Когда нация борется за свою свободу
Шрифт:
Вдобавок ко всему, надо было делать взносы (трумот) Храму, хоть и в небольших размерах, и отдавать ему десятину с урожая. Все это было не по силам маленькой и бедной стране. Голод в результате продолжительной засухи, налоги, необходимость содержать наместников, взносы и десятина вынуждали мелких землевладельцев закладывать свои поля и виноградники богатым землевладельцам. В новом еврейском государстве все это породило неравенство, последствия которого могли быть очень опасными. Ведь существование этого маленького государства держалось на любви к нему народных масс, готовых на жертвы ради него. Если же эти массы будут порабощены богачами, они возненавидят и их и управляемое ими государство, — станут ли они тогда его защищать, заботиться о его процветании и самом существовании?
А на пути развития нового государства стояли многочисленные препятствия. Репатрианты приступили к восстановлению Храма. Правительства не было. Положение политического центра — Иерусалима — было непрочно. Нужен был хотя бы религиозный
Но евреи воспользовались временными трудностями Персии, когда после смерти царя Канбузи(Камбиза) маг Гомата выдал себя за брата убитого Канбузи (у греков — Бардиа лжеСмердис). Воодушевленные пророчеством Хаггая (Аггея), они приступили к строительству Храма (520 г.) и завершили его после четырехлетнего труда, прерываемого несколько раз из-за доносов (516 г. до н. э.). Яркое описание трогательного зрелища дано в последних строфах 3-ей главы книги Эзры: "Многие из священников и левитов и начальников родов, старики, которые видели прежний Храм, при основании этого Храма у них на глазах громко плакали; но многие громогласно с радостью восклицали. И не мог народ распознать восклицаний радости от воплей плача народного; потому что народ восклицал громко и голос слышен был далеко". Эта трагическая сцена еще ожидает кисти великого национального живописца. Плач стариков и радость юношей перемешались и слились воедино, и трудно было распознать, что это — скорбь сквозь радость или радость сквозь скорбь. Лишь такой великий духом пророк, как Хаггай, мог предвидеть будущее и сказать: "Кто остался между вами, который видел этот Дом в прежней его славе, и каким видите вы его теперь? Не есть ли он в глазах ваших как бы ничто?... Слава сего последнего Храма будет больше, нежели прежнего!" (Хаггай 2:3, 9). Действительно, Второй храм дал еврейскому народу, а может быть, и всему миру, больше, чем первый: ряд книг пророков, почти все Писания (Ктувым), все Апокрифы, основы талмудического законодательства и его литературно-фольклорной части (часть Мишны и древних мидрашей) , а языческим народам — христианство. Но лишь пророк мог это предвидеть. В глазах простого народа, не обладающего даром провидения, Второй храм был большим разочарованием.
Чаша бедствий, которые преследовали репатриантов, переполнилась, когда возникло соперничество между светской государственной властью, находившейся в руках Зрубавела бен Шеалтиэля, наместника Иудеи, внука последнего иудейского царя, и духовнорелигиозной властью, сосредоточенной в руках первосвященника Иехошуи бен Иехоцадака, внука предыдущего первосвященника. Народ разделился на две партии — светско-политическую и духовно-религиозную. Как видно, Иехошуа бен Иехоцадак не был той фигурой, в которой нуждался народ в этой критической ситуации. По словам пророка Зхарии, Иехошуа был ”одет в запятнанные одежды” и ”сатана стоял по правую руку его, чтобы противодействовать ему” (3:1,3).
О нем злословили, обсуждали его недостатки и даже замечали за ним нечистые дела. Два пророка того времени, Хаггай и Зхария, старались помирить двух руководителей нации, чтобы ”совет мира был между ними” (там же 6:13). Но мир не был установлен, и Зрубавел был смещен, очевидно, по обвинению в том, что он, отпрыск царского рода, стремится стать царем Иудеи. В этом, как мы потом увидим, подозревали также Нехемию, но так как Нехемия жил в спокойное время и не происходил из царского рода, то это подозрение не стало обвинением. Зрубавел же принадлежал к династии царя Давида и правил в смутное для Персии время.
Дело кончилось тем, что светский политический руководитель вынужден был уступить место первосвященнику Иехошуе. Но прерогативы его светской власти были сильно сокращены, и он был подчинен Наместнику Заречья” (т. е. заевфратской территории), лишь малой частью которого была Иудея. Надежда евреев на самостоятельность сильно поколебалась. Последняя искра этой надежды погасла с уходом Зрубавела.
Тогда наступил период, которому пророк Зхария (4:10) дал замечательно меткое название ”день маловажный” — время мелких событий и мелких людей. Ничего значительного не происходило. Царило всеобщее уныние, и Возвращение в Сион было настолько не похоже на полное избавление, что репатрианты продолжали соблюдать те посты, которые были в свое время установлены в память разрушения Храма. Пророк Зхария был вынужден предсказывать, что эти дни превратятся в ”веселье и праздники”. Народ вообще не верил, что произошло какое-то избавление, что он освободился. В самом деле, разве освободились евреи от персидского порабощения? Разве они независимы? Разве Иудея обогатилась, окрепла или приобрела власть? Разве такую видимость избавления предсказывали пророки? Разве об этом мечтали? ВтороИсайя обещал репатриантам: ”Вот я украшу камни твои рубином и сделаю основание твое из сапфиров. И сделаю окна твои из порфиров и ворота
В условиях такого политического и материального упадка ухудшаются и нравы. Пророк, живший во время, близкое к Нехемии, и известный нам под именем Малахи (Малахия), потрясающе описывает состояние морального упадка. Среди народа были ”чародеи и прелюбодеи и те, которые клянутся ложно и удерживают плату наемника, притесняют вдову и сироту и отталкивают пришельца” (Малахи 3:5). О священниках говорит пророк: ”...вы уклонились от пути..., сбили многих с путей закона, нарушили завет Леви(Левия), говорит Господь Саваоф. За то и Я сделаю вас презренными и униженными пред всем народом, так как вы не соблюдаете путей Моих, лицеприятствуете в делах закона” (там же 2:8—9). Те грехи, которые совершали священники и народ, не были вызваны случайными корыстными побуждениями, но превратились в осознанную норму поведения. Как во всякую эпоху морального упадка, распространилось циничное мировоззрение, при котором не только не соблюдают нравственных законов, но и издеваются над ними и их блюстителями. Пророк Малахи гневно обращается к своим современникам: ”...Вы говорите: ”всякий, делающий зло, хорош в глазах Господа, и к таким Он благоволит”, или: ”где Бог правосудия?” (там же 2:17); ”Вы говорите: ”тщетно служение Богу, и что пользы, что мы соблюдали постановления Его и ходили уныло пред лицом Господа Саваофа. Ныне мы считаем надменных счастливыми” (там же 3:14—15) и т. д. Конечно, были и ”богобоязненные” (там же 3:16), которые возмущались дурными делами и неправыми мнениями. Но таких было мало, и они не могли изменить положение. Необходима была перемена извне, чтобы спасти молодое и бедное государство. Требовалась выдающаяся личность, которая радикально изменила бы политическое, экономическое и духовное положение, а такой личности не было в Иудее. Поэтому лучшие люди из репатриантов обратили свои взоры на оставшихся в Вавилонии изгнанников, которые и теперь, как уже было сказано, представляли собой отборную часть нации. Пророк ожидает ”ангела Божьего”, который расчистит путь Богу, послужит ”очищающим огнем” — энергичное и красивое определение, больше нигде не встречающееся в нашей древней литературе.
Таким ”очищающим огнем” явился Нехемия бен X ахал ия.
II
Нехемии предшествовала выдающаяся личность, которая проложила путь и ему.
В 458 г. до н. э. (на 12-й день месяца нисана) священник Эзра, который именовался ”писцом Торы Бога небес” (по-арамейски софор дата ди-элах шмайя), а фактически был чиновником персидского правительства в должности ”писца” или ”секретаря”, собрал 1496 человек, и вдобавок 38 левитов и 220 нетиним, на реке Ахаве, чтобы отправиться в Иудею. Через пять месяцев, перед Новым годом, эта партия прибыла в Иерусалим. Это было началом второй волны репатриации, или Иесуд ха-маала (начало подъема; 458—424 гг.), с которым связано имя Нехемии.
Согласно библейскому тексту, Эзра приготовил себя к тому, ”чтобы обучать Закону и разъяснять его для осуществления Завета и правды” (Эзра 7:10). В этих словах заключена та высокая идея, которая руководила всеми помыслами Эзры.
Эзра слышал, будучи в Вавилоне, что в Иудее царят беспорядки и хаос. Богачи своевольничают и обирают народ, а бедняки невежественны и греховны. Он пришел к заключению, что это прискорбное положение является следствием одного — отсутствия Божьего учения. Нет Закона и правды как в общественной жизни, так и в религиозном быту. Из-за незнания Закона каждый поступает, как ему вздумается. Из-за отсутствия Закона они берут пример с соседних народов, что вызывает реальную опасность ассимиляции. Нет правосудия, и потому богачи издеваются над бедняками. А нет правосудия, и общественная жизнь не упорядочена, потому что нет знания Торы, которая служила бы политической и религиозной конституцией для сплочения нового населения. Из-за незнания Торы народ не может соблюдать Божьих законов как в области богослужения и соблюдения всех запретов и обрядов, так и в отношениях между людьми. Итак, еврейское государство, Иудею, и его новое молодое население можно спасти только путем всенародного провозглашения Торы, включающей все правила повседневной жизни, и громогласного и торжественного обязательства народа соблюдать ее.
С этой целью Эзра, наделенный полномочиями наказывать преступников ”смертью ли, изгнанием, изъятием имущества и заключением” (Эзра 7:26), прибыл в Иудею. Он знал, что принятие народом обязательства исполнять законы Торы как непреложные государственные постановления не обойдется без сопротивления, и поэтому заручился поддержкой извне. Такой важный акт, как принятие новой государственно-религиозной конституции, требовал полномочий и утверждения со стороны верховной власти, иначе народ не подчинился бы ему; но для своей личной охраны во время путешествия в Палестину с партией репатриантов он постеснялся попросить дать ему царский конвой.