Князь Святослав II
Шрифт:
Свалившись на мерзлую землю, Прошка дурашливо задрыгал в воздухе ногами, издавая при этом нечленораздельное бормотанье. Глядя на юродивого, народ не смеялся: его обступили с немым почтением, ждали новых причуд, словно то были откровения свыше.
Княжеская свита приблизилась к паперти. Святослав и Ода уже ступили на ступени, ведущие к дверям храма, когда путь им преградил здоровенный детина в овчинном тулупе с коротко подстриженной русой бородой. На его лице из-за темных густых бровей, длинного носа и близко посаженных
– Поклон тебе, княже, и великая благодарность от всего люда черниговского за то, что пришел сюда вместе с нами, оборванцами, поклоны бить. Только княжеское ли это дело молитвой Господа просить о том, чего мечом добиться вернее.
Кузнец поклонился еще раз и посторонился, уступая дорогу князю.
Святослав с каменным лицом двинулся дальше. Ода, видя вокруг себя откровенно враждебные лица, шла рядом с мужем, опустив глаза.
Вдруг откуда-то сбоку прозвучал громкий хрипловатый голос:
– И это наш храбрый князь?! Меч на ладан променял! Дед-то его небось в гробу переворачивается!
Святослав будто споткнулся. Лицо его перекосилось от еле сдерживаемой ярости, рука потянулась к поясу, где обычно висел меч. Сейчас меча не было.
– - Успокойся!
– шепнула мужу Ода.
– Проходи в храм, не стой на месте!
Святослав, будто не слыша Оду, вытягивал шею, стараясь увидеть того, кто это сказал.
– Нехорошо, князь, землю свою на поруганье нехристям отдавать, - проскрипел какой-то старичок с бесцветными слезящимися глазами, которого напирающая толпа вытолкнула прямо к Святославу.
– Княгиню свою ты небось никому не уступишь!
– Чего?!
– грозно навис над старичком Святослав.
– Поговори мне, пень трухлявый!
– Да пропустите же князя!
– зычно выкрикнул кузнец Полулик.
– Дайте ему Богу помолиться, коль ничего другого он не может!
Боярин Перенег стал напирать на кузнеца:
– Не мути воду, молодец! Не по своей овчине речь заводишь пред княжьими очами. Проваливай отсель!
– Впотьмах и гнилушка светит, боярин, - нашелся словоохотливый кузнец.
Слова его были встречены дружным смехом и одобрительными возгласами осмелевшей толпы.
Ода заметила, что лицо Святослава болезненно исказилось. Князь выругался и, расталкивая бояр, заторопился обратно.
– Отец, куда ты?
– окликнул его Олег.
– А служба?
– За мной идите!
– крикнул в ответ Святослав.
Олег взял за руку растерявшуюся Оду и стал проталкиваться следом за отцом, соболья шапка которого мелькала уже далеко впереди среди посконных колпаков и треухов простонародья. Служба вот-вот должна была начаться, и народ устремился в храм, не понимая, почему произошла задержка при входе.
Бояре, стиснутые толпой, недоуменно
– Куда это заспешил князь?
– Кабы знать да ведать!
– Нам-то куда податься?..
– Что скажешь, Веремуд?
Роман, заметив, что отец издали машет рукой, громко произнес:
– Отец за собой нас зовет. Поспешаем, бояре!
Те, ворча под нос, стали выбираться из людской тесноты.
Святослав дожидался свою свиту возле бревенчатой стены старой церквушки. Взгляд его был мрачен, руки сжаты в кулаки. Сначала к Святославу приблизились Ода с Олегом и Борисом, затем бояре во главе с Романом.
– Вот что, други мои, - жестко вымолвил князь, - нынче же седлаем коней и в поход на поганых!
– Как так, княже? – недоумевающе пролепетал Коснячко.
– Остынь сначала, Ярославич, а уж потом решай, - добавил Веремуд.
– Слово мое твердо - в поход!
– сверкнув глазами, повторил Святослав.
И зашагал по опустевшей улице к терему.
Олег и Роман с просиявшими лицами подхватили мачеху под руки и чуть ли не бегом последовали за отцом. От них не отставал Борис.
Бояре медленно тащились далеко позади, будто шли на заклание.
В княжеских хоромах началась суета. Бегали дружинники, челядь тащила во двор припасы в дорогу, гремело оружие, топали по деревянным ступеням крыльца сапоги.
Святослав в кольчуге и червлёном византийском плаще с растрепанными волосами и решимостью на лице всюду поспевал сам, отдавая распоряжения.
К Оде прибежал Ярослав и чуть ли не со слезами стал жаловаться, что отец не берет его в поход.
Мать постаралась утешить сына как могла:
– Ты ведь еще слишком юн…
– А Бориску-то берут, на много ль он меня старше!
– возразил Ярослав.
У Оды сжалось сердце. Она поцеловала сына и сказала, что сейчас же поговорит с отцом.
Княгиня разыскала супруга на конюшне: дружинники уже выводили коней.
Подходя, Ода услышала голос Святослава:
– Этого жеребца мне, а этого - Борису. Где он? Святослав вышел на свет к распахнутым настежь воротам и столкнулся с супругой.
– Проститься пришла? Пока не время, - сказал он.
– Ты все же берешь Бориса с собой?
– стараясь быть спокойной, спросила Ода.
– Отбою от него нету, потому и беру, - раздраженно ответил Святослав.
– Да ты не бойся, живым вернется Борис-ка! Я к нему Потаню приставлю, дружинника своего. Потаня парень не промах!
Ода изумленно глядела на происходящее вокруг. Как резко все изменилось! Покой нарушился по вине Святослава! Он готов вести дружину на смерть только потому, что крикуны из народа задели его самолюбие!
Княгиня шла по теремному двору к крыльцу, как вдруг перед ней предстали два статных воина в кольчугах и шлемах, опоясанные мечами: Олег и Роман.