Когда мы встретимся вновь
Шрифт:
Вдалеке послышался шум машины. Кенди резко села, всматриваясь в дорогу, ведущую к поместью.
Сразу после завтрака Элеонора пожелала прогуляться до близлежащего городка. Поскольку в последнее время она чувствовала себя неважно, они не решились отпустить ее в одиночестве и Терри вызвался сопровождать мать. Кенди же предпочла остаться дома и насладиться великолепной природой этих мест.
“Быть может, это герцог вернулся?” – невольно подумала Кенди.
Из-за поворота показалась машина. Несмотря на расстояние, Кенди хватило одного взгляда, чтобы узнать ее. Именно на этой машине отбыли в город ее муж и его мать.
“Так быстро? – удивилась девушка. – Они же совсем недавно уехали”.
Тем временем, машина на полной скорости миновала ворота,
“К чему так гнать? Тем более, Элеонора в положении. Не дай бог…”
Сердце сдавило тревогой.
“Что-то случилось! Явно что-то случилось! Вот почему они так быстро вернулись и так спешили!”
Кенди со всех ног бросилась к дому, не отрывая взгляда от автомобиля. Тем временем из него выбрался Терри. Кенди почувствовала облегчение.
“По крайней мере, с ним все в порядке… Слава Богу!”
Однако его лицо было бледно и искажено гримасой беспокойства, а движения нервны и суетливы.
“Все-таки что-то случилось! – Кенди прибавила скорости. – Но если с Терри все в порядке, значит… Элеонора!!! Что-то с Элеонорой!”
Когда она подбежала к машине, Терри уже открыл дверцу и помогал выбраться матери. Элеонора была бледна, на лбу выступила испарина, а в глазах плескалась боль. Она казалась растерянной и… испуганной.
– Что случилось?
– У мамы начались роды.
– Оу.
Как ни странно, но эти слова мгновенно вернули Кенди самообладание.
– Нужно отвести ее в спальню, – коротко распорядилась девушка. – И сразу же отправляйся за врачом. Надо было сразу захватить его из города.
– Ты права. Но я… Я не подумал. Ей стало больно, Кенди. Я растерялся…
Терри был так бледен, что на мгновение Кенди показалось, что еще секунда – и он попросту упадет в обморок.
– Ничего, – Кенди ободряюще улыбнулась мужу. – Все будет хорошо, Терри. С твоей мамой все будет хорошо. Я присмотрю за ней, пока ты привезешь доктора, а потом буду помогать ему. А сейчас успокойся и поспеши. Малыш ждать не будет. Откинувшись на спинку сидения, Ричард Грандчестер смотрел на проплывающий за окном пейзаж. Однако изумительной красоты природа вовсе не занимала его, все его мысли были там, в маленьком поместье в Шотландии, где сейчас находилась она. И ему отчаянно хотелось, чтобы расстояние, разделяющее их, исчезло. Свернулось в одну маленькую точку, которую легко преодолеть, просто сделав шаг. Но, увы… Это было невозможно. В Лондоне он работал, как сумасшедший, преследуемый единственным желанием – закончить дела побыстрее и вернуться к ней. Будь его воля, он отложил бы эту поездку. Но он и так слишком долго пренебрегал своими обязанностями, а о благосостоянии семьи следовало заботиться. Особенно теперь, когда он, наконец, стал мужем единственной любимой им женщины и вот-вот должен был стать отцом. И почти наверняка в последний раз. Элеонора со свойственными ей мужеством и стойкостью выносила все тяготы поздней беременности, и только он знал, как тяжело ей это дается. Ричард поклялся себе, что более не позволит этому повториться. Счастье только-только вернулось в его жизнь. Он заплатил за него дорогой ценой и не собирался рисковать им. “Двоих детей вполне достаточно. С ними-то дай бог управиться! Особенно с Терри. До чего ж упрям мой мальчик. Истинный представитель рода Грандчестеров! Но было бы лучше, если бы он все же унаследовал кое-какие полезные качества от матери. Например, умение прощать. Но ничего… Время лечит. Я не менее упрям, чем ты, Терри. Но при этом более мудр и терпелив. Жизнь многому научила меня. И однажды ты сдашься и простишь меня”. Ричард хотел было приказать шоферу прибавить скорость, но передумал. Память о страшной смерти Гвендолин и детей была еще свежа. “Тише едешь – дальше будешь”, – напомнил он себе. Но как же ему не терпелось увидеть жену! Ладони буквально зудели от желания вновь прикоснуться к ней. Почувствовать тепло ее кожи, аромат волос, заглянуть в бездонные глаза, сияющие бесконечной нежностью. Окунуться в свет ее любви и раствориться
Несколько часов спустя…
Автомобиль миновал ворота, проехал по дороге, ведущей к дому, и остановился. “Наконец-то!” Не дожидаясь, когда шофер откроет дверь, Ричард распахнул ее сам и, выбравшись наружу, поспешил в дом.
В холле царила тишина. Но не привычная утренняя, слегка сонная, а серая, застывшая и словно пропитанная тревогой.
“Что-то не так. Что-то случилось!”
Ричард спешно направился к лестнице.
– Лучше не ходи.
Он замер и обернулся. Терри стоял в дверях гостиной, глядя на отца мрачным взглядом. Молодой человек был бледен и казался осунувшимся.
– Что случилось? – Ричард сам удивился тому, как спокойно и буднично прозвучали эти слова.
“Во что значит привычка”, – почему-то подумал он.
– У мамы начались роды.
Терри с удивлением увидел, как тревога в стальных глазах сменилась паникой. Впервые он видел на этом красивом непроницаемом, словно маска, лице столько эмоций. И уж точно впервые он видел это лицо, искаженное страхом, который герцог и не пытался скрыть.
– Роды?!! Но ведь еще не время!
Терри пожал плечами.
– Наше мнение никто не спрашивал. Впрочем, мамино тоже. Это просто началось. А Кенди сказала, что раз началось – значит, пришло время.
– Я должен увидеть Лин. Ей сейчас плохо – я это чувствую. Я должен быть рядом. Она не должна быть одна.
– Нет, – Терри заступил дорогу. – Тебе не нужно туда ходить. Я тоже хотел быть с ней, но Кенди выставила меня вон. Сказала, что мы будем лишь путаться под ногами и мешать. Полагаю, это касается и тебя.
– Но…
– Ты не можешь ей помочь. Маме сейчас не до тебя. Прошу тебя, хоть раз подумай о ней, а не о себе.
В серых глазах мелькнула боль. Терри стало стыдно. Его слова были жестоки – он знал это, но ничего не мог с собой поделать. Когда дело касалось этого человека, принесшего ему столько боли, горечи и унижений, гнев туманил его разум и заставлял молчать сердце. Однако, глядя в эти серые глаза, полные непередаваемой муки, ему вдруг стало стыдно, а где-то в глубине шевельнулось нечто очень похоже на… жалость. Терри вдруг представил себя на месте отца. Представил, что там, наверху Кенди терпит по его вине незаслуженную муку, а он вынужден сидеть здесь и ждать, не в силах ничего исправить и хоть как-то облегчить ей боль… И ему стало страшно. По спине пробежал неприятный морозец. Терри невольно поежился и отвернулся, мысленно молясь, чтобы отец не заметил его слабости.
Впрочем, герцогу было не до него. Войдя в гостиную, он прошагал к ближайшему креслу и тяжело опустился в него, закрыв лицо ладонями.
Терри подошел к небольшому столику у стены, на котором стояли графин с вином и пара бокалов. Плеснув вино в бокал, он протянул его отцу. Тот машинально принял его и залпом осушил, явно не сознавая, что делает. Терри подавил вздох.
– Нам остается только ждать, – тихо сказал он. – Только ждать.
Еще несколько часов спустя…
Минута… Еще минута… Не отрывая взгляда, Ричард следил, как тонкая резная стрелка каминных часов совершает привычный путь.
Минута… Еще минута…
Графин с вином давно опустел, как и две бутылки лучшего шотландского виски, принесенные из библиотеки. Ему хотелось напиться. Нет, ему хотелось того, что дарит алкоголь. Ему хотелось забытья. Но, увы… Даже в этой малости ему было отказано. Ни вино, ни виски не подарили желанного забвения. Он был абсолютно и невыносимо трезв. Словно коснувшись его губ, спиртное превращалось в воду.
Минута… Еще минута…
“Сколько же еще?!! Это не может длиться так долго! Хотя откуда мне знать? Меня ни разу не было рядом, когда рождались мои дети! Но… Ни один человек не вынесет такой боли! Тем более Лин! Моя Лин… Прости меня… Прости…”