Кибердемоны. Призрак
Шрифт:
Мелета посмотрела так, будто он был дебилом. Нет, просто никем. Пустым местом. Окурком в сугробе...
– В нём маячок, - сказала девушка.
– Чтобы ты не потерялся.
Мирон и опустил руки. В ошейнике он чувствовал себя неуютно.
– Зачем ты мне вообще помогаешь?
– Тебе?
– она рассмеялась. Бойцовая рыбка дрогнула, маленькие уши порозовели.
– Я тебе не помогаю. Мы с тобой делаем общее дело, понял? То, что нужно всем.
– Кому всем?
– Людям.
Покачав головой, она нажала последнюю кнопку.
Мотнув головой, Мелета перешагнула высокий порог и остановилась, поджидая Мирона.
– Не отставай, - повторила она.
– Не...
– Да понял я, понял, - сунув руки в карманы толстовки и стараясь не обращать внимания на жесткий ошейник, он зашагал вслед за девушкой.
За спиной послышался новый чмок и шипение - дверь встала на место.
Странная она какая-то, - думал Мирон, топая по точно такому же коридору, как и до стальной двери. Будто с другой планеты.
Он смотрел на узкую спину, стройные ноги... Пятки ботинок так и мелькали, отсчитывая быстрые шаги.
Чувствовалось, что она знает, что делает. У неё есть своё место в мире - чёткое, принадлежащее только ей. Это чувствовалось в поведении. Уверенных движениях, твёрдом голосе, скупых словах...
А может, это я с другой планеты? Сидел десять лет, носа не высовывая из тёплой и уютной Ванны, вот и не заметил, как мир изменился. И теперь похож на рыбу, которая вдруг оказалась не в своей родной луже, а в большом океане. Озирается, вылупив глаза и никак не поймёт, что происходит-то...
– Я так и не встретился с Уммоном, - вдруг сказал он.
Сколько было разговоров, а вспомнил он о нём только теперь. А всё Платон. Выскочил, как чёртик из табакерки, и смешал все карты.
– Мы к нему и идём. Но сначала ты должен кое-что увидеть...
Что?
– хотел спросить Мирон, но Мелета вдруг повернулась и положила пальцы ему на губы. Сделала большие глаза и чуть заметно покачала головой. Он кивнул - тоже чуть заметно. Тогда она убрала пальцы и знаками показала, что нужно прижаться к стене.
В темноте - фонарик она выключила - Мелета нашарила его руку и застыла. Мирон начал считать удары сердца...
Через пару минут послышался еле заметный скрип. Он становился всё отчётливее, всё ближе, сопровождаясь визгливым шорохом - будто по металлу водили наждачной бумагой. Затем стало светлей. Призрачный свет наползал, становился ярче...
Мирон понял, что они стоят почти на пересечении двух коридоров, и в том, поперечном их движению, что-то происходит. Что-то движется. Судя по звукам, довольно большое, громоздкое, но в то же время - быстрое...
Чем ближе становились звук и свет, тем чаще колотилось сердце. Наконец оно забилось где-то в горле, мешая дышать, и Мирон закрыл глаза.
Если б не ладошка Мелеты, которую он сжимал в своей руке, он бы сошел с ума...
Наконец свет стал очень ярким, ослепил, а затем... стал удаляться.
Дрезина, -
– Старое метро, - сказала девушка, когда они спрыгнули в углубление между рельс.
– Не бойся, обесточено.
– Здесь опасно?
– спросил Мирон. Идти по шпалам было неудобно. Слишком широко для одного шага и слишком коротко для двух...
– За пределами церкви везде опасно. Но я тебя выведу.
– Куда?
– В одно место.
В желудке громко забурчало. Когда он ел в последний раз? Не вспомнить... Хорошо хоть, нога больше не болела - так, ныла слегка и только. И бок... У них хорошие медики, подумал Мирон.
– Есть хочешь?
– ока кажется услышала бурчание.
– Да уже как-то и нет, - с удивлением понял Мирон.
– Притерпелся...
Желудок сокращался в спазмах и казалось, что даже если поесть, в нём всё равно ничего не удержится.
– Пока ты спал, тебя накачали коктейлями, - сказала Мелета.
– А еще биогель в Ванне. У нас очень хороший биогель. С протеинами, углеводами и вообще всем, чем надо. Мы сами делаем.
– Сами?
– для Мирона это было шоком.
Биогель, а изначально - просто сухой леофилизат, продавался вместе с Ванной. Одного картриджа хватало на три тысячи погружений - нужно было только подключить воду. Затем он просто испарялся - очень быстро разлагался на кислород, азот и остальные примеси. Как такую штуку можно делать самим - он не представлял.
– Мы много чего делаем, - пожала плечами Мелета.
– Например, одежду...
– она вытянула руку, демонстрируя рукав.
– Нравится? Это я сама сшила.
Мирон робко потрогал шов. Ему и раньше казалось, что с этой курткой что-то не так. Сидела она на девушке, как влитая, но при этом не отличалась изяществом. Мирон вспомнил куртку, которую он заказал на Миланском сайте, а потом бросил в Московской подворотне. От куртки Мелеты не пахло стилем, - понял он.
– Не пахло деньгами...
И всё равно, делать что-то самому, своими руками, а потом пользоваться - в этом что-то было. Что-то фундаментальное. Вечное.
Человечество давным-давно ничего не делало своими руками. Миллионы крошечных фабрик по всему миру, невидимых, но вездесущих, пекли на матричных принтерах всё, что нужно, начиная от магнитных застёжек и заканчивая такими сложными агрегатами, как Ванны. Только сырьё подавай.
А сырьё в гигантских количествах добывали на Луне и в поясе астероидов... Люди ни в чём не нуждались. Наборы световых фломастеров, которыми пользовались дети в Корее, ничем не отличались от таких же во Франции. Куртка из нанопоры была курткой из нанопоры везде - и в Японии и в России. Тот же набор цветов, покрой и стандартная шкала размеров.