Книга утраченных сказаний. Том I
Шрифт:
Сирнумэн (Sirnumen) < Нумэссир (Numessir) (первые два раза; далее везде Сирнумэн).
Эруман < Хармалин (с. 145 , 152 ) < Хаббанан (с. 151 ).
Арвалин < Харвалиэн < Xаббанан (с. 145 ), < Харвалиэн < Хармалин (с. 147 ); Арвалиэн впервые на с. 148 .
Бруитвир (Bruithwir) стоит вместо более раннего имени, по- видимому, Марон (Maron).
Бруитвир
– го здесь патронимический аффикс, со значением «сын такого-то». См. выше прим. 3 и 5.
Мору (Moru). Это имя может также быть прочитано здесь — как и в других местах — как Морн (Morn) (см. Приложение ). Заменило здесь другое имя, вероятно, Морди (Mordi).
Унголионт (Ungoliont) < Гунглионт (Gungliont).
Даурин (Dautin) (Торин (Torin)). Первоначально впервые возникает как Фэанор, заменено сначала на «(?) Даурлас (Daurlas)…….родич Фэанора», а потом на «некий гном, по имени Даурин (Торин)». Далее везде Фэанор исправлено на Даурин.
История о том, как Мэлько совратил нолдоли, была впоследствии рассказана совершенно иначе: появилась тема раздора между сыновьями Финвэ Фэанором и Финголфином (Сильмариллион, с. 69), отсутствующая в настоящей повести, где Фэанор — сын Бруитвира, а не Финвэ Нолэмэ. Первостепенный мотив позднейшей истории — страсть Мэлькора к Сильмарилям (там же, с. 67) — представлен здесь лишь как вожделение ко всем самоцветам нолдоли вообще: в самом деле, важной чертой первоначальной мифологии является то, что хотя Сильмарили присутствуют, их важность относительно невелика. Принципиальное сходство с поздним вариантом заключается в том, что Мэлько нацеливает свою атаку на нолдоли и что он использует аргументы, до некоторой степени весьма сходные: эльфов, которым по праву принадлежат бескрайние царства на востоке, валар заключили в Валиноре. При этом в словах Мэлько примечательным образом отсутствуют упоминания о приходе людей: этот мотив вводится в рассказ далее и совершенно иначе — самим Манвэ (с. 150 ). Более того, преимущественное общение нолдоли с Мэлько имеет своей причиной его вожделение к их самоцветам, а в Сильмариллионе (с. 66) нолдор сами обратились за его наставлениями, пока остальные эльфы держались поодаль.
Далее повествования полностью расходятся: в Сильмариллионе тайные козни Мэлькора обнаружены в ходе расследования ссоры принцев нолдор, в то время как здесь все раскрывается гораздо проще — из-за беспокойства Финвэ Нолэмэ за свой народ. Поздний вариант, конечно, превосходит ранний: там валар разыскивают Мэлькора как явного врага, поскольку его интриги разоблачены (хотя он и сбежал), а в данном повествовании, несмотря на все доказательства, что он нисколько не исправился, ему просто сказано отправиться в Мандос и поразмыслить. Существует уже зародыш истории Сильмариллиона об изгнании Фэанора в Ф ормэнос, куда его сопровождает Финвэ, хотя здесь целому народу нолдоли велено уйти из Кора в скалистую долину на севере, где уходит под землю речка Хири. Этот приказ выглядит скорее мерой предосторожности, нежели наказанием, наложенным на них Манвэ.
В связи с местом изгнания нолдор, названным здесь Сирнумэн («Западный Поток»), можно заметить, что в отдельном примечании, найденном в небольшой записной книжке, упомянутой на с. 23 , сказано следующее: «Река, протекавшая во втором горном жилище гномов в Валиноре, называлась кэлусинди, а ее источник — капалинда».
Чрезвычайно интересен абзац на с. 142 , где о Манвэ сказано, что он знал, «что эльфы — дети мира и должны однажды вернуться на лоно земли». Как я ранее заметил (с. 82 ), между «миром» и Великими Землями часто ставится знак равенства, что неоднократно проявляется в настоящем рассказе, но мне не совсем ясно, имелось ли это в виду в данном месте. С моей точки зрения, эта фраза означает, что во времена «Великого Конца» эльдар, будучи связаны с Землей, не смогут уйти с валар и духами, что существовали «до мира» (с. 66 ), туда, откуда те явились (ср. окончание первоначального варианта Музыки Айнур, с. 60 ).
Что касается рассказа о похищении драгоценных камней,
С другой стороны, великий праздник уже предоставляет Мэлько возможность похитить Сильмарили из жилищ нолдоли, хотя в данном случае это праздник в честь определенных событий (см. Сильмариллион, с. 74–75), что делает обязательным присутствие на нем тэлэри (ср. Сильмариллион: «Лишь тэлэри за горами все еще пели на морских берегах, ибо времена года мало трогали их…»).
О темных приспешниках Мэлько из Мандоса (про иных из которых сказано, что они были «некогда из детей Мандоса», с. 154 ) позднее ничего не говорится, как и о похищении коней Оромэ. И в то время как здесь сказано, что Мэлько хотел покинуть Валинор через перевалы северных гор, но передумал (за этим следуют размышления о том, какова была бы судьба Валинора, уйди он на север), то в позднем повествовании его уход на север — всего лишь обманная уловка. Но интересно, что первый вариант содержит зародыш второго: все время прослеживается идея о движении сначала на север, а потом — на юг, хотя и в разных местах повествования и с иной мотивировкой.
Любопытно также появление мысли о том, что близкий родич Фэанора — продолжительные колебания между братом и сыном останавливаются на отце — был убит Мэлькором в жилище нолдоли Сирнумэн — предшественнике Формэноса.
В этом абзаце есть несколько географический указаний. Два Древа росли к северу от Валмара (с. 143 ), как и показано на карте (см. с. ~81–82~); также, согласно тексту и карте, Великие и Внешние Земли близко подходят к друг другу на крайнем севере (с. 146 ). Чрезвычайно примечательно, что пустое место в горах Валинора, которое я пометил на карте буквой «е», оказывается «перевалом в горах», через который Мэлько и его свита перебрались из Валинора в Арвалин-Эруман, проходом, который оставили Тулкас и Аулэ во времена создания гор, чтобы возвращаться в Валинор (с. 145 ).
От следущей части рассказа почти ничто не перешло в более поздние варианты. Поучение Манвэ исчезло (но кое-что из его содержания воскресает потом в другом месте повествования (Сильмариллион, с. 68): «Нолдор начали роптать [против валар], и многие исполнились гордыни, забыв, сколько из того, что они имели и знали, получили они в дар от валар»). Интересно, что Манвэ, именуя отца Фэанора, использует патроним го-Майдрос: хотя впоследствии Майдросом зовут старшего сына, а не деда героя, это имя с самого начала оказывается связанным с родней Фэанора. Нет никаких позднейших следов ни странной истории бывшего слуги Мандоса, который принес валар оскорбительное послание Мэлько и которого сбросил с Таниквэтиль неукротимый Тулкас, выказав прямое неповиновение Манвэ; ни истории о том, как боги послали Соронтура в качестве вестника к Мэлько (осталось необъясненным, откуда Соронтур знал, где искать Мэлько). Здесь сказано, что впоследствии «Соронтур и его народ прилетели в Железные Горы и там поселились, наблюдая за всем, что делал Мэлько». Как уже указано в комментариях (с. ~111–112~) к Оковам Мэлько, Железные Горы, расположенные, как сказано, к югу от Хисиломэ (с. 101 , 118 ), соотносятся с более поздними Горами Тени (Эрэд Вэтрин). С другой стороны, согласно Сказанию о Солнце и Луне (с. 176 ), Мэлько, сбежав из Валинора, строит «новое обиталище в тех северных землях, где вздымаются Железные Горы, весьма высокие и ужасные на вид», а в первоначальном Сказании о Турамбаре [43] сказано, что Ангбанд лежал под северными отрогами Железных Гор, которые так названы из-за «Железных Преисподних» под ними. Из утверждения, что Соронтур из своего жилища на Железных Горах наблюдал «за всем, что делал Мэлько», также следует очевидным образом, что Ангбанд находился под Железными Горами. Сама же история о том, что Соронтур (Торондор) гнездился на Тангородриме, прежде чем переселиться в Гондолин, надолго сохранилась в традиции «Сильмариллиона» (см. Неоконченные Сказания, с. 43 и примечание 25). Таким образом, очевидно, что топоним «Железные Горы» на протяжении Утраченных Сказаний прилагается к разным объектам, если не предположить, что эти горы образовывали непрерывную цепь, южная часть которой (в будущем — Горы Тени) ограждает Хисиломэ с юга, а северная часть, расположенная над Ангбандом, дает имя всему хребту. Доказательства этой мысли будут даны позднее.
43
Полное название этой повести — «Сказание о Турамбаре и Фоалокэ», где Фоалокэ — дракон.