Кодекс Крови. Книга ХVII
Шрифт:
Со мной даже связался Жером Шен дю Лимузен, наш добрый французский друг и восстановитель земель Великой Пустыни:
«Михаил, у нас пылают президентские подарки, а сам президент выступил с официальным заявлением, что с изнанки был завезён мимикрирующий паразит, захвативший весь президентский дендрарий. Гиббон прилюдно попросил прощения у граждан республики и попросил допуск на территории бывших родов для уничтожения в целях профилактики своих 'дружеских подарков».
«Жером, а от меня ты что хочешь услышать?»
«Признайся, это твоих рук дело?»
«Боги упаси! Просто ваш президент
Шен дю Лимузен рассмеялся.
«Очень уж невовремя пришло это осознание. По слухам, сразу после утреннего посещения кабинета президента госпожой Хризантем и неким русским графом».
«Лишил монархистов козыря?» — предположил я.
«Ещё какого!»
«Значит, придётся гражданам Франции ещё пару лет пожить в мире без очередных потрясений, пока не появится новый».
Жером молчал, я уж думал, что он завершил разговор, но маг природы внезапно заговорил:
«Очень странно слышать, как иностранец переживает о моих соотечественниках больше, чем я».
«Люди везде одинаковы, две руки, две ноги, кровь по венам. Я не делю их по принципу границ. Но это вовсе не значит, что начнись у вас очередная свара, я не попытаюсь наловить рыбы в мутной воде. Ты уж будь добр, предупреди перед началом, договорились?»
«Активы будешь скупать?» — заинтересовался Жером.
«Нет, зачем? Меня всегда интересовали только люди, не более».
«Тогда договорились! Передавайте привет супругам!»
«Взаимно, Жером!»
Остальную часть дня гости отсыпались после бала маскарада, а я был предоставлен почти сам себе. Сходив порталом в Хмарёво, я забрал все наработки, созданные когда-то к Всемирной цветочной выставке. Тогда я создавал Марии Петровне радужную розу, плачущую, если о её шипы уколоться. Теперь же передо мной стоял гораздо более амбициозный проект. Я собирался создать растение, питающееся некротической энергией. Наверняка, таких было пруд пруди, но мне почему-то казалось, что любому существу будет приятно получить эксклюзивный подарок.
Принцип преобразования энергии оставил тот же. То есть при прикосновении к цветку происходил точечный отъём энергии извне и преобразовывался в энергию, дающую импульс к росту и более яркому аромату. Идея проста, но реализация… что только я не пытался использовать в качестве преобразователя: и собственную кровь, и адамантий, и макры, но в итоге нужный конструкт изъял из заклинания Тлена. Оказалось, что даже разрушающее заклинание может послужить созиданию.
Вышла у меня какая-то дикая помесь жасмина с кустовой розой. Причём преобразователи энергии крылись как раз-таки в шипах. Если само растение питалось некротической энергией, то именно шипы перерабатывали любую энергию в подобие не то удобрения, не то активатора для более скорого роста, цветения и насыщенного аромата.
Глядя на кустик в горшке, я запоздало подумал, что букеты с корневищем дарить не принято, а горшок — и вовсе неэстетично.
«Зато дёшево, надёжно и практично!» — хмыкнул про себя и открыл портал в тронный зал Города Мёртвых.
В этот раз даже я даже планировал осмотреться без спешки. Но у моего творения были
— Песец! — констатировал я, глядя на буйство жизни в чертогах Смерти. Хер его теперь знает, кто это сможет обуздать: маг жизни, маг смерти или вовсе маг природы? Правда, два из трёх здесь загнутся. Прикинув, что лозы из серьги Винограда приобрели частичную разумность, смешавшись с моей кровью, я решил повторить попытку.
Выпустив эфемерный коготь, я сделал надрез на лозе и у себя на ладони, соединив их. Стоило соку растения и моей крови смешаться, как я обратился к цветочку:
«Дорогая или дорогой, уж не знаю кем ты вышло у меня, имей совесть! Не ешь всё за один присест! А то плохо станет, сам же уничтожишь свою питательную среду! Запас некротической энергии здесь не бесконечный. Опустошишь и умрёшь по собственной глупости и жадности!»
Мне показалось, что бутоны разом повернули свои нераскрытые головки в мою сторону, будто прислушиваясь. А потом последовал и вовсе неожиданный ответ:
«Вку-у-усно!»
Приплыли. Раньше мне хоть не отвечали. А теперь что? Переборщил с кровью? С другой стороны, хер бы с ним. Лишь бы случайно не уничтожить легион по глупости.
«Знаю, что вкусно! Но это как с кровью, стоит хотя бы раз поддаться, и голод будет постоянно тебя преследовать, пока окончательно не уничтожишь всё, что тебе дорого и себя самого».
«А как же цвести?»
«А это самое главное. Цвести просто так — это путь в никуда. Твою красоту и аромат оценят лишь те, кто добровольно поделится с тобой энергией через шипы. А ты их за это отблагодаришь».
«Честный обмен».
«Да, честный обмен!» — обрадовался я понятливости цветка.
«Мне нравится!»
«Обещаешь не хулиганить и пределы зала не покидать?» — попробовал я говорить с собственным творением как с ребёнком.
«А если никто не придёт?» — лепестки растения даже поникли в ужасе от такой перспективы.
«Придут, поверь мне! Хозяйка скоро появится. И она будет очень тебе рада. До этого живые цветы не переживали её прикосновение».
«Бедная!»
«Только пусть к шипам прикасается на всякий случай, — добавил я, чуть подумав. Мало ли, у неё энергия концентрированней, чем местный фон. — И передавай от меня извинения. Трижды являлся на свидание и всё без цветов. Вот реабилитируюсь».
Кустик захихикал совершенно по-девичьи.
«Хорошо!»
Уходил я из тронного зала слегка ошалевшим. Уверенности, что цветочек выполнит своё обещание, не было никакой. Почему-то подумалось, что и Смерть может не обрадоваться подобному подарку. Поэтому, перед тем как закрыть портал, я сказал: