Книжник
Шрифт:
— И запомни, мелкий! — наставнически вещал я, взяв ребенка за плечи. — Ни про какие странные вещи не упоминай. Посидел, посмотрел мультики, поел сладостей. Твой тётке, я уверен, так будет спокойней, — Гарри доверчиво взглянул мне в лицо и уверенно кивнул, показывая, что он понял. — И постарайся больше без приглашения не приходить! Это немного невежливо.
— Простите, сэр, — потупился мальчик. — А можно я вам позвоню? — я удивлённо вскинул бровь. — Ну, перед тем, как пойду в гости.
— Не понимаю, зачем тебе вообще идти ко мне в гости, — вздохнул я и машинально потер переносицу.
— Синку, — пояснил ребенок. А в моей голове заскреблось осознание. — Синку звала меня на чай.
—
— Вы же не будете ругать Синку? — решил на всякий случай уточнить Гарри.
— Не волнуйся, — я потрепал его по макушке. — Она всегда была довольно непослушной. Так что профилактический втык ей не повредит. А теперь беги домой, пока не простыл.
Добежав до порога, мальчик быстро повернулся и помахал мне рукой:
— Счастливого Рождества, мистер Вэйд!
— И тебе, Гарри! — помахал я в ответ.
Вернувшись домой, я застал идиллическую картинку. Снейп очень правдоподобно косплеил классического вампира, и его черный камзол с брюками качественно усиливали сходство. Он лежал на диване, сложив на груди руки и пребывал в блаженном бессознательном состоянии алкогольного опьянения. Напоить вампира можно, что бы по этому поводу не говорили и думали сами вампиры, просто в процессе есть свои сложности. Утром зельевар сильно пожалеет о своей невоздержанности, но это будет завтра. Люпин же, судя по всему решивший дойти до камина, не смог провернуть этот трюк и уснул на ковре у потрескивающего огня. К слову, этим вечером он даже маленько пообщался с Гарри. Ничего конкретного он про себя не рассказал, зато вызнал пару-тройку деталей из жизни мелкого, ну и поиграл с ним в настольную «Алхимию». Затянуть в игру зельевара мы не смогли, так что играли втроём. Сейчас же он так очаровательно по-собачьи свернулся клубком, что не укрыть его пледом было невозможно. Снейпа на всякий случай тоже укрыл. Он, конечно, не замёрзнет, но почему бы и нет. Если уж заботимся, так заботимся обо всех.
Повздыхав немного над этими бравыми войнами, павшими в бою с алкоголем, я отправился в зельеварню, варить спасительное антипохмельное снадобье. Увы и ах, справиться с моим гостеприимством английские маги не смогли. Так что стоило подготовиться к утреннему восстанию зомби. Впрочем, англичане в принципе отвыкли от того, что по приходе в гости их могут напоить до беспамятства и нафаршировать едой, как праздничного гуся. Не от хорошей жизни у них выработалась такая прижимистость, но тут уж ничего не поделаешь. Хорошо хоть не с пустыми руками приходят.
Пока размышлял над превратностями разных менталитетов, руки вполне себе привычно покрошили салатик из волшебных трав и ингредиентов и забросили все это месиво в котёл. Когда знаешь все тонкости рецепта, можно и пожульничать немного, помогая зелью быстрее получить нужные свойства с помощью магии. Прикладная алхимия не заняла много времени, и, передав стаканчики с зельем брауни, я отправился подремать. По пути вспомнил, что так и не посмотрел подарок Снейпа и, чертыхнувшись, вернулся в гостиную и забрал коробочку из синего картона, украшенную зелёным бантом. Внутри нашёлся справочник зельевара с подробными таблицами совместимости ингредиентов и полезными советами. Так что до кровати я дошёл, но вот использовать её по назначению не получилось. Пока читал, немного страдал, что под рукой нет интернета. Отвыкал от него, будучи попаданцем в древность, долго, а вот обратно привык весьма быстро. И теперь маленько страдал от того, что не все термины мне знакомы и нельзя быстренько глянуть в интернет и узнать, что вообще имел в виду автор.
Утро встретил, обложившись словарями и бумагами, куда выписывал совсем уж незнакомые слова, и ненароком выпив такое количество кофе, что не будь я мертвяком, точно словил бы инфаркт, а так ничего, даже немного бодрости поймал. В какой-то момент времени я словил себя на том, что просто замер и смотрю в никуда. Никаких полезных
В кухонное окно громко постучали, и я впустил заснеженного филина в дом. Сулла принес утреннюю почту и был этим несказанно горд, отчего требовательно подёргал меня лапой за рукав, требуя награды за труд. Пришлось добыть из холодильника мелкую тушку цыплёнка, и счастливый птиц, зажав его клювом, пешком удалился к себе на чердак, оставляя на полу мокрые следы. Отложив в сторону газету, я в очередной раз тяжело вздохнул. Наступал новый весьма хлопотный день.
Глава 20
После возвращения из дома мистера Вэйда, тётя Петунья довольно быстро, невзирая на возражения Дадли, переселила Гарри в свободную комнату, которую её сын использовал для хранения сломанных игрушек. Несмотря на юный возраст, Дадли получал много подарков, но и ломал он их в огромном количестве, так что Гарри изрядно попотел, сортируя этот хлам. Дадли же крутился рядом, ныл и был готов биться за каждую разломанную игрушку не на жизнь, а насмерть, поэтому с выбросом мусора у Гарри очень быстро возникли проблемы. Отогнать кузена он не мог — не та весовая категория, — а сам он уходить не желал и выхватывал обломки роботов и машинок у Гарри из рук. Возникший было конфликт разрешил, как ни странно, дядя Вернон. Он слегка рявкнул на сына, велев ему вести себя, как мужчина: забрать то, что ему нужно, и прекратить рыдать. Дадли, не ожидавший такого поворота событий, удивлённо икнул и без лишних слов выбрал из кучи хлама все более или менее целые предметы.
После уборки в комнате Гарри стало так пусто, что появилось эхо. У мальчика не было своих игрушек, так что в комнате остался только старый комод для одежды, небольшая книжная полка с нетронутыми Дадли сказками и кровать. Впрочем, это было куда лучше чулана под лестницей, так что Гарри не думал возмущаться по этому поводу.
К тому же Гарри Поттер никогда не жаловался на отсутствие воображения. Скорее даже наоборот. Просто он, живя в семье Дурслей, довольно быстро понял, что излишние разговоры о фантазиях чреваты наказанием, и чаще всего держал свои мысли при себе. Вот и сейчас он лежал на своей кровати в бывшей второй спальне Дадли, и размышлял о странном мистере Вэйде, загадочном доме и говорящей кукле, и в его фантазии разворачивался интереснейший и наполненный чудесами мир. Он уже несколько раз перечитал сказки, брошенные Дадли во время переезда, и мечтал о том, что где-то в мире существуют феи или хотя бы говорящие звери. А почему бы и нет? Кукла же в доме мистера Вэйда разговаривала. Сам хозяин куклы казался маленькому мальчику загадочным волшебником. В конце концов, кто-то же должен был заколдовать куклу. В фантазии Гарри мистер Вэйд имел маленькую кукольную мастерскую, где в свете масляной лампы вечерами собирал волшебных кукол. Возможно, потом эти куклы оказывались у хороших детей. По крайней мере, ему очень хотелось в это верить.
Меж тем, несмотря на фантазии Гарри, время потихоньку шло своим чередом. Осенние листья за окном незаметно сменились на серую декабрьскую хмарь. Гарри продолжал ходить в школу, убегать от Дадли с дружками, и за рутинными делами странное происшествие начало потихоньку забываться. Конечно, совсем о своём приключении Гарри не забывал, но яркость воспоминания заметно поблекла. Переместиться в какое-нибудь ещё место у Гарри не выходило, как бы он ни напрягался, а о том, что происшествие ему не приснилось, напоминала чёрная визитная карточка с золотыми буквами, которую тётя Петунья положила под телефон. Гарри не решался её трогать, но иногда смотрел на неё, чтобы удостовериться в реальности произошедшего. Во время одного из таких сеансов самовнушения он внезапно услышал странное шуршание и тихий, но звонкий голос откуда-то из-под комода: