Ключи Трёх миров

Вайд Марика

— А что хочет услышать матушка? — наконец, отозвалась Шучэн. — Эта недостойная совершенно не понимает…

— Шучэн! — госпожа Се, не жалея руки, ударила ладонью по столешнице.

Тун на мгновение задержала дыхание и зажмурилась. А младшая госпожа тихонько рассмеялась.

— Матушка, береги себя. Злость вредит здоровью и обращает внутреннюю ци вспять.

Тун в ужасе открыла глаза. Зачем… зачем молодая госпожа дерзит? Ведь каждый раз это заканчивается одинаково — синяками на теле!

— Наглость! Ударьте её пять раз за непочтительность

к старшим! — тут же приказала госпожа Се.

И, действительно, последовало пять хлёстких ударов. Били не по спине — там тело защищала подбитая норковым мехом накидка, а по выглядывающим из-под верхней одежды икрам.

Бедная... бедная младшая госпожа! У неё такая нежная кожа, что синяки проходят целый месяц. Да и стоять на голом полу ей совсем не положено. Разве госпожа Се не знает, что её дочь страдает от холодной ци?

Тун почувствовала, как по щекам скользнула непрошеная слеза.

— Ся Шучэн, повтори вслух главное правило для женщин этой резиденции, — строго распорядилась госпожа Се.

— Уважать и слушаться старших в роду. Быть всегда сдержанной в словах, праведной в поступках. Выражать дочернюю почтительность главе дома Ся и родной матери.

— Что из этого тебе не понятно?

Тун вновь уловила тихий смех. Младшая госпожа совсем не жалела себя!

— Мне не понятно слово «праведность», матушка. Я всегда полагала, что спасти отца от смерти — это поступок праведного человека, однако ты считаешь иначе.

Ладонь госпожи Се во второй раз соприкоснулась со столешницей. Тун показалось, что тушечница подпрыгнула, расплескивая чернила на лежащую рядом бумагу. Но удостовериться в этом ей не удалось — непризнанная хозяйка Красной резиденции вскочила на ноги и, оббежав стол, схватила дочь за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.

Приглушенный свет выхватил из полутьмы серебряный шоулянь, напоминавший Тун свернувшуюся кольцами змею — толстая цепь охватывала левое запястье госпожи Се, обезображенное старым шрамом, и стекала по кисти четырьмя тоненькими нитями, соединёнными с массивными кольцами.

[шоулянь — цепочка на запястье; цепной браслет, соединенный с кольцами на пальцах]

— Ты очень… очень разочаровала меня, Шучэн. Завтра же отправишься в клан Снежной горы вместе с дядей! Я не позволю тебе… больше вредить…

Грубо оттолкнув дочь, госпожа Се проследовала к выходу, нервно шурша юбками из нежно-голубого шёлка. Им вкрадчиво вторил шоулянь на запястье — цепочки тихо позвякивали в такт поспешных шагов.

Сбежала!

Тун дождалась, пока рассеялся приторный аромат духов госпожи Се и бросилась к сидящей на полу Шучэн. Заглянув той в лицо, она испугалась. Раскосые глаза младшей госпожи отражали полнейшее спокойствие, а на губах играла неуместная сейчас улыбка.

— Младшая госпожа, вставай! Нельзя сидеть. Пол здесь холодный… — Тун охватила Шучэн за талию и, что есть силы, дёрнула вверх.

Ничего не вышло!

— Не спеши, А-Тун… Ноги плохо слушаются.

Тун приподняла край платья

и оттянула левую штанину — на ноге младшей госпожи красовался свежий след от бамбуковой палки.

— Зачем ты спорила, младшая госпожа? — она вынула из-за пояса бутылочку с мазью от ушибов, предусмотрительно прихваченную в дорогу, и принялась втирать в пострадавшую ногу.

— Неужели, с собой всю аптеку носишь? — попыталась пошутить Шучэн. — Ай… Ты смерти моей хочешь? Больно!

— Тьфу, тьфу… Младшая госпожа, больше не говори так! Не проклинай себя смертью!

— Испугалась? — лёгкая улыбка пробежала по бледным губам Шучэн и тут же погасла — отведать бамбуковых палок, пусть и пять раз, это тебе не баоцзы надкусить.

[баоцзы — небольшая паровая булочка]

— Да, младшая госпожа, испугалась, — Тун было совсем не смешно.

Непонятно, чему радовалась её юная хозяйка? Каждый раз, оказываясь в клане Снежной горы, той приходилось страдать! Лекарственные отвары, которые готовил глава Се, тело племянницы принимало с трудом.

— Хорошо… Теперь можно покинуть душные стены Красной резиденции, — вдруг произнесла Шучэн и, тяжело навалившись на плечо Тун, поднялась на ноги. — Горы прекрасное место. Не грусти, А-Тун! Поездка пойдёт мне на пользу.

Она сказала, на пользу? Разве можно назвать постоянную тошноту и слабость, одолевающую юную госпожу в клане Снежной горы, благом! Тун горестно покачала головой, не зная, чем возразить, и старательно поправила на хозяйке меховую накидку. Нужно немедленно уложить младшую госпожу в постель и обложить грелками. Руки у той на ощупь совершенно ледяные.

***

В двухстах ли на юг от Дицю тоже моросил надоедливый дождь, постепенно уводя серый вечер в беззвёздную сырую ночь. Маленькая долина, с трёх сторон окружённая водой казалась мирно дремлющей. Но это было обманом. Долина бодрствовала в любое время суток все четыре сезона подряд.

Ли Пэйши, сын главы Павильона Кушуй, больше известного в народе, как Павильон Горьких вод, на мгновение остановился, всматриваясь в недовольно шумящую на севере реку Пушуй — где-то там, невидимый глазу старый мост поскрипывал под натиском воды, готовый изо дня на день рухнуть. Если это случится, дорога, ведущая из Лаоцю — небольшого городка близ озера Синбо, в северную столицу Дицю окончательно закроется. И людям придётся добираться в обход, через вольные земли племён мяо.

Ли Пэйши хотел бы взглянуть на тех безумцев, которые рискнут сделать это, нарушив договорённость Ся с юго-восточными кочевниками. Преимущество диким племенам мяо принесло позорное пленение хоу Вэня. Двенадцать лет назад столичная армия, подчинённая командующему Вэнь, оказалась в окружении, а сам хоу был похищен лазутчиками из собственного шатра. Ещё через месяц за него внесли щедрый выкуп, опустошив казну главной столицы, а династия Ся была вынуждена подписать мирное соглашение, отказавшись от всех притязаний на юго-восточную долину.