Ключи Трёх миров
Шрифт:
— Давай же, иди ко мне, — позвала его наложница Бу. — Будь хорошим мальчиком.
Сян перевёл взгляд с матери на смеющуюся Шучэн, недовольно вздохнул, совсем, как взрослый и, толкнув мяч носком расшитых войлочных туфель, бросился следом за ним.
— Осторожнее, А-Сян! — встревожилась наложница Бу. — Нельзя бегать возле мостов!
— Главное преимущество детства — беззаботность, — философски заметила Шучэн, хотя ей самой в начале года исполнилось лишь восемнадцать, а вторая наложница отца была всего на два года старше.
— Я ухожу
Она провела взглядом удаляющуюся Бу Иньлоу и собралась взойти на подвесной мостик, когда её плеча коснулась чужая рука. Шучэн непроизвольно вздрогнула. Она не отличалась пугливостью, однако болезнь всё время держала в напряжении — неизвестно, когда тебя настигнет очередной приступ и что подумают окружающие люди.
— Младшая госпожа, не бойся, — раздался над самым ухом хорошо знакомый голос. — Это я.
— Меня ищет дядя?
— Нет, младшая госпожа. Я поспешила, чтобы предупредить. Твоя матушка сейчас в покоях гуна. Стоит ли входить туда?
Шучэн остановилась. Тун права. Если мать пришла навестить отца, ей там делать нечего. Она с тоской посмотрела на выкрашенную в красный цвет дверь отцовских покоев. Резиденцию звали красной именно за обилие этого цвета в интерьерах и наружной отделке домов.
Только вот благословенный красный не дарил хозяевам ничего кроме семейной неустроенности. Отец любил Бу Иньлоу и маленького наследника, мать — власть в поместье, настойчиво добиваясь положения супруги. А она, Ся Шучэн, не могла рассчитывать ни на власть, ни на родительскую любовь.
— Младшая госпожа, ты бледная сегодня. Как чувствуешь себя? — Тун бережно коснулась её руки. — Ах… и пальцы совсем холодные… Нужно вернуться в покои! Здесь ветрено и сыро. Почему ты вышла без зонта?
Шучэн послушно позволила увести себя прочь. Но уходя, бросила долгий взгляд на красную дверь, оставшуюся позади. Некоторые препятствия невозможно снести со своего пути даже армейским тараном! Какой смысл тогда стоять под дождём?
***
Се Цяньяо напряжённо прислушалась, поглядывая на закрытую дверь. Голоса на улице, наконец, затихли. Эти шумные сороки разлетелись по своим делам! Ни почтения, ни уважения к старшим… Особенно раздражала Шучэн. Как ей только в голову пришло навестить гуна в разгар своей болезни? Проклятое семя!
Цяньяо перевела взгляд на забывшегося в тяжелом сне мужа — Ся Чжункан смог успокоиться только под утро. Она использовала все целительские навыки, чтобы унять его боль. Однако яд оказался сильнее её познаний в медицине.
Второй брат сказал — это дело рук демонов. Цяньяо до боли в челюсти сжала зубы. Во всех бедах, постигших её, виновны они!
Старший племянник погиб, когда в клан Снежной горы пробралась девятихвостая лиса. Тогда её второй брат дал слово отомстить и пообещал исцелить Ся Чжункана от мужского бессилия, потребовав взамен Долину целителей и
Послушная брату, она покорно пожертвовала своим будущим совершенствованием ради клана, но не получила места законной супруги!
Ся Чжункан хотел наследника, а она не могла дать ему желаемого. Она вообще больше не могла родить. Демоническое семя выжгло в ней всю женскую природу — проклятый плод извергся наружу, навсегда запечатав источник плодовитости.
Зачем… зачем брат оставил проклятую в живых?! Чтобы она каждый день, видя её, вспоминала о жертвах, принесённых в угоду чужим амбициям?
Цяньяо отерла вспотевший лоб мужа хлопковым полотенцем и, наложив пальцы на запястье, прослушала пульс. Сердцебиение стало ровнее, хотя и звучало слабо. Жизненные силы не задеты — гун славного северного города Дицю восстановит здоровье достаточно быстро.
Главное преимущество обычного человека в том, что он не имеет даньтяня. А значит, демонической ци невозможно отравить внутреннюю энергию. Ся Чжункану повезло не быть совершенствующимся.
[даньтянь — обычно речь о нижнем, в районе пупка, энергетическом центре, служащем для концентрации духовной энергии]
Но к ней самой судьба не проявила и капли милосердия. Как член клана Снежной горы и младшая сестра главы Се, она обзавелась прочным духовным основанием — даньтянь был готов породить бессмертный дух.
Однако судьба безжалостно отвернулась…
Каждую ночь Цяньяо видела один и тот же сон — демон со звериными глазами врывался в её свадебный паланкин. А каждый день она чувствовала слабое течение внутренней ци. Демоническое семя отравило даньтянь, наполнив меридианы неисцелимым ядом.
Она не жива и не мертва с того самого дня, когда алый полог паланкина отдёрнулся, пропуская внутрь смуглого высокого мужчину с янтарными глазами зверя…
А второй брат говорит ей одно и то же! Просит немного потерпеть. Но год за годом уносится прочь, не принося желанной магической формулы. Никакие опыты не помогают создать пилюлю, обращающую действие яда, вошедшего в её плоть и кровь.
Такова цена чужих амбиций и мести. Именно столько стоит право владения Долиной целителей. Настоящие хозяева не спустили ограбление с рук! Никакая армия, принадлежащая гуну, не в состоянии защитить их от гнева оскорблённых демонов.
Ся Чжункан слабо застонал, поворачиваясь во сне. Цяньяо в очередной раз вытерла вспотевший лоб мужа.
— Ты скоро выздоровеешь, мой господин… Потерпи немного… — прошептала она, поглаживая его по плечу.
Неожиданно гун перехватил её руку и прижал к своей распалённой от внутреннего жара груди — всё так же, не просыпаясь. И Цяньяо вдруг захотелось отдать все сокровища клана Снежной горы, чтобы узнать, кого он видит в тревожном сне?
Но хватка супруга быстро ослабла. Она осторожно забрала тонкие пальцы из его влажной ладони. Зачем ей знать? Иногда знание приносит только нестерпимую боль, разрушая и разум, и сердце.