Князь Игорь. Витязи червлёных щитов
Шрифт:
– Ты?
– Игорь недоуменно взглянул на Владимира.
– Что же ты можешь сказать, если сам там не был?
Владимир усмехнулся.
– У меня есть, что сказать. Положись на меня. За эти дни я уже многое обдумал, взвесил, отчётливо себе представил. Я расскажу, княже, и про твой поход, и про героическую, но для тебя несчастливую битву, и про твой смелый побег. Я обращу слово к князьям не осуждать тебя за поражение, ибо кому оно не известно, а призову их всех вступить в золотые стремена за обиды нашего народа, за раны твои, Игорь, за землю Русскую! Так я им скажу…
Игорь вздохнул и покачал головой.
– Поступай, как знаешь.
В Чернигов они прибыли на третий день, под вечер. Ярослав на радостях велел ударить в колокола, крепко обнял Игоря.
– Брат, сокол наш ясный, живой! Прилетел! Я так рад, так рад! Слов не хватает, чтобы мою радость высказать!
Говорил он искренне, от сердца. Он даже прослезился, обнял Игоря, повёл в хоромы. Там стольники и чашники уже накрывали стол.
После первой чаши Игорь, сидя рядом с Ярославом, коснулся его руки.
– Княже, мои земли по Сейму остались оголёнными. Едва наскрёб зброи на два стяга и послал в Путивль. Помоги! Боюсь, что Кза или Кончак улучат время и нападут. А чем обороняться?
Ярослав сразу же заверил:
– Дорогой брат, безопасность твоей земли - это порука безопасности и Черниговской. Я пошлю на Посемье помощь - целый полк пошлю завтра же или послезавтра. Можешь не сомневаться.
Игорь просиял.
– Благодарствую, княже, - обнял он Ярослава.
– Вовек не забуду твоей братской помощи… В Киев вместе поедем?
– Пожалуй, нет. Я позднее поеду, чтобы только за день до снема прибыть, - ответил Ярослав.
– Ну, а я переночую у тебя - и сразу в путь. Хочу просить у Святослава с Рюриком, чтобы и они помогли мне воинской силой…
Чем ближе подъезжал Игорь к Киеву, тем большую тревогу чувствовал, тем сильнее ныло сердце. Разум подсказывал, что Святослав пригласил его к себе на снем не для того, чтобы укорить, принизить его перед князьями за бесславный поход. Видимо, его присутствие понадобилось для чего-то иного, может быть, даже для того, чтобы сговориться о новом совместном походе против половцев, который сможет вызволить несчастных северян из полона. Но сердце всё же ныло от тоскливой боли, и на душе было тяжко, будто от предчувствия какого-то несчастья.
Стоял тёплый летний день. Над Днепром сияло предвечернее солнце, из кибитки, в которой ехала Ярославна с детьми, доносились весёлые щебет и смех. Это князь Владимир - он ехал рядом с кибиткой - смешил малышей какими- то выдумками и рассказами, на которые был большой мастер.
Игорь тяжело вздохнул - ему было не до смеха. Хотел отвлечься видом местных красот - зелёных лесов Дарницы, переправы через Днепр, золотых крестов Печерского монастыря и стольного града Киева, что открылись взгляду с левого берега Днепра. Но ничто не могло снять с сердца нарастающую тревогу, которая угнетала его до самых Золотых ворот. И только въехав в город, он немного успокоился, вернее сказать, просто отключился от своего внутреннего состояния, так как его внимание привлекли толпы людей, гомон улиц и майданов, громкий и весёлый перезвон бесчисленных церквей, зазывавших киевлян к вечерне.
От Софии Игорь послал своих гридней к городу Владимира, чтобы оповестить князя Святослава о прибытии. И это снова его взволновало - встретит ли его сам Святослав, если он дома, или вышлет навстречу кого-нибудь из приближенных? Последнее могло означать не что иное, как неуважение, обиду. Тогда он сразу же повернёт назад и направится к Славуте, где - он прекрасно
Но произошло то, чего Игорь совсем не ожидал. Ещё издалека, лишь миновав Софийские ворота, которые вели из города Ярослава к городу Владимира - резиденции великих князей киевских, он увидел идущую ему навстречу большую группу нарядно одетых людей. Среди тех, кто шёл впереди, Игорь узнал Святослава и Рюрика. Все медленно, степенно двигались от княжеского белокаменного терема с красивой башней над вторым этажом к Десятинной церкви. Вот они уже на площади перед Квадригой - четвёркой резвых медных коней, привезённых Владимиром Святославичем из Херсонеса.
Игорь сразу же остановил коня, спешился и, сняв шапку, быстро пошёл к великим князьям.
Ему навстречу отделились от сопровождающих Святослав и Рюрик. Святослав вытянул вперёд руки, седые волосы отливали серебром. Он принял Игоря в свои объятия.
– Брат! Страдалец наш! Я несказанно рад приветствовать тебя в славном златоглавом Киеве!
Рюрик подошёл с другой стороны, тоже крепко обнял его.
– Я тоже рад, княже! Очень рад!
Тем временем княгиня Мария Васильковна кинулась к зятю - Владимиру Ярославичу, обняла его склонённую в поклоне голову, всплакнула, прошептала сквозь радостные слезы:
– Володюшка! Владимирко! Бесталанный наш!
Старая княгиня не могла и через много лет забыть свою покойную дочь Болеславу и всю свою безмерную любовь перенесла на зятя, который до сих пор так и не женился - остался вдовцом. А за то, что Владимир, как поговаривали, имел какую-то там вдовицу-попадью, не держала на него сердца: дело молодое, не век же ему в монахах ходить.
Весь вечер княжеский терем был заполнен весёлым гулом голосов. Столы гнулись от обилия яств и напитков. Лились песни, гудели бубны и гусли, звенели цимбалы. Как всегда общее благодарное внимание не раз привлекал Славута. Его Святослав загодя предупредил о приезде Игоря, и голос Славуты вновь и вновь восхищал своей силой и несравненным очарованием всех присутствующих.
От такой сердечной, поистине братской встречи Игорь почувствовал себя вновь свободно и раскованно. Тревога и печаль, от которых весь день ныло сердце, постепенно отпускали его. На сумрачном лице всё чаще стала появляться радостная улыбка.
А Владимир той же ночью, когда закончилась учта [117] и все разошлись по своим комнатам, раскрыл книгу, с которой нигде не расставался и записал:
«Из Новограда Игорь едет ко брату Ярославу к Чернигову, помощи прося на Посемье. Ярослав же обрадовался ему и помощь дать обещал. Игорь же оттоле ехал ко Киеву, к великому князю Святославу, и рад был ему Святослав, а также и Рюрик, сват его».
[117] Учта– угощение, пиршество.
Лишь на следующий день, рано поутру, после завтрака, Игорь понял, почему в последнее время так тревожно было на сердце в предчувствии чего- то недоброго. Святослав взял его под руку, провёл в свою библиотеку, усадил к столу и, помолчав немного, тихо сказал:
– Игорь, крепись, брат: на днях из Половецкой земли дошла до Киева печальная весть…
Игорь замер. Едва шевеля губами, выдохнул:
– Что? Неужели что-то с сыном… Владимиром?
Святослав положил ему на плечо руку.