Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")
Шрифт:
— Хури-ханум, дай муштулуг, я привел самого Эйваза вместе с удальцами. Сейчас Араб-Рейхану покажут такое, что…
Посмотрела Хури-ханум, видит скачет отряд всадников с мечами наголо и каждый из них стоит тысячи бойцов. А впереди несется юноша, прекрасный как ясный месяц. И поняла она, что это Эйваз. Хури-ханум немало слышала о нем, только никогда не видала его. Смотрит, о аллах, это такой красавец, такой красавец, что никакой Юсиф не может сравниться с ним. И будь у нее не одно, а тысяча сердец, всеми влюбилась бы в Эйваза. Отделила она три локона от своих черных как ночь волос, прижала их к высокой груди и пропела:
Скажи, как ты попал сюда, Прославленный Эйваз? Не хочет мечТогда Эйваз ответил:
Из дальних стран приехал я, Не спрашивай меня. Остался я на полпути, Не спрашивай меня. Пришел за розой соловей. От горя вяну, все желтей. Я раб, где свет души моей? Не опрашивай меня. Султанов обрекаю злу. Развею пепел и золу. Эйваз, ищу я Кероглу, Не спрашивай меня!Теперь послушайте о Кероглу.
Землекопы так подрыли минарет, что с минуты на минуту он мог рухнуть. Видя это, Кероглу спустился и стал у самого выхода. В ту минуту до его слуха донесся чей-то голос. Вслушавшись, он узнал, что поет Эйваз. Все было забыто. Исчезли страхи и опасения. Поднялся Кероглу на самую вершину минарета, издал от радости свой боевой клич и пропел:
Слава тебе, аллах, — Это Эйваза голос. Вспомнил он обо мне, Это Эйваза голос. Вступить он в бой спешит. Глаз кровью налит, косит. Разгневан и зол игид. Это Эйваза голос. Руки свяжет — узел к узлу, Врага повергая во мглу. Он не забыл Кероглу — Это Эйваза голос!Не успел Кероглу допеть, как в городе началось настоящее столпотворение. Обернулся Араб-Рейхан, посмотрел, о аллах, летит отряд всадников с обнаженными мечами, да так, будто стая соколов налетает на плещущихся в озере уток и гусей. Побежал он в другой конец площади, чтоб созвать начальников отрядов. Смотрит, такая же сотня мчится и с той стороны. Обернулся, видит третий отряд обратил в бегство триста-четыреста его воинов, теснит и преследует их по пятам.
Растерялся Араб-Рейхан, не зная, что делать. В эту минуту подъехал к нему карсский военачальник и крикнул:
— Чего ты медлишь? Удальцы живой стеной окружили город. Спасайся!
— Вижу. Пускай идут, — ответил Араб-Рейхан. — Ты с войском будь наготове. Как только они войдут в город, ты ударь им в тыл!
— Куда ударить в тыл! Посмотри, что делается?! Пять-шесть тысяч удальцов оцепили город. Да это только первые вестники!
Смотрит Араб-Рейхан удальцы уже окружили площадь.
В это время раздался боевой клич. Обернулся Араб-Рейхан, видит, скачет отряд, а впереди Эйваз. Эйваз тотчас узнал Араб-Рейхана и крикнул:
— Или сейчас же выдай нам Кероглу, или я сровняю город с землей и вывезу ее в метках.
Но и Араб-Рейхан был храбрым игидом. Вышел он вперед и сказал:
— Эйваз, смотри, вон Кероглу на минарете!
Поднял Эйваз голову и увидел Кероглу.
— А теперь смотри сюда! — и Араб-Рейхан протянул палец к подножью
Увидел Эйваз — минарет вот-вот рухнет, а двести землекопов с кирками и лопатами только и ждут приказа Араб-Рейхана.
— Кероглу в моих руках, — сказал Араб-Рейхан. — Стоит мне сделать знак — и минарет рухнет. Ты приехал освободить Кероглу. Так давай лучше не будем уничтожать наши войска. Сразимся сами на этой площади. Если ты одолеешь меня, пусть и Кероглу и все остальное будет в твоей воле. Делай, что хочешь. Если одолею я, тут уж дело мое, как захочу, так и поступлю.
Посмотрел Эйваз на Араб-Рейхана, поднял голову, посмотрел на Кероглу и, повернувшись, увидел, что Хури-ханум пришла, стала на площади и смотрит на них. Казалось, весь мир пошел кругом перед глазами Эйваза. Испустив боевой клич, прошелся он по площади.
Кероглу смотрел с минарета. Видит он, что Эйваз собирается схватиться с пехлеваном. Кероглу хорошо знал силу и повадки Араб-Рейхана. Знал он, что Эйвазу с ним не справиться и крикнул что было силы:
— Эйваз, не начинай боя. Если он игид, пускай сразится со мной.
Но какое там! Эйваз не услышал ничего, и крикнул снова тогда Кероглу:
— Послушай, Эйваз, пусть минарет рухнет, со мной беды не случится. Не бойся, пускай делают, что хотят!
Но разве Эйваз слышал что-нибудь? Обратился он в разгоряченного львенка, кусающего цепь. Пройдя вкруг площади, остановился он перед Араб-Рейханом и запел:
Коль смел ты бой начать, паша, — Теперь сразимся — ты и я. Узнаешь силу ты мою, Теперь сразимся — ты и я. Возьму я пику, нравом крут. Пусть должное нам воздадут. Лицом к лицу мы встанем тут, Теперь сразимся — ты и я. Считаю глупой речь твою. Знай, я тебя сражу в бою И кровь твою мечом пролью; Теперь сразимся — ты и я. Друзей я должен отличать От недругов — не мне ль бежать? Хочу я нынче бой начать — Теперь сразимся — ты и я. Эйваз я, смело я стою. Сердца я злые разобью. Ты ж — покажи себя в бою — Теперь сразимся — ты и я!Окончив песню, Эйваз пустил коня. И Араб-Рейхан пустил своего коня. Увидел Кероглу, что тут уж ничего не поделаешь, издал боевой клич и пропел:
Когда на Дурата садится Эйваз — Птицы в небе летать не должны. Все, кто в час поединка к нему попадут, — На колени пред ним стать должны. Налетит на врага — тот не кажет лица, В город вступит-разрушит его до конца, Ханы падают ниц: ведь удар храбреца Храбрецы отражать должны! Он отважен — в глазах его блещут огни, Перед тем, кто изведал тяжелые дни, Кто прошел и Шаму, и Мисру, — лишь одни Смельчаки устоять должны!Словом, Араб-Рейхан и Эйваз схватились. Дротики и булавы не привели ни к чему. Взялись оба за мечи. Мечи переломились и выпали из рук, подняли они пики, пики не помогли, тогда, сойдя с коней, схватились они врукопашную.
Точно змеи обвили они друг друга. Словно плугом взрыли всю площадь. Эйваз еще юный, не успевший узнать всех уловок, и Араб-Рейхан, старый пехлеван, побывавший во многих переделках. Как говорят, в пехлеванской науке для него не осталось ни одного темного уголка. Многих прославленных богатырей одолел он снискав тем и себе славу.