Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.4
Шрифт:
– Он хочет стать императором, – сказал доктор. – Я так думаю...
– Если бы вам, Леонид Моисеевич, захотелось найти Соню, где бы вы ее искали?
– Не знаю, честное слово, не знаю. Но, наверное, искал бы ее в районе метро «Университетская» и Нового цирка.
– Тогда у меня к вам просьба, – сказала Люся, – пожалуйста, будьте так любезны... Спросите у Кюхельбекера.
Доктор обещал помочь, но не знал, удастся или нет.
Люся еще долго сидела у него. Все равно делать пока нечего – она спрашивала о ветеранах, которые нападали на Егора, и доктор объяснил
– Ты знаешь о фундаменталистах? – спросил доктор.
– Это у нас в Средней Азии, они хотят на всех женщин паранджу надеть и чтобы были гаремы.
– Приблизительно. Но главное, они хотят, чтобы миром правила их религия. Там очень интересная публика подобралась... Они хотят прервать все связи с вашим миром, они боятся, что ты или Веня – это зараза, которую император нарочно ввозит сюда, чтобы погубить наш мир, который, по их мнению, создан как полигон для будущего чистого, организованного мира. Они верят, что в конце концов они будут править здесь, раз уж не удалось там, у вас. Ты меня понимаешь?
– Я понимаю, – сказала Люся, – что даже в самом глубоком подвале мы сразу начинаем гражданскую войну... А они, эти фундаменталисты, они прячутся? Их нельзя найти?
– А зачем их находить?
– Вас мало. Я думаю, что императору не нужны враги.
Доктор улыбнулся.
– Ты умница, – сказал он. – С тобой приятно разговаривать. Твой мозг, как необработанный, но чистый камень, отражает связи окружающего мира. Может, потому, что ты остаешься здесь зрительницей. Нас так мало, и всем страшно... Я думаю, что между императором и ветеранами достигнут статус-кво. Только не убеждай меня, что ты знаешь перевод этого выражения.
– Я не знаю, – сказала Люся, – но догадаться нетрудно. Это значит договор или заговор.
– Ты почти права.
– Они меня убьют?
– Они могут убить. А могут и не тронуть. Покушение на тебя состоялось, когда ты была еще никем. Теперь ты императрица и защищена обычаем.
– Разве раньше были императрицы?
– Здесь не принято составлять хроники или вести дневники. Для меня история без времени – черная яма. Для других – тоже. Мы ничего не хотим знать.
– А где я найду Соню Рабинову? – неожиданно спросила Люся.
– Если узнаю – скажу.
– Спасибо.
– Ты куда?
– Я хочу найти Дантеса. Мне нужно заполучить назад мои джинсы и кроссовки. Не ходить же мне вечно в подвенечном платье.
– Это очень красиво.
В дверь кабинета ударили – дверь распахнулась. Там стоял император, крепко подхваченный велосипедистами личной охраны.
– Ты почему от меня скрываешься? – сказал он. – Я же тоскую без тебя.
– Сейчас иду, – сказала Люся.
Она скользнула в узкую щель между его тушей и косяком двери. Император качнулся, стараясь прижать ее, схватить, но она уже стояла за
– Я хочу найти Дантеса, – сказала Люся.
– А спать ты не пойдешь? – громко спросил император. – Мне так нравится с тобой спать!
– Обязательно пойду, но мы же только что встали, и теперь моему организму надо оправиться от того, что вы с ним натворили!
Император пожевал губами, соображая, обидели его или сделали комплимент. Наконец он решил обрадоваться.
– Правда, – сказал он, – тебе надо отдохнуть от меня.
– Вы не видели Дантеса? – спросила Люся. – Мне нужно переодеться, и к тому же он обещал выделить мне комнату поблизости от вашей.
– И не мечтай.
– Доктор! – в отчаянии закричала Люся.
Доктор понял и отозвался из глубины медпункта:
– Даме надо иметь свою туалетную комнату. Из соображений гигиены. Даже простолюдины в нашем государстве имеют свои комнаты.
– Ну ладно, ладно, – отмахнулся император. – Дантес на платформе у багажного отделения. Я только что его видел. Там коллекционеры собрались, представляешь, они собирают марки и монеты!
Люсе удалось, подождав, правда, вытащить Дантеса из толпы коллекционеров, и он проводил ее в гардеробную. Потом они долго искали подходящую комнату. Люся капризничала, Дантес сердился, потому что спешил к своим коллегам. Люсе нужна была комната с внутренним засовом. Она нашла ее – это была комната с решительной черной табличкой «Посторонним вход воспрещен». Там даже сохранился письменный стол с запертыми ящиками. Туда Люся утащила ворох тряпок, которые набрала в гардеробной.
Дантесу претила роль носильщика, но Люся ему нравилась. Он боялся, что его заметят придворные, и, быстро скользнув от лестницы в опочивальню, кинул одежду на пол.
– Господин Дантес, – сказала Люся, когда переезд был завершен и Дантес вздохнул с облегчением, что его никто не увидел. – Мне хочется встретиться с Соней Рабиновой.
– Еще чего не хватало! – ответил Дантес.
Он не сообразил, зачем Люсе такая встреча, и накручивал на палец золотистый локон, стараясь привести мысли в порядок.
– Она мне очень понравилась, – сказала Люся, – я хочу с ней дружить. Может быть, я ее возьму даже во фрейлины.
И тут Дантес раскусил хитрость Люси:
– Ты думаешь, она расскажет тебе, как бежать от нас? Черта с два! Она ничего не знает и знать не может. Она лишь орудие. Тупое, нерассуждающее орудие.
– Она мне не кажется тупой, – сказала Люся.
– Ни черта ты здесь не понимаешь!
И вдруг Люся поняла, что она не должна позволять ему переходить на тон шестилетней давности.
– Господин Дантес, – сказала она, изображая королеву, – попрошу вас не грубить. Вы забываете, с кем имеете дело.
– Да ты что?
– Я позову стражу, – сказала Люся.
И Дантес понял, что она и в самом деле так сделает. Он проглотил слюну.
– Но я не знаю, как найти эту Рабинову. Я знаю только, что она сама сюда приходит, когда надо...
Он обиженно отправился к двери, от двери отомстил:
– Спрашивай у Кюхли. Но учти, что он с тобой не будет, как я, цацкаться.