Кодекс Крови. Книга ХVII
Шрифт:
Еремей на этих словах тихо хмыкнул и почему-то потёр себе челюсть.
— А при чём здесь твой отец? — резонно возразил я, чувствуя, как внутри меня начинает копиться раздражение. — Вы вышли из состава семьи, согласия нужно было спрашивать либо у Николая, либо у меня.
— Баронесса не знала таких тонкостей, я умолчала о роли отца в моей несостоявшейся продаже в гарем, — повинилась Мирослава.
— Допустим, вы улетели на дирижабле в… А куда вы, собственно, улетели? — уточнил я, так и не удосужившись узнать, где до того жили мои вассалы.
—
— И… — поторопил я рассказчиков, чувствуя, как моё терпение начинает иссякать.
— И к обеду следующего дня Гепардеви явился с невестой к отцу с предложением провести сватовство по всем традициям, раз уж его кошечка захотела, — пояснил Николай. Его слова звучали с лёгкой иронией, но в его глазах читались злость и разочарование.
— Пока всё выглядит более-менее прилично, — вынужден был признать я, чувствуя, как внутри меня начинает копиться раздражение. — Кроме самого факта моего беспамятства.
— А дальше папаша наш, так и не бросивший азартные игры, увидел перед собой реальный шанс повторно продать дочку, только вполне на законных основаниях! — сплюнув под ноги, ответил Полозов. Его голос звучал резко, и в нём чувствовалась горечь. — Как же, традиции, воровство, выкуп и прочее… тем более шахзаде сам к нему пришёл с предложением. Среди местных объявили о грядущей охоте. Дали сутки на внесение калыма.
— Калым — это что? — уточнил я значение незнакомого понятия.
— Обычно, выкуп семьёй жениха за невесту. Но среди оборотней… — продолжал экскурс в местные традиции Полозов, — это взнос для участия в охоте на невесту. Платят все, а получает девицу тот, кто первый отыщет. Мира — оборотница молодая, сильная, к тому же непокрытая. Здесь очередь выстроилась. На этом моменте я и узнал о происходящем, — подвёл итог Николай. — Друзья сообщили, и я тут же обратился к вам.
— И что же я?
— А вы были немного не в себе, так же как и все остальные, обладающие второй звериной ипостасью.
— Насколько не в себе?
— Вы застряли в своей звериной личине, как и Ксандр, Тильда, Эон, Еремей Аристархович и прочие… — развёл руками Николай, — но радует, что у… вашей звериной части инстинкты всё же осталась.
— Например?
— Инстинкт собственника.
После этой фразы у меня в памяти всплыло размытое воспоминание…
— Я оторву ему хвост и выдеру усы по одному! Как он посмел снова посягнуть на моё?! — рычал я, даже не пытаясь сдерживать гнев. Если бы Гепардеви попался мне в тот момент, я бы его попросту сожрал.
Вокруг творилось демоны знает что. Ксандр скалился на всех и вся и не подпускал никого к Киране. Тильда и Эон с детьми едва уместились в озере и учили их там делать маленькие цунами. Тигров лениво развалился на апрельском солнышке… и облизывался при виде каждой проходящей представительницы прекрасного половины
И посреди этого бедлама Ольга пыталась хотя бы слегка утихомирить наши эмоции, а Кирана получала консультацию по мобилету от Махмуда Кёпеклери.
Света предлагала всех усыпить от греха подальше, но санджакбей Трапезунда настоятельно советовал этого не делать.
На этом воспоминания оборвались.
— С горем пополам, я уговорил вас открыть портал для меня, — продолжил Николай. — Уже тогда я догадывался, что с вами приключилось. Вы попали под воздействие звероцвета. Это такая трава, которая способствует укреплению связи оборотня со своей звериной сущностью. Её подмешивают, чтобы на время зафиксировать нахождение в зверином облике. Зверь и человек должны срастись, а не подавлять друг друга. Зверю тоже нужна свобода.
— Передозировки возможны? Она может быть вредна детям? — тут же принялся я задавать вопросы, вспомнив про тройняшек Тильды. Мысль о том, что они могли пострадать, заставила меня напрячься.
— Нет, она, в сущности, безвредная, — возразил Тигров, его голос звучал спокойно, но в нём чувствовалась лёгкая насмешка. — В некоторых семьях её даже как приправу к еде могут использовать.
Я тут же вспомнил мясо по специальному рецепту от Абдул-Азиза. Зашибись, шашлычков поели. Мысль о том, что нам всем намеренно подсыпали эту траву, вызвала у меня смесь гнева и недоумения. Как такое могло произойти? Почему адамантий не отреагировал?
«Так она безвредная! — тут же отреагировал божественный металл. — Это всё равно, что на соль или перец реагировать».
«Безвредная?! Минус полтора суток из памяти! А если бы меня безумием накрыло в это момент? Не подумал? Мне контроль терять нельзя категорически!»
— И какой срок действия? — спросил я, стараясь сохранить спокойствие, хотя внутри меня всё кипело.
— Для впервые вкусивших — неделя, — чуть втянув голову, ответил Николай, будто ожидая всех кар на свою голову. — Для тех, кто имел с ней дело, эффект ослабляется и держится с каждым разом всё меньше. Поэтому и едят в качестве приправы.
Я прикинул. Если прошло всего два дня, то либо я имел дело с этой травой в прошлом, о чём просто мог не знать, либо…
— Есть от неё какое-то противоядие? — спросил я, чувствуя, как моё терпение начинает иссякать.
Тигров с Полозовыми переглянулись, не решаясь ответить. Их молчание только усилило моё раздражение.
— Да что ж из вас клещами нужно всё тащить? — разозлился я, чувствуя, как гнев начинает перехлёстывать через край.
— Есть не совсем противоядие, — заговорил за всех Тигров, его голос звучал осторожно, будто он боялся сказать что-то лишнее. — Есть катализатор. Выпиваешь, и срок нахождения в звериной ипостаси сильно ограничивается, как и… эммм… умственные способности. Его и принёс с собой Николай. Становишься тупым и сильным, море по колено, горы по плечо. Но есть побочный эффект.