King's Bounty: Паладин с чёрным мечом
Шрифт:
— Моё имя Гауди, это мой спутник. Мы здесь от лица Синода…
— От лица Синода на лодке? — перебил эльф. — У вас, ребята, настали сложные времена?
— Это неважно. Наш корабль уже далеко. Главное, что…
— Как раз наоборот, это очень важно. Два оборванца на лодке говорят, что они представители Синода. И что же хотят храмовники в землях язычников? Если вы с проповедями, то, боюсь, здесь вас некому будет выслушать. Сами видите, — эльф обвёл рукой полыхающие деревни, — не до того.
— Нам
— Не утруждай себя, — скривился эльф. — Вот это, как раз, уже неважно. Впрочем, подробней о своей миссии вы расскажете позже, на нашем корабле. Разберёмся, кого вы там ищете. А теперь сдайте оружие и, прошу, на палубу.
Пока эльф говорил, Гауди разглядел его саблю с эфесом в форме головы дракона, разглядел пряжку на плаще, в её центре тоже красовался дракон. А ещё Гауди рассмотрел спутника эльфа, вернее, спутницу. Худенькая девушка в кожаной чешуйчатой броне и в шлеме с забралом. Она стояла на шаг позади командира и сосредоточенно наблюдала за чужаками.
— Я не собираюсь ни с кем сражаться, — спокойно произнести Гауди. — Оружие будет гарантом нашей безопасности.
— Какой безопасности? — эльф посмотрел на собеседника, как на безумца. — Это плен. Если не хочешь умереть, просто положи клинки на землю и убери руки за спину, чтобы мои ребята тебя связали!
Гауди стоял неподвижно.
— Ну, что стоишь-то? — развёл руками эльф.
— Засунь свой плен, знаешь, куда! — не сдержался Шалопай, он ещё чувствовал достаточно силы, чтобы не бояться ни орков, ни эльфов. — Тебе ясно сказали, мы ищем человека! Не хочешь помочь, так не мешай!
— Какие изысканные манеры, какой чудный голос, а этот лик! Сразу видно храмового служащего, — холодно бросил эльф. — Берите их. Молодого — живым.
Орки ринулись выполнять приказ.
Гауди не собирался мериться силами с армией, и потому применил один из немногих трюков, которым давным-давно обучил его наставник. Яркая вспышка ослепила зеленокожих верзил, да так, что те побросали оружие и закрыли руками лица. Юноша метнулся к зарослям, а вот Шалопай, похоже, не понял замысла и напал на эльфа.
Когда Гауди оглянулся, то увидел пирата в бою. Эльф нелепо пригнулся, уходя от смертельной вурдалачьей хватки, от последующих атак уходил уже играючи. К месту схватки спешил большой отряд орков. Держа саблю наголо, с Гауди сближалась девушка в чешуйчатой броне.
— Оставь его! — закричал Гауди пирату, выхватывая стилет.
Шалопай не слышал, он так и продолжал набрасываться на противника в тщетных попытках схватить его и разорвать. Бой продолжался только потому, что эльф по какой-то причине до сих пор не обнажил меч.
Когда юный паладин скрестил клинки с воительницей, эльф решил прекратить жалкие потуги вампира. Улучив момент, длинноухий с изяществом
— Вяжите его! Это нежить! — рявкнул эльф и добавил уже тише: — Им займутся в лаборатории.
Вампира скрутили, даже рот заткнули, и поволокли на корабль.
Гауди сжал зубы. Девушка работала саблей профессионально, но без выдумки, стандартные связки Гауди отражал машинально, а сам всё косился в сторону удаляющегося спутника. «Что делать?! Что проку в этой схватке. Вампира в одиночку не спасти, но и бросить дурного нельзя!»
Пока Гауди отбивался вполсилы, воительница, извернувшись змеёй, свалила парня ударом в промежность. Тут же навалились зеленокожие, связали руки и ноги. Не успел Гауди прийти в себя, а его, скрученного тугими путами, уже волокли к сходням.
«Вот всё само и разрешилось», — отстранённо размышлял рыцарь. Ничего такого не случилось бы, не возьми он с собой в поход безмозглого пирата с пропитанными элем мозгами и ничего не соображающего в военной хитрости. Выходит, наставник тоже может ошибаться.
У Гауди отобрали оружие и защитный панцирь. Среди вооружённых и озлобленных недавней битвой орков он сразу почувствовал себя беззащитным, хоть и находился за надёжной решёткой в сырой корабельной темнице. По ту сторону борта безмятежно плескалось море: уж его никто не посадит в клеть. Куда дели Шалопая, Гауди не видел.
С цепями на руках рыцарь ютился в клети вместе с двумя дюжинами несчастных с Боло. За решётчатыми перегородками гомонили несчастные в соседних узилищах. В плен брали только мужчин в расцвете сил, суровых северных мореходов и воинов. На невольничьих рынках Узалы налётчиков ждала большая прибыль.
Свободного места в клетке едва хватало, чтобы протиснуться от стены до решётки. Гауди обратился к огромному длинноволосому варвару с разбитым лицом, что сидел рядом.
— Они застали вас врасплох?
Мужик повернул понурый взгляд в сторону юноши.
— Чё? Нас? Врасплох? Мы воины! Намотай себе на ус, малец: нас нельзя застать врасплох!
— Намотал, — Гауди прикоснулся ладонью к своему гладко выбритому лицу. — Тогда, почему ты здесь сидишь?
— На драку нарываешься, сопляк? — набычился мужик.
— Нет-нет, что ты! Прости, если чем-то обидел…
— Я что, барышня, чтобы обижаться? И без тебя я в гневе, но, клянусь морскими ветрами, я взгрею тебя, если ты продолжишь меня оскорблять!