Китайская власть
Шрифт:
Итоги данного шага, по нашему мнению, носили крайне отрицательный для России характер. Во-первых, данный инцидент крайне осложнил российско-китайские отношения: фактически один из союзников (Россия) допустил захват территории другого союзника, отнесся к этому нейтрально, а затем сам фактически оккупировал часть территории союзника и юридически это оформил. Такие необдуманные действия ставили под сомнение строительство КВЖД, которое теперь рассматривалось Китаем как первый шаг к оккупации Маньчжурии, а не как меры по укреплению безопасности империи Цин. Теперь любые новые инициативы России в Китае встречали бы недоверие и сопротивление цинской администрации. Во-вторых, занятие стратегически важного порта на подходе к китайской столице Порт-Артура Россией вызвало опасения и аналогичные желания «компенсировать» себя за счет империи Цин у других держав, что не только усиливало их в Китае, но и несло другие отрицательные последствия: например, по мнению Витте, в случае если Япония решит «компенсировать»
Как было сказано выше, произошло резкое ухудшение отношений России и империи Цин, и, как следствие этого, Китай фактически уже не отдавал предпочтения России как союзнику в экономических и политических вопросах. «Цинское правительство, ранее обещавшее России, что на железных дорогах к северу от Шанхайгуаня, а впоследствии также от Тяньцзиня будет устранено всякое иностранное участие, кроме русского, теперь изменило свою позицию». Доминирующее положение в Китае вновь заняла Великобритания.
Такая ситуация, когда союзник (Китай) фактически потерян и превращается во врага, а более сильные державы, такие как Япония и Великобритания, требовали «компенсаций», вызвала опасность потери не только политического, но и экономического влияния России на Китай. Единственный выход из этой ситуации министр иностранных дел М.Н. Муравьев видел в разграничении сфер влияния России и Великобритании в Китае. 16 апреля 1899 г. было подписано соглашение о разграничении железнодорожных интересов в Китае. По нему: «Россия не будет препятствовать никаким железнодорожным предприятиям Великобритании в районе Янцзы, а Великобритания, в свою очередь, не будет мешать аналогичным предприятиям России к северу от Великой Китайской стены». Таким образом, мы наблюдаем, что юридически неоформленные обязательства с Китаем заменены письменным соглашением двух держав, которым уже безразлична позиция империи Цин, являющейся лишь объектом раздела.
В 1898–1899 гг. в Китае началось так называемое боксерское восстание, оно распространилось на провинции Шаньдун, Чжили, Шанси и Маньчжурию. В июне восставшие захватили Пекин и подвергли осаде дипломатические миссии. Заинтересованные державы решили произвести интервенцию в Китай, главным мотивом которой была возможность потерять свои привилегии. Свои вооруженные контингенты послали Австро-Венгрия, Бельгия, Испания, США, Франция, Великобритания, Италия, Япония, Нидерланды и Россия. Командующим международной экспедицией был назначен германский фельдмаршал Вальдерзее, но еще до его прибытия из Тяньцзиня на Пекин отправился международный экспедиционный корпус под предводительством российского генерала Линевича. Генерал разбил китайцев и 14 августа освободил миссии. В 1901 г. был подписан заключительный протокол между Китаем и державами-интервентами, по нему Китай обязался заплатить контрибуцию странам-интервентам размером в 1,5 млрд. золотых рублей, из них Россия получала около 29%; устанавливались новые торговые льготы для стран-интервентов. Во время «боксерского» восстания российское правительство ввело в Маньчжурию войска, и к середине октября вся Маньчжурия была оккупирована российскими войсками. Противниками подобных действий были министр финансов Витте и новый министр иностранных дел Ламздорф: они аргументировали свою позицию тем, что и оккупация Маньчжурии приведет к напряженности в отношениях с Великобританией и Японией, которые могут начать войну против России, а Транссиб и КВЖД не достроены, потому что российская армия и флот в данном регионе не готовы. Но Николая II и его приближенных не заботили такие «мелочи»: политика «компенсаций» и пренебрежение к силе Японии сделали свое дело. В Петербурге был выработан проект соглашения с китайским правительством, по нему китайская власть восстанавливалась в Маньчжурии, но здесь должны были временно оставаться российские войска, а все китайские войска должны были быть выведены до завершения постройки КВЖД; Китай должен был по требованию России смещать губернаторов всех трех провинций Маньчжурии; предусматривалась концессия на железную дорогу от одного из пунктов КВЖД или ЮМЖД до Китайской стены, с направлением на Пекин; проект содержал обязательство китайского правительства никому не выдавать концессий во всем застенном Китае без согласия России. Проект было секретным, но китайское правительство, посчитавшее эти требования явно завышенными, опубликовала проект в английской газете Times. И уже в феврале 1901 г. последовал совместный протест Японии, Великобритании и США против данного договора. Под давлением Россия предложила империи Цин более смягченный проект договора, однако Китай отверг и его: переговоры прекратились.
Война с Японией 1904–1905 гг. и последовавший за ней Портсмутский мир, показали, что Маньчжурия стала фактически сферой интересов России, а Китай вообще никак не влиял на обстановку в Маньчжурии. Империя Цин из объекта российско-цинских отношений превратилась в субъект колониальной экспансии России на Дальнем Востоке. В 1911 в Китае году произошла Синьхайская революция, которая ликвидировала власть династии Цин в Китае. Российско-цинские
Поставив перед собой задачу достигнуть верного понимания российско-цинских отношений путем их систематизации, мы пришли к следующим результатам.
Опровергнув традиционное понимание российско-цинских отношений как характеризующихся, во-первых, сокращением военного потенциала Китая и, во-вторых, ростом военного потенциала России на Дальнем Востоке, который сопровождается усилением позиций России как в дипломатической, так и в экономической областях, мы пришли к выводу, что Россия на протяжении этих взаимоотношений обладала военным превосходством над империей Цин, стремилась реализовать его в территориальных приобретениях за счет империи Цин, причем уступки России обосновываются экономическими приоритетами российской внешней политики на Дальнем Востоке.
Такие выводы нам позволила сделать периодизация российско-цинских отношений, которая первоначально основывалась на критерии изменения военных потенциалов двух стран. Однако последующие исследования выявили недостатки этого критерия: новые исследования показали, что наиболее подходящим критерием российско-цинских отношений может служить степень выгодности российско-цинских торгово-финансовых отношений для центрального правительства России, выражаясь кратко, экономическая заинтересованность России в торговых взаимоотношениях. В соответствии с этим критерием мы выделили три периода: 1649–1689, 1689–1842, 1842–1911 гг.
В первый период (1649–1689) российское правительство тщетно старалось достигнуть успехов в экономической и политической областях, сохраняя наступательную политику в Приамурье и одновременно пытаясь установить торговые отношения с Китаем. В результате по Нерчинскому договору 1689 г., ущемляющему территориальные интересы России на Дальнем Востоке, Россия получала право регулярной торговли с цинским Китаем. Также Нерчинский договор явил собой апогей российско-цинского конфликта в Северной Маньчжурии и Приамурье, где Россия фактически действовала наступательно, расширяя сферу своего влияния, а империя Цин, занятая покорением Внутреннего Китая, вынуждена была отступать, вести оборонительную политику, строя оборонительные сооружения. С военной точки зрения действия империи Цин, решившей нанести упредительный удар по Приамурью, характеризуются как провал плана вытеснения русских с этой территории, однако с дипломатической точки зрения это безоговорочная победа цинов.
Опыт первого периода показал России невозможность достижения двух целей — расширение политического влияния на Дальнем Востоке и увеличение экономических выгод для России в торговых отношениях — одновременно. Поэтому для реализации приоритетной цели (экономической выгоды в торговле с Китаем) Россия вынуждена была сдавать позиции в территориальном вопросе: во время второго периода (1689–1842) был подписан Кяхтинский договор 1727 г., по которому Российская империя передавала во владение империи Цин земли в Северной Монголии, но получала право на создание в городе Кяхте нового пункта российско-цинской торговли, имеющего огромное значение для казны русского государства. Россия в данный период фактически не вела боевых действий на Дальнем Востоке, а дипломатические контакты с империей Цин свелись к минимуму. Данный факт традиционно трактуется как выражение самоизоляции империи Цин. Однако данная интерпретация сокращения российско-цинских контактов не является верной: фактически империя Цин достигла тех внешнеполитических целей на северной границе, которые могла себе позволить, обладая определенным экономическим потенциалом. Комплексное рассмотрение совокупности фактов, традиционно вписывающихся в систему «самоизоляции» Китая, лишь утвердило в нас убеждение о нереальности данного утверждения. В частности, рассматривая внешнеторговые отношения Китая, мы сделали вывод о наличии усиления правительственного контроля над внешнеторговыми связями, а не о стремлении изолироваться от внешнего мира.
Первая опиумная война (англо-китайская война 1839–1842) стала рубежом второго (1689–1842) и третьего (1842–1911) периодов. Война имела колоссальное значение для российско-цинских отношений — под сомнение была поставлена правильность внешней политики России на Дальнем Востоке: со времен Нерчинского договора России считала, что сохранение выгодной российско-цинской торговли возможно только в условиях политической стабильности в отношениях с империей Цин, однако победа Англии показала возможность одновременного достижения двух целей — расширения политического влияния и получения экономических выгод. В результате внешняя политика России на Дальнем Востоке активизируется: оккупируется Заилийский край; в 1851 г. был заключен Кульджинский договор, предоставивший России широкие возможности для торговли в Западном Китае; в 1858 г. — Айгуньский договор, вернувший России часть Приамурья; в том же году был заключен Тяньцзиньский договор, предоставивший России все права и льготы в Китае, которые уже были у западных держав; в 1860 г. — Пекинский договор, по которому России передавался Уссурийский край и ряд льгот на территории Китая. Апогей активности находится в рамках конца XIX — начала XX в.: строительство Транссибирской магистрали, оккупация Маньчжурии, расширение российского влияния на внешнюю Монголию.