Когда любить нельзя…
Шрифт:
Отец Кирилл, замерший, было, в начале от неожиданности, на третьем поцелуе сделал движение навстречу Марии, и тоже поцеловал ее в щеку, слегка коснувшись ее лица своей мягкой бородкой.
Также одновременно они отступили друг от друга и замерли, глядя в глаза и словно не в силах отвести взгляда.
Как по волшебству вдруг смолк шум вокруг, перестали существовать окружающие люди. И только их глаза жили в этом заколдованном пространстве, задавая и отвечая на вопросы, которые еще не решались задать их губы…
Спохватившись, отец Кирилл вручил Марии букет роз, и время вновь скачками побежало вперед, завертевшись
– Проходите, отец Кирилл, милости прошу в мою обитель, – пригласила Мария, включая свет в холле.
Отец Кирилл, держащий в руках многочисленные пакеты, которыми нагрузила его у машины Мария, с любопытством окинул взглядом обстановку.
Холл ее квартиры был совершенно не похож на привычные типовые городские прихожие – во-первых, был просторным, во-вторых, вдоль его стен разместилась старинная мебель – высокое, от пола до потолка, зеркало в раме с золотым левкасом и двумя бронзовыми подсвечниками по бокам, небольшой овальный деревянный стол на одной массивной ножке с орлиными лапами в основании и кожаное кресло в углу.
Простенки между несколькими дверьми занимали стеллажи с книгами. В углу, справа от входа, стояла вешалка из гнутого дерева с подставкой для зонтов, куда, наверное, в свое время ставили и трости. На полу раскинулся большой палевый ковер. И даже телефон, стоящий на столе под настольной лампой с кремовым абажуром, был стилизован под старину.
Так и казалось, что сейчас войдет лакей и с изысканным поклоном примет у них верхнюю одежду.
Мария положила розы на стол и быстро сняла сапоги. Сунув ноги в домашние туфли с помпонами, она забрала у отца Кирилла пакеты.
– Раздевайтесь, пожалуйста, я сейчас, – сказала она и понесла пакеты в кухню, скрывавшуюся за одной из дверей, выходящих в холл.
Отец Кирилл снял пальто и, повесив его на плечики, озадаченно покосился на свою забрызганную грязью обувь.
Мария, появившаяся из кухни с вазой для цветов, поняла его замешательство. Поставив вазу на стол и опустив в нее розы, она быстро сняла и повесила свое пальто на вешалку, после чего скрылась за второй дверью и вынесла оттуда мужские тапочки.
– Посмотрите, подойдет вам размер? Это папины…
– Да, спасибо, думаю, будут в самый раз, – поблагодарил ее отец Кирилл, переобуваясь.
А Мария, тщательно скрывая свое удивление, окинула взглядом его дорогой и стильный темный костюм – отец Кирилл как будто сошел с обложки европейского журнала мод.
«Вот это да! Не представляла, что священники могут так одеваться!» – восхитилась она про себя, одновременно осознавая мужскую привлекательность его высокой и стройной фигуры.
Дождавшись, когда он переобуется, она несколько смущенно предложила ему:
– Ну что, может быть, я сначала покажу вам мою квартиру?
– С удовольствием посмотрю, – согласился отец Кирилл, снова окидывая взглядом холл. – У вас тут очень необычно и красиво, словно в девятнадцатый век попал.
– Я выросла в старинной обстановке бабушкиной квартиры, и моя мечта была иметь свой собственный дом в том же стиле. Папа купил мне эту квартиру шесть лет назад, когда я поступила в университет. Постепенно я здесь все сделала так, как мне мечталось.
Распахнув
Переливаясь всевозможными цветами и оттенками, искрились грани хрусталя в горке, где среди фарфоровой посуды и статуэток возвышались затейливые бокалы. В правом углу стоял небольшой салонный рояль, оформленный «под орех». Из другого угла размеренно тикали большие напольные часы с маятником явно старой работы. Посреди гостиной разместился круглый стол, окруженный шестью стульями с резными спинками. На стенах висели три старинные картины в богатых рамах. Все это великолепие подчеркивалось толстым ковром кофейного цвета, почти полностью покрывающим светлый паркет, и тяжелыми кремово-золотистыми бархатными портьерами, нижнюю часть которых скрывала спинка мягкого дивана с валиками по бокам, стоявшего у окна.
– Какая красота! Как в музее… И вы тут живете? – поразился отец Кирилл.
– Раньше в так называемых музеях тоже люди жили, – рассмеялась Мария. – Хотя не скрою, стоило это все недешево.
– Надо думать! – согласился отец Кирилл.
Подойдя к роялю, он, едва касаясь, провел тыльной стороной ладони по его полированной поверхности и спросил:
– Вы играете?
Мария, в это время вытаскивающая из нижнего ящика горки белую накрахмаленную скатерть, ответила:
– А как же! Я получила весьма разностороннее образование: помимо университета за спиной еще музыкальная и художественная школы. Мы с папой никак не могли определить, к чему меня больше тянет – к музыке или к рисованию, и, в конце концов, решили не рисковать и заняться и тем, и тем. Вот эта картина – моя копия работы одного итальянского художника… Я сделала ее лет семь назад.
– Да ну?! – поразился отец Кирилл, подходя поближе и изумленно рассматривая холст, практически неотличимый для неискушенного взгляда от старых полотен. На нем даже были видны кракелюры, как будто нанесенные самим временем. – Да вы талантливы! И что же, вы продолжаете писать?
Расстилая скатерть на столе и разглаживая рукой складки на линиях сгиба, Мария отрицательно покачала головой:
– Сейчас практически нет. Выяснилось, что у меня есть еще и третья страсть – языки. Последние годы я занималась, в основном, ими, они потребовали меня всю, без остатка. Кстати, можете меня поздравить, я поступила в аспирантуру. Через две недели уезжаю в Мюнхен на три месяца в деловую командировку, заодно на месте смогу начать собирать материал для диссертации, который отсюда не найти даже через интернет. Знаете, что такое интернет?
– Наслышан от своего друга… У него как раз рекламное интернет-агентство. А насчет аспирантуры – поздравляю! Однако, как вы это будете совмещать с работой? Насколько я понял из ваших писем, вы открыли свою фирму?
– Да, папа помог. Мы открыли агентство бизнес-перевода.
– И чем конкретно вы занимаетесь?
– Опираясь на папины связи, я обеспечиваю фирмы переводчиками для переговоров здесь. А иногда выезжаю с клиентами за рубеж на международные встречи. Папины друзья-бизнесмены любят брать «туда» своих, проверенных, переводчиков. А поскольку многие из наших клиентов знают меня не один год, то это вносит в наши деловые отношения уверенность и доверие даже в щекотливых ситуациях.