Клин клином
Шрифт:
— Да, к вашим услугам, — ответил он с лёгким удивлением, но вполне любезно.
— Вы уверены?
— Не понял? Простите, кому же, как не мне, знать, я это или не я.
— Вы правы, — сдалась я, покоряясь судьбе. — Но.., докажите все-таки! Ну что вам стоит!
Видно, выражение дегенеративности не затмило общего благоприятного впечатления от моей наружности, поскольку мужчина улыбнулся и полез в карман.
— Вот мой паспорт.
Я ухватилась за его паспорт как дьявол за невинную душу. Разрази меня гром, та же фамилия, чёрным по белому! Имя, адрес, фотография — все
— Извините меня! — простонала я в отчаянии. — Честное слово, вы мне вовсе не нужны. Сможете вы меня хоть когда-нибудь в жизни простить?
Теперь уж и на него нашла оторопь. Вытащив из моих рук паспорт, он изумлённо воззрился на меня.
— Что прикажете вам прощать?
— Все. Телефонные звонки и всякие прочие идиотизмы. Это я вас преследовала, но клянусь богом, по ошибке, принимая за другого. Вас я вижу впервые в жизни…
— Взаимно. Но о чем вы говорите? Было дело, досаждали мне дурацкие звонки, но не ваши…
— Как не мои? Мои!!!
В этот момент вмешался мой приятель, неусыпно наблюдавший за развитием событий.
— Извините, — спокойно обратился он к моей жертве, — позвольте, я вам все объясню, а то ваша собеседница слишком взволнована. Присядем?
Мы уселись за столик в атмосфере полного взаимонепонимания, и мой приятель стал вкратце выкладывать суть проблемы — так, как она выглядела с моей стороны. Противная сторона, вместо того чтобы успокоиться, проявляла все большее возбуждение. Наконец наш собеседник заговорил приятным мягким баритоном:
— Господа, по-моему, недоразумение случилось обоюдное, У меня неплохая зрительная память, и я уверен, сударыня, что это не вы, а другая женщина подсела ко мне тогда в машину. Я как раз ехал в первом часу ночи с работы, шёл дождь, и пришлось подвезти её к центру. Она разузнала, кто я такой, и стала названивать мне на работу, а потом и домой…
— Нет, — покаянно уточнила я, — домой — это уж мой грех.
— Но я-то думал на неё, и меня такой интерес к моей скромной персоне решительно не устраивал, мне вовсе не улыбалось поддерживать с нею знакомство. Имени её я не знал, да и знать не хотел. И лишь гораздо позднее, под занавес, возникло ощущение, что тут какая-то неувязка. Когда она в последний раз позвонила мне на работу, я недвусмысленно её отшил. Несколько дней все было тихо, а потом начались звонки домой…
— Потому-то вы сразу так взорвались?
— Ну да. У вас с нею очень похожи голоса. Если это действительно звонили вы.
— Я, я! Могу процитировать ваши ответы.
— Лучше не стоит. Мне очень…
— Минуточку, — прервала я, отчаянно пытаясь призвать свои мысли к порядку. — Минуточку. А тот ваш друг? Который мне звонил?..
— Какой друг? Это я вам звонил, в полной уверенности, что звоню той даме…
— А прежде вы никогда ей не звонили? И не знали её номера?
— Нет, связь была исключительно односторонней. И только когда она стала доставать меня дома, то есть когда вы стали меня доставать, я разозлился и вычислил ваш телефон. Значит, это вы записаны у меня на магнитофоне?
— Получается, что я…
— Вот так штука, —
— Нет, это вы меня простите.
— Я полагаю, взаимных извинений было достаточно, — решительно вмешался мой приятель. — Вы наверняка кого-то ждёте, — обратился он к моей жертве, — а нам уже пора. Ты ведь говорила, что у тебя в полтретьего конференция? Позволь тебе напомнить, что уже двадцать минут третьего.
Я сидела совершенно убитая. Чего он морочит мне голову какой-то конференцией, пропади она пропадом, эта конференция. Зачем я так выкладывалась? Но какое невероятное сходство голосов, какое не правдоподобное стечение обстоятельств… Просто стечение? Может, его направляла чья-то рука? “Предупреждаю, я тебя расшифрую…” — “Пожалуйста, на здоровье…” Эта уверенность в себе, этот снисходительный тон… А как все идеально сходилось…
Я душераздирающе вздохнула и вернулась к удручающей действительности. Жертва моя как раз говорила:
— ..но надеюсь, вы позволите пригласить вас на кофе? Такое оригинальное знакомство…
— Исключено, — всполошился мой подлый приятель. — Меня вы можете приглашать, но её — упаси боже. Эта женщина способна довести до дурдома всю Варшаву, да что там, вы ведь уже имели удовольствие испытать её темперамент на собственной шкуре. Да я не то что знакомить — присутствовать при знакомстве не решусь, зачем мне такая ответственность! Казнись потом всю жизнь, зачем не предупредил несчастья.
— Я все-таки надеюсь, что мы ещё встретимся.
Мы вышли из “Бристоля” в молчании. Приятель перевёл меня на другую сторону улицы и развернул в сторону моей конторы.
— Топай, — сказал он. — У тебя конференция. И Христом-богом прошу, остепенись ты наконец.
И я потопала, а что мне оставалось? Даже и опоздала-то ненадолго, но по сей день не могу припомнить, о чем там шла речь. И что самое странное, когда возвращалась домой, не попала под машину, не перепутала адрес и даже не очень-то пугала своим видом прохожих…** Ну и что теперь? Что мне делать? Неужто я так и осталась при пустых хлопотах?
Похоже на то.
Никогда в жизни мне не узнать, что это был за человек, который как-то случайно подключился к моему телефону и исцелил моё разбитое сердце, а ведь он, провалиться мне на этом месте, не плод моего воображения…
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Человек, сидевший напротив за столом, присматривался ко мне — на губах улыбка, но в глазах ни тени Веселья. В ответ я тоже пригляделась к нему, взвесила ситуацию и решила выкладывать все как на духу.
— Хорошо, — сказала я, — опишу вам эту чертовщину всю как есть. Но предупреждаю, депо долгое.
— Ничего, времени у нас достаточно. Вот сигареты, а сейчас принесут кофе. Я рад, что вы наконец решились… Слушаю вас…
Я глубоко вздохнула и начала…
Спустя какой-нибудь час в кабинете плавали клубы дыма, стол был уставлен чашками из-под кофе, а мужчина по другую сторону стола слушал и слушал с неослабевающим интересом. У меня уже пересохло в горле, и я решила взять тайм-аут.
— Больше ни слова не скажу, пока не получу содовой, — заявила я.