Ключи Трёх миров
Шрифт:
А следом произошло то, чего не могло быть — на куполе появились мельчайшие трещины, которые подобно змеям поползли в разные стороны, становясь заметно длиннее и шире.
Что произойдёт с ближайшим городом, если тьма вырвется из поместья Се? И что будет с лицом всего Небесного клана, изготовившего байсюэ для спутников на тропе совершенствования, которых лучше считать врагами? Не обвинят ли их в преднамеренном уничтожении клана Се?
— Освободившись от желаний, ум и чувства очистились… — произнёс Фан Синюнь,
Ему нельзя испытывать волнение или иные человеческие эмоции. Нет ничего вокруг! А внутри только покой и тишина. И из этого средоточия гармонии рождается сила, способная удержать барьер.
— Что ты делаешь?! — окрик наставницы Фан Синюнь уловил на пределе слышимости — уши вдруг заложило от немыслимой тяжести, свалившейся на тело.
Боль была резкой, прожигающей до самого сердца. Прижав ладонь к саднящей грудине, он опустился на колено, с надеждой всматриваясь в купол над головой. Мелкие трещины там зарастали у него на глазах.
Всё получилось!
А затем обзор перекрыло встревоженное лицо наставницы. Она рывком распахнула на нём одежды, не думая о приличиях и коснулась больного места. Фан Синюнь прикусил губу, сдерживая стон.
— Посмотри, что ты натворил, глупец!
Почему мастер Ин настолько взволнована? Превозмогая головокружение, Фан Синюнь посмотрел на оголённую кожу — строго по центру груди появилось крошечное изображение лотоса, напоминающее свежее клеймо, оставленное палачом.
— Шифу… прости меня… — смущенно прошептал он, запахивая нижнюю рубашку, а следом и нежно-голубой шэньи. — Я подвёл тебя.
— Хорошо, что понимаешь это! — наставница озабоченно коснулась пальцами его горящего лба. — Знаешь, что будет, если демоны узнают, чем запечатан этот барьер?
— Так давай уничтожим их всех… шифу…
— Глупец… — повторила наставница, призывая духовное оружие.
Хрустальный клинок нежно осветил дождливую ночь, выхватывая из темноты хмурое лицо наставницы — сжатые губы, сведённые на переносице тонкие брови и горящие недовольством глаза. Она рассержена и полна решимости — нежно-изумрудная рукоять Облачного меча надёжно лежит в ладони, а её длинные пальцы, достойные музыканта, побледнели от напряжения.
— Иди со мной, Синюнь. Но больше не рискуй собой. Я запрещаю рисковать. Ты понял меня?
— Да, шифу.
Фан Синюнь поднялся с колена и призвал Клинок света, подаренный наставницей много лет назад, чтобы следовать за ней, прикрывая спину.
Вместе они ворвались в строй низших демонов, сбивая тех с толку внезапным появлением на воображаемом поле боя. Нежно-хрустальный и ослепительно-белый клинки запели в унисон, следуя друг за другом, как луна и солнце. А безликая ночь вдруг озарилась вспышками молний.
***
Грязная энергия собралась на северо-востоке.
Ань Син наблюдала за ней около трёх кэ, мысленно разворачивая карту обширных земель государства Ся. В точке, над которой облака выглядели ниже и гуще, должен находиться город Дицю — непризнанная столица севера, некогда стремившегося к политической независимости, но усмирённая ванами правящей династии.
[кэ — 15 минут согласно системе Шичжи]
Видят Три Чистых, она не хотела вмешиваться в дела смертных, но в этом направлении отбыла Ин Сянхуа и Фан Синюнь. А значит, демоническая ци, сокрытая где-то в предгорьях Фуню, могла касаться её старых знакомых.
Будет ли недоволен отец?
Этой ночью он, как и в другие дни, не ночевал в покоях, снятых у хозяина постоялого двора. А исчез вместе с сопровождавшими его асурами где-то в ближайших смешанных лесах — лисий след петлял здесь не хуже кроличьего, сбивая с толку самих небожителей.
Ань Син учили почитать старших в роду, однако дело показалось ей безотлагательным. Поэтому она воспользовалась преимуществом истинного бессмертного, живущего на Девяти Сферах, — в мгновение ока перенеслась телом и духом на огромное расстояние, оказавшись на одной из относительно невысоких гор.
Здесь, скрытое за непроходимыми ущельями, располагалось поместье лекарей Се, называющих себя кланом совершенствующихся.
С доступной ей высоты Ань Син с интересом осмотрела целую систему горных террас, искусно объединённых между собой мостами. Поместье казалось огромным — его северные границы, огороженные вместо стен резко возвышающимися к небу хребтами Фуню, терялись в серых сумерках.
Близился рассвет, делавший свет многочисленных фонарей глупым бахвальством смертных перед могущественными небесами, рождающими солнце. Да, светило сейчас укрывалось за тяжёлыми тучами, до отказа пропитанными влагой, однако Ань Син видела его духовным чувством истинного бессмертного, позволяющим прозревать в суть вещей и законы самого мироздания.
И на фоне ослепительного солнечного сияния, предстающего перед мысленным взором, демоническая энергия, разлитая в поместье, казалась ещё более грязной.
На людей напали демоны. Владения Се наполняли стоны раненых, а ещё с высоты облюбованной горы Ань Син хорошо видела лежащие неподвижно тела.
Однако вмешаться она не могла. Главный закон истинного бессмертного, навестившего мир людей, — не прерывать естественное течение чужих судеб. Такого права нет у самих богов, сотворивших всё. Три Чистых тоже наблюдают, позволяя человечеству самостоятельно проходить выбранный путь. И низшие демоны часть этого пути. Чьё-то наказание за грехи, которое её никак не касается.