Клинок Белого Пламени
Шрифт:
– Бедный мальчик! Ну нельзя же так… за что же ты себя…
Жалости от нее добиться трудно, о чем знали все присутствующие. Поэтому прониклись все и сразу.
– Настолько плохо? – спросил мигом посерьезневший Эльтан.
Арта не ответила, отступив обратно к мужу. Артан ласково провел ладонью по плечу и руке жены. Они были созданы в паре, во всем под стать друг другу. И никогда не разлучались.
– Еще хуже, – ответил Ирхан. Повернул голову и взглянул прямо на прятавшегося Ритди. В миг, когда черные глаза бога взглянули на него, клирику показалось, что Бездна посмотрела ему в душу. На несколько мгновений он даже дышать
Клирик, подавив предательскую дрожь, вышел из своего укрытия, опустился на колено, склонившись.
– Мне неудобно разговаривать с макушкой, Ритди, – сказал Ирхан. – Поднимись. – Клирик подчинился, не удивляясь тому, что бог знает его имя. Богам положено все знать, тем более о тех, кто им служит. – Как давно ушел Альтис?
– Два дня назад, – ответил священнослужитель.
– Кто включал во время спуска тормоза, неудачники?! – повернулся к своим бог.
– Он! – без раздумий ответили Дарта и Эльтан, указав друг на друга.
– Еще подеритесь, – вполголоса предложил Тиар.
– С тобой, – предельно серьезно предложил Дарта, и Эльтан подтвердил кивком.
– Внутренние разборки – только после внешних! – оборвал черный бог. Он понимал, что едва вернувшие прежнюю память созданные будут в первое время вести себя отвратительно. Им бы сейчас предаваться полноценному отдыху и медленно, неторопливо приходить в себя, отдавая прошлое – прошлому. А пока оно еще кипит в их душах расплавленным металлом и обжигает разум, ни о какой адекватности можно не вспоминать. Но времени, самого необходимого, у них не было. Поэтому придется потерпеть и не забывать одергивать пасынков Смычка.
Меж тем Ирхан продолжил спрашивать человека:
– Куда ушли младшие… хм… Альтис, Арох и Стримбор?
– Мне неведомо, – покаянно склонил голову Ритди. – Но могу предположить, что в столицу. Хотя это лишь мои домыслы.
– Скорее всего, именно туда они и направились, – подтвердила Арта. Они с Артаном оставались самыми вменяемыми из едва вернувших память.
– Отлично, – кивнул Ирхан и снова обратился к человеку: – Ты видел их, Ритди?
– Да, – кивнул тот.
– И… как они? – негромко спросил Эльтан.
Клирик нерешительно помолчал, прежде чем ответить:
– Настоятель велел дать им чистой «Грёзы». Много.
Тиар помянул Грань в неприглядном свете, Ренан вслух вспомнил о Кошмаровой пасти.
– Это действительно было необходимо? – после некоторого раздумья жестко поинтересовался Ирхан.
У Ритди возникло стойкое ощущение, будто крепкая рука бога сжала ему горло в предупреждающем захвате.
– Более чем! – ответил вместо младшего священнослужителя настоятель храма, появившийся из потайного хода за статуей Создателя. – Поверьте, высшие, если бы вы видели братьев, вы бы это поняли сразу.
– Тангор, – узнал Ирхан. И, к вящему ужасу Ритди, поклонился, прижав ладонь к сердцу. Поклонились настоятелю и другие боги. Младший клирик перестал что-либо понимать в происходящем. – Ты помог им?
– Чем мог, – ответил настоятель. – Только девочке не сумел помочь. Богиня огня умирает, едва родившись.
На несколько мгновений черный бог и старый настоятель замерли, глядя друг другу в глаза, и Ритди мог поклясться, что они беззвучно разговаривали!
– Ясно, – кивнул Ирхан. – Тогда нам пора в путь. Времени и так очень мало. – Черный бог усмехнулся, легким жестом указав в сторону зала. –
– Хоть бы раз выбрали менее разрушительный способ воплощения, – вздохнул настоятель.
– И еще немножко пошалим, – хмыкнул бог. Посмотрел с непередаваемой нежностью на статую дракона. – Она здесь такая серьезная. Тано, ты уже забыл, что Смычок вовсе не такая в жизни, как на образах.
Ирхан звучно хлопнул в ладони, и боги исчезли во вспышке света.
– Ах ты ж… паршивец антрацитовый! – выразился настоятель, от которого никто никогда не слышал ни одного бранного слова.
Ритди сразу увидел причину, вызвавшую такую реакцию у крайне вежливого и сдержанного старика. Дракона на месте не было. На постаменте Создателя стояла искусно отлитая из серебра статуя худенькой девочки-подростка лет четырнадцати, одетой, как хулиганистый мальчишка. Она была совсем как живая и чем-то напоминала трогательного, маленького, большеглазого котенка. Слишком большая рубашка с закатанными рукавами завязана на животе узлом, штаны продраны на коленке, изящные сапожки изрядно стоптаны. Маленькая рука с трудом удерживала тяжелую, большую Книгу, которую девочка читала, склонив голову и закусив кончик Пера, что изящно держала другая маленькая ручка. Обрезанные до плеч волосы собраны в две косички, по детскому личику рассыпались редкие милые веснушки, и глаза лукаво щурились, видя что-то недоступное другим.
– Это и есть наш Создатель?! – будто со стороны услышал свой собственный голос Ритди. И не поверил.
– Да! В одной из ипостасей! – раздраженно ответил настоятель и разразился длинной ругательной тирадой в адрес некоторых богов первого круга Купола.
А клирик подумал, что Тангор и Танодар – слишком похожие имена, чтобы это было простым совпадением. Танодар – бог-учитель, просветитель, доктор наук и хранитель истории, стоявший по левую руку Создателя в первом кругу. И только сами боги знали, что Танодар – еще и создатель всей религиозной системы храмов и кругов Купола. Именно он придумал и собственноручно воплощал все это на протяжении нескольких тысяч лет…
Сильвергард не зря назывался Великим. Город был огромен. Он делился на Внешний, Средний и Внутренний. Внешняя стена являла собой скорее символ защиты – невысокая каменная ограда, которую не то что перелезть – перепрыгнуть можно. А за ней – поля. Вторая стена уже представляла собой реальную преграду для любых завоевателей. Третья стена защищала Внутренний город и была поистине неприступной. Город спускался с горы в долину, и атаковать его можно было лишь с трех сторон.
Сильвергард сверкал белизной, чистотой и серебром. Дороги везде были вымощены камнем, дома часто украшены резьбой или увиты зеленью, сады и парки, в которых столица утопала, – ухоженны.
После первого впечатления величия и красоты город поражал своим простором. Почти нигде постройки не теснились друг к другу вплотную. Улицы – широкие и светлые, дома украшены барельефами, в парках, на площадях, во дворах – декоративные фонтанчики…
Один из трех широких притоков Уллэ, от которых великая река брала начало, протекал по северной окраине города. В южной оконечности прямо через город узкой лентой проложила свое русло еще одна река. Она питала собой воды озера, что лежало гораздо южнее. Вода разливалась по всему городу системой акведуков, насосов и подземных труб.