Кино, масоны и любовь
Шрифт:
— Это вышло случайно, — защищалась я. — И что он хочет, Рокфеллер в смысле? А почему он столько много живет? Это потому что он следит за здоровьем или чем — то пользуется?
— Члены Совета Смс на особом счету, они могут общаться с любым представителем другого мира у нас на планете. Естественно, каждый из них давно нашел для себя или лекарство или источник для продления жизни. Но у нас есть и ограничения по возрасту — девяносто шесть лет. Дэвид уже перешагнул за эту грань, но пока не собирается на тот свет.
— А вы по— настоящему умираете?
— Ну,
— И ты тоже так же?
— Конечно. Только мне в последней жизни не повезло. Я в ней был одиноким, и наследников у меня не было. Моя мама была двоюродной племянницей меня самого. Запутанно? Ну, короче, меня нашли в двадцать один год, все объяснили, провели ритуал, и мне пришлось влиться в стройные ряды СМС. Думаешь, что я смог бы сам, своими силами сделать себе такое состояние практически с нуля? Нет. Мне помогали, и помогали очень активно. Банки давали мне любые кредиты, у меня всегда были партнеры, готовые вложиться в мой бизнес. Идеи, конечно же, были мои, но сказать честно, они все проходили стадию оценки и одобрения у Совета. В наше время просто так даже миллионерами не становятся.
— А у меня есть несколько миллионов, и я заработала их сама, без всяких рассмотрений и одобрений.
— Это другое, Габи. Но даже с твоими миллионами ни тебе, ни Стефану не грозит стать главой, допустим, медиахолдинга, как Баррингтон.
— Это да, но я и не хочу. А у Стефана еще вся жизнь впереди, может и станет. Хотя, нет, Стефан с ума сойдет, если не будет снимать свои фильмы. Он фанатик. Слушай, может, расскажем ситуацию Стефану? Он обязательно что — нибудь придумает. Помирил же он нас с тобой.
Ирвин удивленно выгнул одну бровь:
— Я чего— то не знаю?
— Ты много чего не знаешь, но об этом потом. Что ты думаешь по поводу Стефана?
— Габи, мы не имеем права никому рассказывать о делах масонства.
— Вот и хорошо. Ты и не будешь рассказывать, ему все расскажу я.
— Нет уж. Я сам все расскажу, не вдаваясь в подробности. Где он сейчас? Надо ему позвонить.
— Он выгуливает Фрида, посещая кабаки и бордели. У него важное задание от меня.
Ирвин хмыкнул.
— Ты решила нейтрализовать адвоката?
— Да. Причем самым действенным и наиболее приятным образом. Но теперь придется сворачивать лавочку. Стефан нам нужен трезвый и вменяемый.
— Хорошо, звони, я согласен.
ГЛАВА 43
Заседание нашего военного совета состоялось через три часа после моего звонка Стефану. Он ввалился к Ирвину пьяным в стельку и в губной помаде в самых неподходящих местах.
— Габи, — заревел он с порога. — Этот Фрид просто Железный Человек. Я его спаивал, спаивал, спаивал, спаивал…. В результате — я никакой, а он свеж и бодр как огурец. У вас есть что —
— Стефан, — я подставила ему плечо и потащила по направлению к ванной.
— Габи, Габи, я сам, — Ирвин перехватил мою инициативу, отобрал у меня вибрирующего Стефана и, взвалив его на плечо, сам потащил в ванную комнату. — Приготовь нам чая, и в холодильнике должна быть минералка.
Через двадцать минут мокрый, взъерошенный, но уже полностью трезвый режиссер сидел в банном халате Ирвина на широком кухонном диване.
— Габи, скажи ему, — Стефан сердито сопел и косил одним глазом на олигарха, — что в следующий раз я ему отомщу. Совсем не обязательно было ронять меня в бассейн.
— Стеф, не капризничай. Нужно же было привести тебя в порядок? Ты был нам нужен трезвый.
— Хорошо, уронил один раз. Ну, ладно, парочку, но не пять раз в подряд. И еще держал мою голову под водой, я думал, что он утопить меня хочет.
Я удивленно посмотрела на Ирвина. Что, черт возьми, происходит? Он только пожал плечами.
— Стефан никак не собирался трезветь, я просто его немного встряхнул.
— Ага, встряхнул, — Стефан уже напрямую уставился на Ирвина. — Ты меня чуть не утопил.
— А ты бы поменьше язык распускал.
— А ты руки.
— Так, все, хватит! — закричала я. — Брейк. Стефан, ты будешь нам помогать? Если нет, то езжай, пожалуйста, домой.
— Помогать? В чем?
— Нам надо перехитрить Фрида, спасти меня от его посягательств, а может быть даже от смерти, мы еще не знаем. А Ирвину надо спасти карьеру.
— Ну, конечно, Габи, я с вами. Насолить Фриду для меня дело чести, спасти тебя, дорогая — дело моей души, а вот мистер Брайс, мне кажется, сможет и сам о себе позаботиться.
— Стефан, прекрати, — я поддала в голос строгости, так мама ругает нашкодившего сынка.
— А чего он меня топил, Габи?
— Все, ты мне надоел, забирай свои шмотки и выметайся отсюда, без тебя справимся.
Но я — то знала, что никуда теперь Стефан не уйдет, хоть метлой его отсюда гони. Так и случилось
— Ну, ладно, ладно. Дайте мне водички попить. И будем считать, что инцидент исчерпан. Рассказывайте, в чем сыр — бор?
Мы заседали три с половиной часа. Криков было множество, и естественно, почти все они принадлежали Стефану, когда он защищал то одну, то другую свою идею.
Ирвин говорил только по делу, в основном рассказывая и объясняя нам, что и как у них устроено, делал дельные замечания по нашему плану, и тогда Стефану приходилось додумывать, досочинять то, что подвергалось критике со стороны Главы Совета.
Я тоже спорила и кричала, особенно когда Стефан хотел мне поручить такое… такое… Вне себя, я перешла на нашу обычную пикировку. И так бы мы упражнялись долго и упорно, если бы в разгар оной, мой взгляд не остановился на Ирвине, который смотрел на нас расширившимися от ужаса глазами. Я заткнулась на полуслове, извинилась перед мальчиками и трусливо сбежала в туалет. А когда вернулась, обстановка была уже рабочая, никто мне и слова не сказал.