец, и сказал:
— Тогда давайте поедем в Ченлибель. Спросите у него самого. Если он человек честный и мужественный, скажет всю правду. Если же бесчестный и солжет, я сражусь с ним на ваших глазах, а вы поглядите.
Все согласились. Сели на коней и поехали в Ченлибель.
Пусть себе едут в Ченлибель — с одной стороны Кероглу, с другой — Гизироглу со своими людьми, а ты послушайте теперь об удальцах.
Удальцы ехали, ехали и, наконец, ранним утром доехали до Ченлибеля. Женщины вышли им навстречу. Завидя издали Нигяр-ханум, Коса-Сафар крикнул:
— Нигяр-ханум, скажи, пожалуйста, приехал Кероглу или нет?
— Нет, — отвечала Нигяр-ханум, — еще не приезжал.
— Вот и хорошо, — сказал Коса-Сафар. — Хоть раз и мы выиграли. Приехали к месту раньше него.
Вдруг раздалось могучее ржание Гырата. Повернулись все, смотрят, Гырат пасется в Ягы-горуге, а Кероглу, лежа на зеленой траве, поглядывает на них и, улыбаясь, говорит:
— Где вы пропадали? Да у меня от ожидания уже глаза слипаться стали.
— Опять ты выиграл! — сказал Коса-Сафар.
— Выиграл. Но ведь у нас есть еще одно условие. Кто первым приедет и поздоровается со мной, тому даю сто золотых. Значит еще с того раза я должен каждому из вас по сто золотых, а теперь вы, все семь тысяч семьсот семьдесят семь удальцов, приехали сразу. В казне Аслан-паши только и наберется золота, чтобы расплатиться с вами, выходит, значит, что казна его должна достаться вам. Как хотите, так и делите ее между собой.
Удальцы спрыгнули с коней. Разостлали суфры.
Оставим теперь их есть, пить, петь и плясать, а вы послушайте об отряде Гизироглу Мустафабека.
Отряд подъехал как раз тогда, когда пир был в разгаре. Мустафабек сказал:
— Мешать сейчас их веселью не дело! Подождем, пусть кончат.
Они отошли в сторону и стали ждать. Когда кравчий обошел круг, все повеселели и головы прояснились. Нигяр-ханум сказала:
— Ну, Кероглу, рассказывай, как вам ездилось? Как удалось спасти наших молодцов?
Кероглу
— Ах, Кероглу, найдется ли на свете второй такой игид, как ты, или только твоя мать родила на свет такого пехлевана?
Кероглу ничего не сказал. Поднялся, взял саз ашуга Джунуна, прижал к груди и запел:
Рожден мужчиною на свет Гизироглу Мустафабек. Тебе и в мире равных нет, Гизироглу Мустафабек. Конец копья в крови, звенит. У храбрецов достойный вид. Прославлен на земле игид Гизироглу Мустафабек. Алапача — твой жеребец, Под стать Гырату, удалец, Раздвоен булавы конец, Гизироглу Мустафабек. Пять скакунов в пути б иметь, Пятнадцать от пяти — иметь. Мне брата бы найти, иметь, Гизироглу Мустафабек. Когда б под крышею одной Родились, хороши собой, Мы были б братьями с тобой, Гизироглу Мустафабек. Коль кликнет клич на всю страну — Сберет друзей в семью одну И бросит Кероглу в волну. Гизироглу Мустафабек.Когда Кероглу кончил петь, Гизироглу Мустафабек, выйдя из своего укрытия, подошел к пирующим:
— Кероглу, ты и впрямь благородный, мужественный человек, — сказал он. — Но только слишком ты возвеличиваешь подвиги других и умалчиваешь о своих. Теперь постой, я расскажу всю правду.
И Гизироглу рассказал все, как было, не прибавляя и не убавляя ничего.
Кероглу и Гизироглу снова обнялись, расцеловались и побратались. Подошли и люди Гизироглу.
И пир начался снова.
ПОХИЩЕНИЕ ГЫРАТА ХАМЗОЙ
После всего, что случилось в Багдаде, султан, разослав повсюду письма, созвал к себе именитых, прославленных пашей, сардаров и пехлеванов. Когда все были в сборе и каждый занял свое место, султан сказал:
— Пока подает свой голос Кероглу, жизни на этом свете для нас нет. Я созвал вас, чтобы выслушать ваш совет, — как быть, что делать, как стереть его с лица земли. С каждым днем его отряд растет. Где только ни объявится какой-нибудь проходимец или мошенник, он тотчас же идет к Кероглу. В один прекрасный день мы узнаем, что он набрал целое войско и забирает наши города и села. После этого придется и нам пойти к нему в услужение или бежать в горы.
Едва султан умолк, как заговорили паши. Каждый давал свой совет. Один говорил: «Давайте обманем его, пригласим в гости, а потом схватим и вздернем на виселицу». Другой предлагал: «Надо переманить кого-нибудь из его людей, посулить денег, золота и заставить его тайно убить Кероглу». Третий советовал:
«Пошлем человека, узнаем, чего он хочет, сговоримся с ним и заключим мир». Четвертый кричал: «Ты ничего не понимаешь!» Пятый вопил: «Ты трус!» Словом, поднялся такой шум, такой гам, что уши уже не слышали того, что произносили уста.