Княжна Разумовская. Спасти Императора

Богачева Виктория

И сейчас, когда он шел вперед, навстречу ярко освещенному бальному залу, и отблески играли на его фигуре точно так же, как и в ту роковую ночь, я его узнала!

Плевать, что князь Хованский мне не поверил.

Я должна сказать, должна остановить эту проклятую дуэль, подстроенную с самого начала!

Но хрупкое здоровье княжны Разумовской меня подвело. Слишком много всего случилось за один короткий вечер. И от второго удара по голове я не оправилась до конца.

Поэтому, когда я уже намеревалась ступить вперед, и открыла рот,

чтобы заговорить, мраморный пол вдруг ушел у меня из-под ног, а мир начал вращаться с чудовищной скоростью.

И я упала в обморок, без чувств свалившись на руки отцу, которому посчастливилось стоять рядом.

... Очнулась я уже в другом месте. Со стоном разлепила глаза и взмахнула ладонью, чтобы убрать нечто невыносимо пахучее из-под носа.

Я лежала на низкой софе в гостиной нашего особняка. Кира Кирилловна, все еще в бальном наряде, поджав губы, закрывала крышкой прозрачный флакончик с нюхательной солью.

— Где... — я приподнялась на локтях и завертела головой. — Где... мне нужно... сколько времени прошло?..

— Лежи, Варвара, — сказала она прохладным голосом. — Ты все уже сделала.

— Нет, нет, вы не понимаете... — пробормотала я и предприняла очередную попытку встать. Голову словно стянуло тугим, горячим обручем. Виски раскалывались от боли, и я принялась массировать их, чтобы немного снять напряжение.

— Соня! — громкий голос Киры Кирилловны вонзился в мой затылок раскаленным прутом.

Я зажмурилась и сцепила зубы, слушая недовольное, сердитое дыхание.

— Где отец? И князь Хованский? Мне нужно с ними поговорить.

— Князь уехал. Твой отец тоже. К полудню ожидается высочайший визит... но теперь он будет омрачен твоей выходкой. Скажи мне, Варвара, ты рада? Все же нашла способ избавиться от нежеланного жениха?

Я распахнула глаза и заморгала, потрясенно смотря на женщину. У меня не находилось слов, чтобы ей ответить. Никаких. Я открыла и закрыла рот, решив, что не стану даже пытаться. Тратить на нее силы? Ради чего? У меня и так их немного сейчас, и нужно беречь драгоценные остатки.

Появление Сони пришлось как нельзя кстати. Поджав губы и окинув меня суровым взглядом, Кира Кирилловна величественно поднялась с кресла и направилась к дверям.

— Уложи барышню спать, — велела она девушке, которая старательно прятала от нее заплаканное лицо.

Дождавшись ее нервного кивка, женщина вышла, и мы остались вдвоем.

— Барышня, миленькая... — Соня протянула ко мне трясущиеся руки. — Господи помилуй, что же теперь будет...

— Не реви, — пробормотала я и с трудом встала с низкой софы.

Мир перед глазами по-прежнему кружился. Пришлось опереться на Соню, чтобы подняться по лестнице и дойти до своих покоев. Судя по всему, стояла уже глубокая ночь, и гости давно разъехались. Ничто в особняке не напоминало о том, что случилось здесь лишь несколько часов назад.

Соня что-то негромко говорила, но я не вслушивалась. Пыталась собрать разрозненные мысли и

придумать, что мне делать дальше. И к моменту, как она закрыла за нами дверь в спальню, я уже была готова.

— Принеси мне что-нибудь из одежды, неброское и теплое, — велела я, когда Соня потянулась помочь снять юбку и кринолин после того, как ослабила корсет.

— Б-барышня? — дрожащим голосом переспросила она.

— Принеси мне и оденься сама!

Крик напугал ее, но в то же время заставил послушаться, и она выскользнула в смежную комнату, в которой размещался мой гардероб. Чертыхаясь и непрестанно ругаясь, я кое-как справилась с одеждой и избавилась от кринолина и корсета, оставив лишь нижнюю юбку, нательную сорочку и лиф.

— Мы сейчас же поедем в особняк князя Хованского, — сказала я, приняв из ее дрожащих рук темную юбку из шерсти. — Я должна с ним поговорить, пока не произошло непоправимое.

Ахнув, Соня рухнула на стул — благо тот оказался поблизости. Она смотрела на меня и моргала. Наверное, пыталась понять, не брежу ли я? Может быть, повредилась рассудком после обморока?..

Эти мелочи меня не волновали.

Я знала одно.

Я должна поговорить с князем Хованским. Должна все ему рассказать.

Теперь, когда я узнала в графе Перовском третьего человека, который был в гостиной с моим братом и англичанином.

Плевать, что князь, кажется, мне не поверил. Плевать, как он повел себя в салоне.

Прежде всего, он был человеком. И рисковал лишиться самого драгоценного — жизни — из-за заговора. Пусть даже он в него не верил. Как, впрочем, и мне. Главное — я знала, что права. Знала, что поступаю так, как нужно.

И потому я поговорю с ним до дуэли.

А дальше... пусть поступает так, как велит ему сердце.

— К-к-как мы доберемся до особняка Их Сиятельства? — спросила пришедшая в себя Соня.

Она поднялась со стула и помогла мне справиться с верхней блузой, которая шла отдельно от юбки.

— Извозчик, — я нахмурилась и потерла висок, боль в котором не уменьшалась.

Конечно, было бы безопаснее отправиться на собственном экипаже. Но моего приказа конюший не послушается. Еще и велит меня задержать, а сам доложит Кире Кирилловне.

Господи, я же совсем позабыла про Сержа!..

Я ахнула, почувствовав, как сердце в груди застучало быстрее. Интересно, где сейчас мой брат?..

Вдвоем с Соней мы спустились на цыпочках на первый этаж и свернули в часть дома, которую занимали слуги. Мы с ней крались и таились, словно воришки, и все это время она едва слышно бормотала молитву. Ночью особняк казался особенно огромным и пугающим. У меня внутри все сжималось от неприятных воспоминаний. Острые силуэты мебели, мрачные тени на стенах, поскрипывание полов под ногами — все это будоражило сознание и вызывало страх.

Как и в самый первый раз, мы покинули дом через черный вход и вышли из приусадебного парка, воспользовавшись калиткой для слуг.