Ключ от этой двери
Шрифт:
– Проводи меня, ондео. Я вернусь к тебе, – сказал Конда, нагибаясь и доставая из-под сиденья большой кожаный заплечный мешок и накидывая потёртый кожаный плащ с капюшоном.
Аяна подняла на плечи свой коричневый
– Пойдём. Я провожу тебя.
Каменная кладка стены набережной высилась за их спинами. Маяк на левом берегу моргал ярким глазом, порт негромко шумел, не прекращая ни на минуту свою работу, а они стояли у начала дощатого широкого причала, и Аяна не могла отпустить горячие ладони Конды. Мимо них проходили какие-то люди, в том числе и на "Эйдемас", но Аяна стояла, зажмурившись, и мечтала, чтобы это мгновение остановилось.
– Мне пора, – сказал Конда. – Возвращайся к сыну. Не грусти. Я вернусь.
– Я хочу дать тебе кое-что в дорогу, – сказала с грустной улыбкой Аяна. – Ну-ка, дай ухо. Я сочиняла это в пути, но хранила для тебя. Её ещё никто не слышал.
Всему отмерен срок,
всему придёт черёд.
За взмахом крыльев белых в закатной пене дня
Шагну я за порог,
не зная наперёд,
Куда на этот раз дорога заведёт меня.
Под звёздами идти
вдоль краешка воды
И слышать за спиною лишь
Не сбиться бы с пути
мне в поисках звезды,
Которая меня к тебе по свету приведёт.
Есть у всего черта,
отмерен срок всему,
И рано или поздно закончится мой путь.
Приду к тебе тогда
и нежно обниму,
Ты только моего лица, прошу, не позабудь.
Она напела негромко простой мотив, глядя в темноте на его смуглую шею за воротником светлой рубашки, не находя сил отвести взгляд от краешка уха, отсечённого её броском, и всем телом и душой стремясь к нему, а Конда стоял, склонив голову, потом вздохнул.
– Все песни о тебе и обо мне, – сказал он, поднимая глаза и снова затягивая её в звёздную глубину, ещё больше затенённую капюшоном плаща. – Я считал себя таким взрослым, деловым, серьёзным, приличным человеком, но это всё слетает, как шелуха, когда дело касается нас с тобой.
Он поцеловал её, резко развернулся и пошёл к трапу, высокий, широкоплечий, поправляя мешок на плече, упруго шагая, забирая с собой запах своей кожи, смолы, купресы и просоленного широким вольным морем плаща, унося часть её сердца в больших горячих ладонях.
Конец