Клетка для лжецов

Кейс Сия

Человек, связывавший его, явно был слишком высокого мнения о его способностях к побегу.

Чуть поодаль на полу лежал чемодан с энергометром. От беспокойства за его сохранность сердце у Ная болезненно сжалось.

—Во-о-от, —Шершавая рука небрежно похлопала его по щеке.

—К-кто вы такой? —Прохрипел Най, пытаясь сфокусироваться на лице незнакомца, —Что вам от меня нужно?

На привычную боль в голове наслоились еще и последствия удара, а потому череп буквально раскалывался надвое. Хорошо, что хоть зрение немного прояснилось — Най огляделся по сторонам, чтобы мгновенно убедиться,

что помощи ждать неоткуда. Заброшенное здание наверняка располагалось неподалеку оттуда, где его ударили, в безлюдной промзоне, среди высоких заборов и темных подворотен.

—Не надейся на пушку, —Припечатал голос, —Я ее обезвредил.

Най и вовсе позабыл про револьвер, что был при нем, но сейчас закономерно перекочевал в руки похитителя.

Человек, что окатил его водой, сидел на корточках и пристально вглядывался в его лицо, словно пытаясь найти там что-то необычное. Но в Нае ничего такого никогда не было, в особенности сейчас, когда он был небрит, испачкан и по-другому причесан для пущего прикрытия — в отличие от его похитителя.

Най поблагодарил судьбу за то, что он был без очков, иначе внешность незнакомца наверняка напугала бы его до чертиков. Даже его слабое зрение отчетливо различало в полутьме заброшенной комнаты очертания двух жутких шрамов: одного огромного, от виска к уголку губ, и второго — на шее, словно от виселицы. Правому уху похитителя тоже досталось — сверху красовался давно заживший след от пули, особенно бросавшийся в глаза из-за коротко остриженного черепа.

—Нет, это ты кто такой? —Незнакомец хищно подался вперед, и шрам у него на щеке показался Наю багровым.

Страшная догадка касаемо происхождения похитителя прорезала его разум. Лучше не злить такого опасного человека…

И все-таки Най умудрился это сделать, пока подбирал слова для ответа. Не вытерпев секундного молчания, похититель схватил его за плечи и как следует встряхнул:

—Кто такой!? Отвечай!

Он поднялся на ноги и выпрямился во весь свой немалый рост. Теперь даже мешковатые обноски не могли скрыть того, что незнакомец почти так же истощен, как сам Най. Вот только, судя по силе, его здоровью это не угрожало.

Бритая голова, шрамы, чрезмерная худоба — все признаки наталкивали только на одну мысль.

Этот человек взаправду был тем, за кого Най собирался себя выдавать ради прикрытия. Каторжанин с Шестого кольца — самой жуткой тюрьмы Нео-солнечной системы.

Говорят, что сбежать оттуда удается лишь единицам — но вернуться с Шестого кольца иным способом попросту невозможно. Голод, болезни, рабский труд в рудниках и жестокость надзирателей работают почти безотказно, и если заключенный смог протянуть в этом аду год, то его уже можно назвать счастливчиком. А если уж у него получилось сбежать, то он с большой вероятностью продал душу дьяволу…

И сейчас Най собирался поставить на карту все, что у него было.

—Тот же, кто и ты, —Он ретиво тряхнул головой, и капли воды с волос разлетелись во все стороны.

Разум его судорожно перебирал варианты лжи. Шестое кольцо — целый комплекс колоний, этот тип чисто физически не может знать их все, а значит, уповая на удачу, Най может нести любую мало-мальски правдоподобную околесицу. При должном везении

он, возможно, даже сможет выжить и узнать, что нужно от него этому человеку.

Вот только везение и Най — вещи максимально далекие друг от друга. Он еще толком ничего не сказал, а в лицо ему уже прилетел костлявый и твердый, как камень, кулак. В глазах на секунду померкло, и ученый тряхнул головой, чтобы вернуть зрению хоть какое-то подобие ясности. Его похититель тем временем продолжил:

—Не ври мне! —Он схватил Ная за лицо и повернул к себе, —Еще раз — кто ты такой!?

Най понятия не имел, чем может быть обусловлен внезапный интерес беглого каторжанина к его персоне. В голову полезли самые разные догадки — от принадлежности к ячейке Бастарда с выходящей из этого слежкой за их экспедицией до того расклада, при котором этот парень мог быть простым головорезом, желающим “поболтать” с жертвой из-за проблем с головой.

Как бы то ни было, Най не имел права выдавать правду. Вряд ли сейчас на всей колонии можно было найти человека, более готового к смерти — пусть и не к такой — поэтому он решил встретить ее, как мужчина.

—Беглый смертник, —Выдохнул ученый, чувствуя, как во рту скапливается кровь, —С Шестого Кольца.

—С такой чистенькой рожей!? —Пальцы на челюсти Ная сжались еще сильнее, —За идиота меня держишь!?

Лицо в месте удара потихоньку начинало неметь. Сквозь пелену слез Най посмотрел на багровый шрам своего мучителя и выдал первое, что пришло в голову:

—Не у всех есть привычка лезть на рожон.

Пальцы резко разжались, и ученому пришлось сделать усилие, чтобы его тяжелая голова не упала на грудь.

—И за что же тебя взяли? —Ухмыльнулся каторжанин, почесав заросший щетиной подбородок.

Най прекрасно понимал, что при всем желании не сможет произвести впечатление отъявленного преступника — тем более, на “собратьев по несчастью”. Сейчас бы ему ой-как пригодились юридические знания Лоренты, но в их отсутствие ученый не придумал ничего лучше, чем сказать:

—Подстрекательство к мятежу.

“Прикинусь писателем или журналистом,— решил он, —Хотя бы уровнем образования буду соответствовать”.

—И на каком булыжнике ты чалился?

Най ожидал подобного вопроса, но это вовсе не значило, что он придумал на него ответ. Выдать что-то внятное и при этом не расколоться, когда ты понятия не имеешь, как устроена вся система этих чертовых тюрем — та еще задачка.

—По-моему, мы теряем время, —Из дальнего угла раздался приглушенный голос. Темнота мешала разглядеть что-то, кроме сидячей позы говорящего, но спустя мгновение он, словно подслушав мысли Ная, медленно поднялся на ноги и подошел ближе, болезненно волоча за собой ногу.

С виду он был в точности такой же, как его дружок — иссушенный до состояния живого скелета, неопределенного возраста, с едва начавшими отрастать волосами. Разве что шрамов на роже Най не приметил…

Очевидно, эти двое сбежали совсем недавно и еще не успели притереться к образу жизни обычных людей. Или вовсе не желали этого…

—Идиоту ясно, что он врет, —Хромой говорил гораздо спокойнее, но голос у него напоминал скрип сломанных колес, —Интересно, кого ты надеялся обмануть с такой мордашкой?