Клубничка на березке: Сексуальная культура в России
Шрифт:
Лучше всего это доказывает мой личный опыт. В январе 1987 г., как только главный идеолог перестройки А. Н. Яковлев был избран членом Политбюро, я обратился к нему с запиской, предлагая создать общественный межведомственный проблемный совет по вопросам сексологии и сексуального просвещения. Помощник Яковлева, образованный психолог, согласился с моими предложениями, отделу науки ЦК было поручено подготовить соответствующие документы. Однако чиновники не хотели этим заниматься – не потому, что они были против, просто им не нужна была лишняя работа – и даже не запросили у соответствующих ведомств и научных учреждений необходимые справки, без которых ничего нельзя было начать. Так эта инициатива и умерла.
Столь же бесплодными были многочисленные выступления в массовой печати. Летом 1987 г. был опубликован широковещательный проект постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР
Министерство здравоохранения, которому приходилось иметь дело с подростковыми беременностями и абортами, к этому времени уже поняло необходимость сексуального просвещения. Но школа была не в его ведении, а во власти Государственного комитета по народному образованию СССР, председатель которого Г. А. Ягодин, умный и прогрессивный деятель, решительно не хотел заниматься этим «грязным» делом. На прямые вопросы учителей, родителей и телевидения он обычно отвечал, что да, половое просвещение подростков – очень важное и необходимое дело. Но можно ли решить эту сложную задачу с помощью одного школьного курса? Конечно нет. Этим мы должны заниматься все вместе, сообща. А «все вместе» значит никто конкретно. Между прочим, следуя этой логике, можно было бы отменить и все прочие школьные предметы и даже само школьное обучение, сославшись на то, что лучший, а в некотором смысле даже единственный воспитатель юношества – сама жизнь...
Поняв, что от государства помощи не дождаться и что спасение утопающих – дело рук самих утопающих, врачи и педагоги начали в конце 1980-х – начале 1990-х создавать добровольные общественные организации и фонды, так или иначе связанные с сексуальным просвещением. При поддержке Минздрава, Детского фонда и Комитета советских женщин была создана ассоциация «Семья и здоровье» под председательством И. А. Мануиловой. После распада СССР в декабре 1991 г. ее место заняла Российская ассоциация «Планирование семьи». Затем возникли Ассоциация по борьбе со СПИДом, благотворительный фонд «“Огонек”– Антиспид» и Ассоциация по борьбе с заболеваниями, передаваемыми половым путем. В 1991 г. были созданы сразу две сексологические ассоциации, одна – сугубо медицинская, а другая, «Культура и здоровье», во главе с С. Т. Агарковым, – с участием психологов, педагогов и практиков сексуального просвещения. В январе 1990 г. в Москве, на базе одного из районных домов санитарного просвещения, В. И. Поповой был организован первый в стране Центр формирования сексуальной культуры подростков. Однако эти общественные инициативы, лишенные материальных средств, государственной помощи и подготовленных профессиональных кад ров, оказались малоэффективными.
В атмосфере системного социального кризиса провал либеральных реформ открывает путь революции, которая тут же перерастает в анархию. Так было в экономике, политике, межнациональных отношениях. Сексуальная культура пошла по тому же пути. Как только цензурные цепи ослабели, «совковый» секс разорвал их и предстал во всей своей нецивилизованной наготе и неприглядности.
От всезапрещенности к вседозволенности
Гласность радикально изменила социально-психологический климат в стране. Внешние формы социального контроля рухнули, все тайное стало явным, о неназываемом начали кричать на всех перекрестках. Больше того, отношение к сексу стало, как на Западе в годы студенческой революции 1960-х, одним из главных символов новой, либеральной, прозападной, антисоветской, индивидуалистической и гедонистической ментальности, которую компартия так долго подавляла и преследовала. Периферийные по отношению к идейному ядру культуры сексуальные установки и ценности стали своего рода водоразделом между «правыми» и «левыми», а также между поколениями. Но эти ценности, как и их носители, были крайне неоднородны.
Впервые
Ослабление цензурных запретов и идеологического контроля открыло перед россиянами новые культурные горизонты. С опозданием на десятки лет они наконец увидели без купюр многие выдающиеся произведения западного кинематографа (например, «Конформист» Бертолуччи в советском кинопрокате демонстрировался сокращенным на доб рую треть). Журнал «Иностранная литература» познакомил своих читателей с «Улиссом» Джеймса Джойса, «Лолитой» Владимира Набокова, «Любовником леди Чаттерли» Дэвида Герберта Лоуренса, «Тропиком Рака» Генри Миллера и другими знаменитыми вещами. Были опубликованы и многие ранее запретные эротические произведения русских писателей, как эмигрантов, так и оставшихся в стране, – Василия Аксенова, Венедикта Ерофеева, Виктора Ерофеева, Юза Алешковского, Эдуарда Лимонова, Валерии Нарбиковой и др.
Стали проходить тематические фестивали зарубежных эротических фильмов. Появилось и отечественное эротическое кино, театр, фотография. Все это вызвало опасения и тревоги. Чтобы открыть в столице первую выставку эротической книги и живописи из частного собрания Леонида Бессмертных, пришлось создать авторитетную экспертную комиссию, которая заверила районные власти, что на выставке не будет ничего непристойного. Людей моложе 18 лет в зал не допускали. Тем не менее, человек, одетый в форму общества «Память», бросил в выставочном зале дымовую шашку, и под прикрытием дыма с выставки украли несколько экспонатов (борьба за «нравственную чистоту» очень часто сочетается с хулиганством и уголовщиной).
Но хотя рамки дозволенного раздвинулись, восприятие среднестатистического советского читателя и зрителя оставалось традиционно-нормативистским. Главный вопрос для него заключался в том, «чему это произведение учит». Когда на экраны страны вышел прекрасный фильм Василия Пичула «Маленькая Вера», внимание зрителей привлекли прежде всего постельные сцены. Мне позвонили из «Учительской газеты»: «Мы сейчас получаем много писем такого примерно содержания: “Я тридцать лет живу с женой и никогда не видел подобной сексуальной позиции, зачем кино пропагандирует половые извращения?” Как отвечать на такие вопросы?». Я видел «Маленькую Веру» на первом просмотре в Союзе кинематографистов, но «позицию» как-то не запомнил, фильм был явно не об этом. «А какая там позиция?» – спросил я. Женский голос в трубке смущенно хмыкнул, а затем сказал: «Женщина сверху». «Ну что же, – сказал я. – Прекрасная, вполне нормальная позиция, но не будет же ваша газета открывать диспут по такому вопросу. Скоро у нас выйдет польская книжка Вислоцкой, там будут соответствующие картинки, отошлите к ней ваших читателей».
Не легче было с оценкой литературных произведений. В конце 1980-х годов в Москве судили за распространение порнографии молодого человека, который ксерокопировал «Лолиту» Владимира Набокова. Эксперты-сексопатологи дали официальное заключение, что книга Набокова является порнографической, потому что у них, сексопатологов, имеется специальный термин «синдром Лолиты». Неофициальные заключения противоположного характера – Андрея Вознесенского, Фазиля Искандера и Владимира Солоухина – суд проигнорировал, народные заседатели даже не знали этих имен. Парня спасло от тюрьмы лишь вмешательство патриарха русского литературоведения, академика Дмитрия Сергеевича Лихачева, который не только откликнулся на отчаянное письмо «преступника», но и не поленился по собственному почину позвонить ему из Ленинграда в Москву, благодаря чему спасительный отзыв поступил вовремя.