Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.8
Шрифт:
Мате достаточно было увидеть животных, попавших под сильное излучение, чтобы у него засосало под ложечкой от плохого предчувствия.
На следующий день он обманом, чуть ли не силой затащил сюда Алмазова. На Алмазова лаборатория и морские свинки не произвели должного впечатления. Но все же он спросил осунувшегося и побледневшего за последние месяцы Сашу Гуревича:
– Чем можно прикрыться от ваших лучей?
– Рекомендуем свинцовый костюм, – ответил Гуревич.
Хазин, который фотографировал крысу сквозь окошко в свинцовой
– Нам бы тоже не помешало. По костюму. Хотя спирт тоже помогает.
– Вылечивает? – серьезно спросил Алмазов.
– Забываешься, – ответил легкомысленный Хазин.
Когда они уходили, Алмазов сказал:
– Если морские свинки не нужны, их можно пустить на корм.
Он не сказал – кому, понимай как знаешь, но у Гуревича вырвалось:
– Вы с ума сошли.
Алмазов отметил про себя, что Хазин фотографирует и у него есть аппарат со штативом. Он всегда отмечал и запоминал нужные вещи и полезных или вредных людей. Надо будет во время испытаний взять Хазина с собой – лишний фотограф не помешает.
Об этом он сказал Мате, когда они выбрались из подвала под мартовское – над самым горизонтом – негреющее солнце.
– Разреши, переведу их на особое питание? – спросил Матя.
– Но только двоих, не больше. Хотя они могли бы и своими жертвами питаться.
Алмазов засмеялся.
Дополнительное питание не помогло.
Саша Гуревич умер через три дня – неожиданно отказало сердце. Но Александров сказал Мате, что Саша был все равно обречен: они с Хазиным получили слишком большие дозы радиации. И вообще надо эти опыты прекратить, потому что радиация из подвала проникает на другие этажи. И Матя согласился, тем более что до испытания оставались считаные дни, переносной счетчик Гейгера все равно не успели сделать, да и результаты испытаний оставались тайной будущего – пока «Машка» не взорвется, никто не скажет, какое она дает излучение.
Матя думал, что вопросы радиации придется отложить на будущее, но оказалось, что визит в подвал имел последствия, инициатором которых оказались Алмазов и те неведомые Мате силы в медицинском институте НКВД, которые тоже занимались радиацией как возможным оружием будущей войны. Их опыты были настолько засекречены, что и сам Алмазов лишь перехватил как-то слухи, что испытания там проводят на людях.
Позвонил заместитель Алмазова полковник Акакий Баскаев, крайне вежливый осетин, настолько заросший рыжими волосами, что Мате казалось, что он так и не смог произойти от орангутана.
– Товарищ Шавло, завтра в тринадцать совещание по медицинским вопросам. Пожалуйста, не забудьте.
Совещание проходило в кабинете Алмазова.
Приехали два чина с петлицами капитанов госбезопасности. С ними штатские жуликоватого вида, какой бывает у лекторов по марксизму-ленинизму. Алмазов сказал, представляя штатских:
– Эти товарищи из нашего медицинского института. Ученые-гигиенисты. Я правильно говорю?
– Правильно, –
– А других наших товарищей не представляю, – сказал Алмазов.
Те щелкнули каблуками, признавая таким образом право Мати на существование.
Жулик, что был потолще и лысый, развернул план полигона. Оказывается, он был введен в курс дела. Матя с удивлением поглядел на Алмазова – тот кивнул, подтверждая этим свое решение.
Лысый жулик прикрепил план к стене заранее заготовленными в пухлом кулачке кнопками, а второй жулик, курчавый, начал читать диспозицию, показывая указкой, где решено расположить клетки с дикими животными и домашним скотом, какие будут привезены растения и даже микроорганизмы. Мате стало скучно, он отвлекся, но тут услышал слово «слон».
– Вот именно, слон, – повторил жулик, встретившись с удивленным взглядом Мати. – У нас достигнута договоренность с Свердловским зоопарком, который как раз намерен проводить списание ряда животных по возрасту и болезням. Мы поговорили с товарищами. Они согласились. Сейчас мы готовим зверей к доставке.
– Какого черта вам понадобился слон? – удивился Алмазов.
– В соответствии с научным заданием, – смело парировал лысый жулик. – Нам было приказано охватить испытаниями максимально возможный круг живых существ.
– А это даже интересно, – сказал Матя.
– Ты не понимаешь, – огрызнулся Алмазов. – Ведь слона сюда волочить надо, ему нужны охрана, люди, жратва, тонны бананов, мы где это все достанем?
– Ну уж это преувеличение! – обиделся за слона один из капитанов. – Слоны картошку едят, морковь и капусту. Нормально питаются.
– Обойдемся без слона, – отрезал Алмазов.
– Но мы везем и других животных.
– Других везите, – отмахнулся Алмазов, – каких хотите везите, но чтобы без слонов.
Матя подумал, что наверняка они притащат тигра, жалко тигра, убьют ведь.
А жулик тем временем продолжал твердить о трудностях с обогревом воды, из-за чего не удалось выполнить задание по рыбам и земноводным.
– Хорошо! – рявкнул Баскаев. – Закругляйтесь. Как насчет человеческого материала?
Матя насторожился.
– Здесь уполномочен я, – сказал один из капитанов – человек без лица, не запомнишь, даже прожив год в одной комнате. – Принято решение о привлечении к опыту семидесяти человек разного возраста и обоего пола, преимущественно мужского.
– Женского зачем? – спросил Баскаев.
– У них другие реакции, – сказал толстый жулик. – Совсем другая физиология. Очень полезно для сравнения.
– И как их будете размещать? – спросил Алмазов.
– Мы предполагаем воспользоваться вашим советом, – сказал капитан, преданно глядя на Алмазова. – Мы создаем из материала временные семейные единицы, чтобы расселить их по основным строениям города.
«Господи, – понял Матя, – они собираются убивать людей! Этого еще не хватало!»