Когда любить нельзя…
Шрифт:
Вручив подарки Марии, он перекрестил ее.
Мария с благодарностью склонила голову и поцеловала его руку.
– Спасибо, отец Кирилл, – прошептала она, прижимая иконку и свечи к груди.
Улыбнувшись и посмотрев в ее искренние благодарные глаза, отец Кирилл вдруг наклонился и поцеловал ее в лоб, погладив при этом по волосам.
Она ошеломленно посмотрела на него и залилась румянцем.
– Гляньте на меня, чем я не молодыця! – раздался за спиной Марии голос Матрены Евлампиевны.
Повернувшись,
Глаза Матрены Евлампиевны по-молодому сияли, щеки горели румянцем под цвет розам, вытканным на платке.
– Эх, кума не журыся,
Туды-сюды поверныся!
–
притопнула старушка ногой в шутливом танце, и уголки повязанного на ее голове домашнего платка встрепенулись у нее надо лбом.
Мария и отец Кирилл рассмеялись.
– Вам очень к лицу! – признала Мария, довольная тем, что не прогадала с подарком. – Носите на добрую память!
– Спасибо, дитятко! – ответила Матрена Евлампиевна, и, подкатившись к Марии, поцеловала ее в щеку. – Ой, да что это я! Обед-то готов, сейчас вот только чайку заварю, и стол накрою.
– Нет, нет, нет, – заторопилась Мария. – Мне ехать пора, а то папа будет беспокоиться, да и обедали мы уже.
– Не беспокойтесь, Матрена Евлампиевна, мы, действительно, пообедали в городе, – подтвердил ее слова отец Кирилл и, повернувшись к Марии, спросил: – Может быть, вы побудете еще немного?
– Нет, нет, спасибо, я поеду, – сказала она. – Вы же помните, что папа просил меня приехать засветло…
Кивнув, отец Кирилл развел руками:
– Ну что ж, был очень рад вас повидать. Передавайте поклон вашему батюшке, я был очень рад с ним познакомиться, и спасибо, что довезли меня домой. И за подарки тоже большое спасибо…
– Ну что вы, отец Кирилл, не стоит благодарности, – сказала Мария, выходя из кабинета в горницу, где Олесик и Илья увлеченно занимались уже разгрузкой своего грузовика.
Вспомнив, что в пакете, который она оставила на лавке, лежат еще конфеты и печенье, Мария повернулась к Матрене Евлампиевне и тихо сказала, указав на пакет:
– Там еще ребятам гостинцы сладкие.
Подойдя к детям, она присела рядом с ними на корточки, и протянула руку:
– До свидания, мальчики.
Илья, отвлекся от машины и, посмотрев на Марию, серьезно пожал ее руку.
Олесик же продолжал возиться со своим зайцем, сосредоточенно пытаясь вновь усадить его в грузовик так, чтобы длинные заячьи ноги не свисали с кузова.
Мария погладила малыша по русой головке и поднялась. Но когда она направилась к двери, Олесик оглянулся и, сообразив, что Мария уходит, побежал за ней.
Обхватив руками ее ногу,
Мария от неожиданности остановилась.
– Олесенька, да что ты, маленький, не плачь! – попыталась она его утешить, но он только сильнее расплакался.
Сунув в руки отцу Кириллу иконку и свечи, которые она все еще прижимала к груди, Мария подхватила Олесика на руки, и, положив его головку к себе на плечо, стала шептать ему что-то на ушко.
Мальчик затих, судорожно обхватив ее шею руками.
Повернувшись к молча стоявшим рядом отцу Кириллу и Матрене Евлампиевне, Мария растерянно посмотрела на них, спрашивая взглядом, что делать.
Старушка повела вокруг опытным взглядом, ища, чем бы отвлечь малыша, а потом, найдя идеальное решение, подхватила пакет с гостинцами с лавки, унесла его в соседнюю комнату и высыпала содержимое на матрас.
Вернувшись в горницу, она позвала ребят, издалека показывая им яркую пачку печенья:
– А поглядите, что у бабы Мотри есть…
Илья заинтересованно поспешил к Матрене Евлампиевне.
Олесик тоже повернул голову и посмотрел на печенье заплаканными глазами.
– Пойдем, Олесенька, посмотрим, – предложила ему Мария.
Он протянул руку к Матрене Евлампиевне, держащей печенье.
Мария поднесла малыша к старушке, та быстро перехватила его к себе на руки со словами:
– Ну-ка, ну-ка, пойдемте, посмотрим, а что это там у нас в уголочке лежит…
Пропустив в комнату Илью, который радостно спешил к лежащей на матрасе красочной груде, Матрена Евлампиевна закрыла за собой дверь, сказав напоследок:
– Счастливого пути, дитятко! Приезжай до нас еще. Храни тебя Господь!
Проводив Марию до машины, отец Кирилл вернул ей иконку и свечи, которые она тут же бережно уложила в сумку.
Усевшись на водительское место, Мария посмотрела на священника долгим прощальным взглядом и спросила:
– Отец Кирилл, вы позволите мне вам написать?
– Да, конечно, буду очень рад, – ответил он, серьезно глядя на нее. – И даже обещаю вам ответить, тем более, что у меня теперь есть такой замечательный письменный прибор.
– Тогда я вам сразу же напишу, как только вернусь в Петербург. Спасибо вам за все, – сказала она, невольно накрывая рукой подаренный им крестик на груди.
Он проследил взглядом за ее рукой, улыбнулся и кивнул, отступая от машины.
Мария захлопнула дверцу и завела мотор.
Развернувшись, она помахала отцу Кириллу рукой, и выехала на дорогу.
В зеркало заднего вида она увидела, как он перекрестил ее вдогонку.
«Это самый удивительный человек из всех встреченных мною в жизни!» – думала она, чувствуя, как у нее впервые за последние дни просветлело на сердце.