Книжник
Шрифт:
Когда он был уже почти готов пойти на перемирие с гордостью и отправиться к Максимусу за пополнением фляги, в учительскую, негромко постукивая каблуками, вошёл профессор Флитвик. Полугоблин был одним из редких магов, кого Снейп действительно уважал. У Филиуса был на редкость неконфликтный характер. Одним своим присутствием он будто заставлял расслабиться и перестать переживать по пустякам. Иногда маг искренне жалел, что не попал на Рейвенкло. Возможно, с таким деканом ему было бы проще избежать той дороги, по которой он в конечном итоге пошёл. Конечно, по мнению Снейпа, Флитвик был мягковат с учениками, но такой уж характер
— Добрый день, Северус, — дружелюбно улыбнулся чародей. — Готовитесь к сегодняшнему занятию у наших любимых студентов? Если мне не изменяет память первыми у вас будут мои первокурсники.
— Добрый, Филиус. Смотрю, вы уже завершили свою поездку в Дрезден, — Снейп решительно проигнорировал шуточку профессора, который был прекрасно осведомлён о его любви к той кучке баранов, что ежедневно посещали его класс. — Как прошёл «Симпозиум Чародейских искусств»?
— Просто чудесно, — пискнул Флитвик и поставил на стол коробку конфет в прозрачной упаковке, украшенную искрящимся кислотно-синим бантом. — Не поверите, но я встретил там нашего дорогого профессора Слизнорта.
— Ничего удивительного: он любит всяческие мероприятия. Особенно те, где у него много знакомых, — чуть приподнял в улыбке уголки губ Снейп.
— Удивительно другое: он был одним из докладчиков, и его теория о создании сверхустойчивых заклинаний превращения показалась мне на диво убедительной, — маленький профессор спиной вперёд запрыгнул на соседнее кресло. Принюхавшись, обнаружил полный кофейник и притянул к себе кружечку с кофе. — А как твои дела с новым мастером?
— Хм… Всё сложно, не спрашивайте! — раздраженно отмахнулся зельевар, его и так раздражало что все деканы оказались посвящены в его проблему и отчитываться за свои личные дела ему совершено не хотелось.
— Уже поругались? — вскинул брови маг. — Как скверно-то! Случилось что-то серьёзное?
— Нет. Просто небольшая размолвка, — покачал головой Снейп, яростно желая не развивать эту тему, — не берите в голову. Вечером схожу проведаю, отвлеку его от проблемы с палочковой магией.
Флитвик отпил кофе и покивал каким-то своим мыслям:
— Ничего удивительного, что у него не выходит колдовать палочкой, — сказал он.
— Почему? — Снейп помимо воли удивленно приподнял бровь и отставил почти остывший напиток.
— Ну, подумайте, Северус, — развёл руками полугоблин, как бы поощряя Снейпа немного порассуждать самому. Но, увы, зельевару ничего не пришло в голову, и мастер чар ответил сам: — Если этот вампир, как он сам утверждает, никогда не колдовал палочкой, а только своими силами, то сможет ли палочка его принять? Нет, не так. Волшебные палочки имеют как бы псевдоразум, и если палочка понимает, что магу она не нужна, то и работать в его руках она не будет, как бы идеально она ему не подходила.
— Честно говоря, впервые об этом слышу.
— Я о таком читал в одном из старых исторических справочников. Когда маги стали массово переходить с посохов на палочки, у многих случались подобные проблемы. — махнул рукой маленький
— Хм. Никогда об этом не задумывался, — покачал головой Снейп. — Можно ли как-то решить эту проблему? Может, вы что-нибудь посоветуете, Филиус?
— Я бы посоветовал дольше практиковаться с палочкой, чтобы она поняла, что нужна. Может быть стоит добавить медитации.
Поблагодарив коллегу, Северус быстро отправился к выходу из учительской, на ходу обдумывая диалог с книжным чудищем, но был остановлен появившимся из ниоткуда Дамблдором:
— Северус! О! И вы, Филиус, здесь! — старик слабо улыбнулся. Однако от взгляда Снейпа не укрылось то, что весь его вид будто кричал — случилось что-то страшное. В последний раз Снейп видел такого поблекшего Дамблдора во время войны, когда новости о смертях соратников приходили едва ли не каждую неделю. — У меня плохие новости. Присядьте, пожалуйста. Сейчас подойдут остальные преподаватели, и я всё расскажу.
Вскоре в большую учительскую комнату подтянулись прочие преподаватели. Не остались в стороне и библиотекарь с медсестрой: мадам Пинс и Помфри тоже были здесь. Да что уж там — все прошлые директора с картин расположились на уютных лужайках пейзажей и не прекращая о чем-то спорили. Снейп смог уловить что-то вроде «Надо было вешать над кроватями железные ножницы» и «Отцовские портки были бы лучше!» Рассевшиеся по креслам учителя выражали то же растерянное недоумение, которое ощущал и сам зельевар, но некоторые, в том числе и МакГонагал, отчаянно хмурились.
— Итак, дамы и господа! — громко произнес директор, дождавшись, пока все рассядутся. — К сожалению, наше ежегодное собрание приходится начинать с дурных новостей, — маги откликнулись ропотом и переглядываниями между собой. Снейп, напротив, вперил взгляд в Дамблдора. Интуиция подсказывала, что новости будут на столько плохими, на сколько это вообще возможно. — Часть наших учеников пропала! И кое-кто из будущих студентов тоже!
Глава 24
Гарри Поттер проснулся от того, что ему было крайне холодно. Конечно, осенью и зимой дома было весьма прохладно, но сейчас у него было ощущение, что он спит на улице. Открыв глаза, он попытался нащупать свои очки, но не смог. Под руками странным образом шуршало, будто бы он сидел на огромной куче листьев. Перед глазами всё плыло, но разобрать, что он находится в зелёном лесу, мальчик всё-таки смог. Неужели он так опротивел Дурслям, что они отвезли его ночью в лес, как какую-нибудь собаку? Нет. В последнее время тётя относилась к нему куда как лучше, чем прежде. Даже дядя и Дадли, в основном, игнорировали его существование.
Спросонок Гарри не сразу сообразил, что, вообще-то, в январе не бывает зелёных листьев. А когда сообразил, то сильно испугался. Ему было почти девять лет, и он считал себя достаточно взрослым чтобы решать свои проблемы, но сейчас ему срочно требовалась тётя, дядя или вообще хоть кто-нибудь взрослый, чтобы вывести его из леса. Было очень тихо, только шуршали ветви и тихо пели птицы. К горлу подкатил комок, а глаза предательски защипало. Нос тоже как-то весьма противно захлюпал. Но Гарри сжал кулаки и сдержался. Толку-то плакать, если никто не услышит! Надо было как-то вернуться домой.