Князь Алтайский

Костин Константин Александрович

Нет, понятно, что, несмотря на то, что дорога дальше не идет, и предстоит мне путешествовать по местам бездорожным — но все же не диким. Да, на Алтае — и до Алтая тоже — нет дорог, нет городов, но там все же живут люди, вполне себе цивилизованные, и, как я узнал по пути к Омскому острогу, хорошие мастера по железному делу. Не зря их кузнечными татарами зовут. Правда, к татарам как таковым ни отношения все же не имеют, но так уж на Руси повелось — все, кто к западу живут, те немцы, все кто к востоку — татары. А к югу… К югу — тоже татары. Ну а севернее Русского царства никто, кроме пингвинов и не живет — север так. И пингвины тоже не живут — они же антарктические обитатели.

Сам Омский острог выстроен, как и все на Руси, из бревен, желтеющих на солнце — уж защитных

Слов на острог никто не жалел, чай, не крестьянская изба — вытянулся стенами вдоль высокого берега, смотрел квадратными башнями, темными бойницами, стволами пушек на противоположный берег, откуда нападали джунгары. Слово «острог» только лет через сто-двести начало обозначать тюрьму, сейчас же острог — это практически военная база. Место концентрации войск, предназначенное для участия в боевых действиях, если враги, паче чаяния нападут. А военные базы в тихих и мирных местах появляются только в голливудских комедиях. А так как ни комедий ни самого Голливуда еще не существует, то и Омский острог периодически отбивает нападения вышеобозначенных джунгар, которые привыкли регулярно приходить за данью и чхать хотели на то, что их бывшие данники перешли под руку русского царя. А русский царь — он, как известно, добротой и кротостью не отличается, и несколько недоволен тем, что его людей приходят трясти какие-то посторонние. Мол, это наша корова и мы ее доим. В смысле — я, царь государь, самолично дою. Так что — вы кто такие, я вас не звал, подите прочь. А чтобы джунгары пошли не дальше в набег, а в указанном направлении — Омский острог и появился.

Я, услышав о таких туристах, сильно напрягся. Алтай, выбранный мною под будущую вотчину — он, как бы, еще дальше к востоку и, соответственно, ближе к джунгарам. А острогов там нет. И, случись что — отбиваться придется самому, в одно лицо. Даже возникла трусливая мыслишка: а на кой мне тот самый Алтай? Может, остаться здесь, в окрестностях будущего города-мема, именуемого Омск?

Эта мыслишка меня напугала даже чуточку больше, чем мысль о будущих возможных столкновениях с джунгарами. Помните мем: «Не пытайтесь покинуть Омск»? Что, если здесь этот мем воплощен в реальность и здешний Омск ВПРЯМЬ нельзя покинуть? Что, если здесь существует какая-то аура, которая исподволь внушает мысль остаться, плюнуть, никуда не уезжать?

На всякий случай я дал сам себе твердую установку: покинуть Омск. Ну его нафиг.

Не хотелось бы обижать омичей — ни будущих, ни нынешних, острожных — но мнение об этом городе, как о месте, где постоянно творится какая-то хтонь, у меня сложилось не только на почве мемасов, но и после одного случая. Сидели мы с ребятами, болтали о том о сем, ну и кто-то упомянул в разговоре, что его знакомые хотят переехать в Томск. Кто-то пошутил, мол, хорошо, что не в Омск, а почему не в Омск, а ты что, мем не знаешь… Так, слово за слово — а давайте погуглим, что сегодня в Омске произошло, мол, спорим, так какие-то обычные происшествия. Первая же ссылка на запрос «сегодня в омске» была «Сегодня в Омске не находили мертвых младенцев». Знаете, город, в котором поводом для новости становится то, что этот раз повезло и мертвых младенцев НЕ нашли — уже странен. Потом, когда мы новость все же прочитали, выяснилось, что кто-то запустил в Омске слух, мол, кто-то где-то нашел этого самого младенца, вот журналисты и сообщали, мол, фейк, неправда, не находили. Но с заголовками у журналистов вообще всегда было плохо, вот и получилось так, как получилось. И вроде все разъяснилось, но осадочек остался.

В общем: мы попытаемся покинуть Омск.

Но не сразу — для начала нам нужно выяснить, как же нам добираться на Алтай, если дорога — все, аллес. К хорошему привыкаешь быстро, вот и я успел привыкнуть, что на Руси, куда не соберись — всегда туда протянута широкая и удобная дорога. Все, отвыкай. Будь дело еще летом — можно было бы на ладьях по реке отправиться. Но сейчас зима, реки замерзли, да и можно ли от Омска до Алтая по рекам доплыть — неизвестно…

Викентий, ты, мягко говоря, не особо сообразительный человек. Дорог ему нет, реки замерзли. Да замерзшая река — это самая,

что ни на есть дорога! И самое обидное — эта мысль пришла мне в голову только тогда, когда мы на подъезде к городу выехали на речной берег и я увидал черные цепочки санных поездов, ползущие по замерзшему Иртышу туда-сюда. Иртыш — это та самая река, на которой стоит Омский острог. Какое отношение она имеет к Иртяш-горе, на которой один мой знакомый думный дьяк собирался искать золото — про то мне неведомо.

Увидев проезжающих, я, по непонятной даже для меня самого ассоциативной цепочке, вспомнил, наконец, зачем собрался забиться именно на Алтай и почему Омск для этих целей не подходит. Именно потому, что до Омска идет дорога и есть цивилизация. И не просто цивилизация, а связанная с Русью. Омск, хоть и далеко от Москвы, но, тем не менее, с ней связан. И, если кто-то захочет отомстить мне за порушенные планы свержения нашего добрейшего царя государя, то сможет до меня добраться. А до Алтая — поди, доберись…

Я поежился и даже оглянулся, мол, не движутся ли за мной орды мстителей и убивцев. Нет, по протянувшейся через снега нитке дороги полз только один-единственный возок, в котором мстители если и поместятся, то не в значимых количествах. Тоже еще самоубийцы — в такой долгий путь таким малым количеством отправляться…

2

Следующим, что меня озадачило в здешнем Омске — его, кстати, для краткости так и называли — так это Самара. Да, я знаю, что Самара — она не здесь, а вовсе даже на Волге, но здесь, возле Омска, была своя собственная Самара. И, как и полагается для странного и непредсказуемого Омска была она… пустым местом.

Мне даже вспомнилась вычитанная когда-то в инете байка. Про то, как человек то ли в шутку, то ли всерьез — мало ли на свете ненормальных — заявившего, что Самары не существует. Мол, если мимо ехать на поезде, то станция есть, а вместо города — пустое место. А тех, кто спрашивает, мол, что за фигня, угрожают с поезда ссадить и здесь же и поселить. А «поселиться в городе, которого не существует» — неплохой такой эвфемизм.

Так вот — здесь, на Руси, Самара несомненно была. А вот омская Самара была реально пустым местом. Как я потом узнал — в этом месте планировали поселиться переселенцы из настоящей Самары.

Хотя я и назвал Омский острог неким аналогом военной базы, но все же точным соответствием он не был. Одним из несоответствий было то, что военная база имеет все же централизованное снабжение, а не заводит свои собственные огороды и свинарники. Ну, насколько я знаю, так-то я не служил. Омск же на привозном жить не может — тащить все из самой Руси, за две тысячи верст, тут любой хлебушек золотым окажется. Проблему решили просто, в духе столетия — хлеб, репу, капусту и прочую свинину с говядиной выращивали прямо здесь, возле острога. Собрали крестьян со всех деревень Руси — вот как я собрал, только не так добровольно — и переселили сюда, под Омск. Вокруг которого, вдоль того самого Иртыша, все заполнено деревнями и полями. Всё, кроме Самары.

Деревни здесь называли не долго думая, по месту прежнего обитания. Кто, если из одной деревушки много народу взяли — по названию своей прежней деревни или там села. Кто — по названию того мужика, что взял на себя труд организовать всех остальных. Ну а кто — по названию того города, рядом с которым жили. Так же и самарские переселенцы сделали. Только им не повезло.

На Руси испокон веков как делается? Начальство решило — а ты исполняй. А то, что фигню решило — так это не твое дело, фигню и исполняй. Задел царь палец карандашом, когда линию будущей железной дороги на карте чертил — ты не спрашивай, а прокладывай рельс полукругом, там, где карандаш царственный палец обвел. Ткнул воевода пальцем и сказал: «Самарских вон туда селить» — значит, там и селитесь. А то, что именно в этом месте — низина с болотом, так вас не спрашивают. Самарцы честно попробовали, помыкались, но потом плюнули, да и тихонечко расползлись по окрестным деревням. Потому что на Руси глупость указаний начальства всегда нивелируется здоровой инициативой подчиненных.