Книги крови V—VI: Дети Вавилона
Шрифт:
Стампф лишь глазел вниз на нетронутые дикие земли, над которыми они пролетали, хотя картина не менялась часами. Темно-зеленые полосы леса, прореженные сверканием воды, и порой языки дыма там, где выжигали лес, — вот, пожалуй, и все.
По прибытии в Сантарем они расстались, едва пожав друг другу руки. От этого каждый нерв в руке Стампфа болезненно съежился и на мягкой коже между большим и указательным пальцем открылась трещина.
Да, Сантарем — не Рио, думал Лок, направляясь в бар на южной окраине города. Туда часто наведывались ветераны Вьетнама, любители тамошнего своеобразного цирка. Это было одним из немногих удовольствий Лока: ему никогда не надоедало смотреть, как одна из местных женщин
Немного косоглазая женщина уже почти согласилась на небольшой грешок с Локом (она решительно отказывалась, пока очередной стакан вина не убедил ее, что не в целомудрии счастье), когда в дверь негромко постучали.
— Суки, — выругался Лок.
— Si [13] ,— отозвалась женщина. — Зука. Зука.
Кажется, это было единственное слово из ее лексикона, которое напоминало английское. Не обращая на нее внимания, пьяный Лок сполз на край грязного матраса. В дверь снова постучали.
13
Да (порт.).
— Кто там?
— Сеньор Лок? — Голос из коридора принадлежал молодому человеку.
— Да! — Лок не мог отыскать брюк в складках простыни. — Да! Что тебе нужно?
— Mensagem, — сказал юноша. — Urgente. Urgente [14] .
— Ты мне? — Он наконец нашел свои брюки и теперь надевал их.
Женщина совершенно спокойно наблюдала за происходящим, лежа в кровати и поигрывая пустой бутылкой. Застегнувшись, Лок проделал три шага — от кровати к двери. На пороге стоял мальчик, черные глаза и особенный блеск кожи свидетельствовали о его индейском происхождении. Он был одет в тенниску с логотипом кока-колы.
14
Послание. Срочное. Срочное (порт.).
— Mensagem, сеньор Лок, — повторил он. — Do hospital [15] .
Мальчик смотрел мимо Лок на женщину в кровати, осклабясь от уха до уха.
— Больница? — переспросил Лок.
— Sim. Hospital Sacrado Corana de Maria [16] .
Это может быть только Стампф, подумал Лок. Кому еще он понадобится в таком богом и чертом забытом месте? Никому. Он взглянул на похотливого мальчишку.
— Vem comigo, — сказал мальчик, — еm comigo. Urgente. [17]
15
Послание… Из больницы (порт.).
16
Да. Больница Святого сердца Марии (порт.).
17
Меня прислали. Срочно (порт.).
— Нет, — решил Лок. — Я остаюсь. Не сейчас Понимаешь меня? Потом, потом.
Мальчик пожал плечами.
— Та morrencio. [18]
— Умирает?
— Sim.
— Ладно, бог с ним. Понимаешь? Возвращайся и скажи ему, что я приду, когда освобожусь.
Мальчик опять пожал плечами.
— Е meu dinheiro? [19] — спросил он, когда Лок уже закрывал дверь.
— Пошел к черту, — бросил Лок и захлопнул дверь.
18
Он умирает. (порт.).
19
А мои деньги (порт.).
Через два часа, после бездарного акта с безразличной особой, Лок открыл дверь и обнаружил, что мальчик в отместку нагадил на порог.
Больница Святого сердца Марии была плохо приспособлена для того, чтобы болеть. Лучше умирать в своей кровати в компании с собственным потом, чем попасть сюда, думал Лок, шагая по грязному коридору. Удушливый запах медикаментов не мог заглушить испарений страдающей человеческой плоти: ими были пропитаны стены, они жирной пленкой садились на лампы и пол Что стряслось со Стампфом, как он угодил сюда? Драка в баре? Не сошелся с сутенером в цене за женщину? Немец достаточно глуп, чтобы влипнуть во что-нибудь подобное.
— Сеньор Стампф? — спросил он у женщины в белом, проходившей по коридору. — Мне нужен сеньор Стампф.
Женщина покачала головой и указала дальше по коридору на мужчину очень усталого вида — тот остановился на мгновение, чтобы зажечь сигару. Лок подошел Мужчина стоял в клубах едкого дыма.
— Мне нужен сеньор Стампф, — сказал Лок.
Мужчина, усмехнувшись, посмотрел на него.
— Вы Лок?
— Да.
— Ага, — он затянулся. Дым был настолько едким, что мог бы вызвать рецидив у самого тяжелого пациента. — Я доктор Эдсон Коста, — представился мужчина, протягивая холодную руку. — Ваш друг ждал вас всю ночь.
— Что с ним?
— У него болит глаз, — сказал Эдсон Коста, совершенно безразличный к состоянию Стампфа. — И небольшие ссадины на руках и на лице. Но он не подпускает к себе никого. Он лечит себя сам.
— Но почему? — удивился Лок.
Доктор выглядел озадаченным.
— Он платит за стерильную палату. Платит хорошо. Поэтому я его туда и поместил Хотите его увидеть? Может, заберете его?
— Может быть, — ответил Лок без всякого энтузиазма.
— Его голова… — проговорил доктор. — У него галлюцинации.
Не вдаваясь в дальнейшие объяснения, он пошел широкими шагами, оставляя за собой шлейф дыма. Пройдя через главное здание и небольшой внутренний двор, они оказались возле палаты со стеклянным окошком в двери.
— Здесь, — доктор показал на дверь, — ваш друг. Скажите ему, — сказал он, как; будто дал прощальный залп, — чтобы заплатил, или пусть завтра уезжает.
Лок заглянул в стеклянное окошко: грязновато-белая комната была пустой — только кровать и небольшой стол, освещенный тем же зловещим светом, что пробивался в каждый угол этого заведения. Стампф не лежал в кровати, а сидел на корточках в углу. Его левый глаз был скрыт большим тампоном с бинтами, кое-как обмотанными вокруг головы.
Лок уже довольно долго смотрел на Стампфа, прежде чем тот почувствовал, что за ним наблюдают. Стампф медленно поднял голову. Его здоровый глаз, как бы компенсируя потерю другого, расширился вдвое. В нем жил страх, и этого страха хватило бы на оба глаза, на целую дюжину глаз.
Осторожно, словно кости его настолько хрупки, что он боится их переломить при малейшем движении, Стампф отделился от стены и подошел к двери. Он не открыл ее, а стал говорить с Локом через стеклянное окошко.
— Почему ты не пришел? — просил он.