Князья тьмы. Пенталогия

Вэнс Джек Холбрук

«А я привез десять миллиардов. Пересчитайте».

Служащий издал такой звук, словно у него внутри перегрелся клапан, выпустивший струйку пара: «Вы в своем праве. Упомянутая особа имеется в наличии». Регистратор прикоснулся к деньгам дрожащими пальцами: «Для того, чтобы пересчитать такую сумму, мне потребуется помощь».

Шесть человек проверяли фальсометрами десять миллиардов СЕРСов в течение четырех часов. Регистратор подписал расписку нервным витиеватым росчерком: «Очень хорошо, сударь — вот таким образом. Я попрошу вызвать гостью, чью задолженность вы погасили. Ее сейчас же приведут». Он не удержался

и пробормотал напоследок: «Хеккусу это не понравится. Полетят головы».

Через десять минут Алюсс-Ифигению привели в зал ожидания. Ее лицо было искажено, глаза горели от страха. Она уставилась на Герсена, не узнавая, после чего направилась к выходу, словно желая убежать в пустыню. Герсен удержал ее: «Успокойтесь! Я не Хеккус. Я ничего вам не сделаю, вам ничто не угрожает».

Она ответила недоуменным взглядом, приглянулась; Герсену показалось, что она наконец его узнала.

«Остается решить еще один вопрос!» — заявил регистратор и обратился к Алюсс-Ифигении: «Так как вы выступаете в необычной роли своего собственного спонсора, сумма комиссионных, за вычетом двенадцати с половиной процентов комиссионных — ваша».

Алюсс-Ифигения смотрела не служащего, явно ничего не понимая. «Предлагаю вам выписать чек, подлежащий оплате в банке, — вмешался Герсен, — чтобы вашей гостье не нужно было носить с собой наличные деньги в таком количестве».

Работники станции Менял принялись совещаться приглушенными голосами, пожимая плечами и размахивая руками; в конце концов был выписан кассирский чек, подлежавший оплате в отделении «Планетарного банка Сасани» в Сагбаде, на невероятную сумму 8 749 993 581, то есть десять миллиардов минус двенадцать с половиной процентов комиссионных и минус 6419 СЕРСов за особые удобства, предоставленные в апартаментах класса AA.

Герсен с подозрением изучил чек, выданный Менялами: «Вы утверждаете, что этот документ позволит получить названную сумму? На счету Менял есть достаточные средства?»

«Разумеется! — заявил регистратор. — По сути дела, Кокор Хеккус уже перевел на наш кредитный счет сумму, превышающую такой дебет».

«Хорошо, — сказал Герсен. — Придется этим удовольствоваться». Он повернулся к Алюсс-Ифигении: «Пойдемте, нас ждет автобус».

Выходя наружу, она все еще колебалась и тревожно смотрела по сторонам, словно опять подумывала о побеге в пустыню Дар-ар-Ризм. Но одно из летучих черных насекомых ударилось в нее и вцепилось ей в руку — испуганно вскрикнув, она смахнула кровососа на землю.

«Пойдемте! — повторил Герсен. — Выбирайте: Кокора Хеккуса, пустыню, кишащую гнусом — или меня. По меньшей мере, я не буду вас насиловать или сосать вашу кровь».

Без дальнейших возражений она последовала за Герсеном в автобус. Машина покачнулась, взревела, затряслась — вскоре станция Менял стала едва заметным в пыльной дымке скоплением сероватых и белых корпусов.

Они сидели рядом на скамье прыгающего по ухабам автобуса. Через некоторое время Алюсс-Ифигения искоса бросила на Герсена озадаченный взгляд: «Кто вы?»

«Враг Кокора Хеккуса».

«Что... что вы хотите со мной сделать?»

«Ничего, что не позволил бы себе уважающий себя человек».

«Куда, в таком случае, мы едем? Вы не понимаете! Кокор Хеккус выследит нас и настигнет нас в любом закоулке Галактики!»

Герсен ничего на это не ответил, и

разговор закончился. По правде говоря, Герсен сам не чувствовал себя в безопасности — их все еще могли перехватить. Но поездка по каменистым пустошам обошлась без происшествий.

Переваливаясь из рытвины в рытвину, автобус прибыл в Суль-Арсам. Герсен и его спутница взошли на борт уже ожидавшего пассажиров воздушного судна и вскоре приземлились в космопорте Нихеи. Неподалеку стоял новый звездолет модели «Арминтор», заранее приобретенный Герсеном в Сагбаде. Алюсс-Ифигения поколебалась, прежде чем заходить в салон звездолета, но в конце концов фаталистически пожала плечами и поднялась по трапу.

В Сагбаде им пришлось еще немного задержаться, чтобы посетить местное отделение «Планетарного банка». Работники банка позвонили на станцию Менял. Служащие Менял неохотно и нервно подтвердили подлинность чека — они явно понимали, что происходит нечто исключительно подозрительное, но все правила были соблюдены, и им не оставалось ничего другого. Директор «Планетарного банка» тоже не испытывал энтузиазма. «Благодаря маловероятному стечению обстоятельств, — сказал он Герсену, — в наших сейфах хранится достаточная сумма, накопленная в результате поступления ряда последовательных взносов на счет Менял. Эти деньги, однако, вносились купюрами самой различной номинальной стоимости».

«Это несущественно, — заверил его Герсен. — Уверен, что вы все подсчитали правильно».

Деньги, с таким трудом накопленные Кокором Хеккусом, упаковали в четыре чемодана и погрузили в багажник нанятого Герсеном аэротакси.

В этот момент на стоянку перед входом в банк выбежал главный кассир: «Срочное сообщение со станции Менял! Для господина Уолла!»

Герсен подавил в себе сильнейшее желание бежать сломя голову и вернулся в банк. На экране видеофона его ожидало лицо начальника станции Менял; за спиной начальника маячил незнакомый Герсену субъект.

«Господин Уолл! — сказал начальник. — Возникли затруднения. У меня в управлении — Ахилл Гоган, представитель Кокора Хеккуса. Он желает поговорить с вами лицом к лицу и настоятельно рекомендует вам оставаться в Сагбаде вплоть до его прибытия».

«Никаких проблем, — ответил Герсен. — Нас всегда можно найти в отеле «Аль-Амут»».

Снова покинув банк, Герсен сел в аэротакси, где его ожидали деньги и унылая Алюсс-Ифигения. «В космопорт!» — приказал он водителю.

Уже через двадцать минут планета Сасани осталась за кормой звездолета; включив гиперпространственный двигатель, Герсен наконец почувствовал себя в безопасности. Облегчение опьяняло его. Он присел на диван в салоне и стал смеяться. Алюсс-Ифигения, стоявшая напротив, смотрела на него с осторожным любопытством: «Почему вы смеетесь?»

«Меня забавляет способ погашения наших задолженностей».

«Наших задолженностей — наших?»

Значит, она до сих пор не узнала его! Герсен встал и подошел к ней — она слегка отшатнулась, явно испытывая более чем недоверие.

«Как-то вечером мы беседовали с вами на дворе станции Менял», — напомнил Герсен.

Она изучила его лицо: «Теперь вспоминаю. Молчаливый человек, вечно сидящий в тени. Откуда у вас столько денег?»

«Я их сам напечатал — потому и смеюсь».

Она ошеломленно раскрыла глаза: «Но деньги проверили! Они выдали расписку!»