Когда сталкиваются миры
Шрифт:
– Все, я готова!
Мартин хоть и злился на нее, но все равно мечтательно улыбнулся в респиратор: «Давно я ее такой не видел».
12
Через час сырая инструментальная часть будущей двухминутной песни была собрана.
– Итак, у нас есть вступление, куплеты, припевы, бридж, – перечислила на стертых пальцах Моника. – Соло только нет.
– Я только начинаю гитару осваивать, так что на первых порах можем и без соло обойтись, – сказал Итан.
– Черт,
– А о чем обычно песни пишут? – спросил Айзек.
– О своих проблемах, конечно же. Меня, например, парень бросил. У Ди, скажем так, нестандартное телосложение. Ты еврей. Итан – ущербный сыночек из богатой семьи с биполярным расстройством. Но кому это интересно? Такие, как мы, и так уже порядком платиновых альбомов наплодили.
– А может, напишешь песню о том, как сама от парня ушла? – подал голос Мартин. – Просто так, без видимых причин. Просто потому, что тебе показалось, что он козел, хотя он ничего плохого тебе не сделал. Поверь мне, это будет что-то новенькое.
– Ох, нифига ты разговорчивый стал, Ноа!
Итан дернул Мартина за пояс и заговорщицки шепнул сквозь фальшивую улыбку:
– Давай вы будете заниматься вашими семейными разборками где-нибудь в другом месте. Не хочу, чтобы она тут все разнесла, когда ты спалишься.
– Может, отдохнем немного? – потянулся Айзек. – На свежую голову обязательно что-нибудь сочиним.
– Погода хорошая, – сказала Диана, глядя в окно. – Вот бы на роликах покататься. У меня уже почти получается.
– Отличная идея! – подхватила Моника. – Где мой скейт?
– Ага, твой… – закатил глаза Мартин.
– Пойдем с ними? – ткнул его локтем Айзек. – Я на самокате сегодня. Видел когда-нибудь еврея на самокате?
– А меня, значит, одного за прилавком бросите?! – вскричал Итан.
– Ну так пойдем с нами.
– А магазин я на кого оставлю?
– Да господи, кто к тебе заходит? – фыркнула Моника. – Поехавшие анимешники и фанатки корейских бойз-бэндов? Они все равно у тебя ничего не покупают, потому что в аниме-магазинах затариваются. Нормальных субкультур уже не осталось нифига, все повзрослели, устроились на работу и отрастили бороду. Ради кого ты, спрашивается, 10 часов в магазине торчишь?
– Ну да, Хот Топик уже не тот, – вздохнул Итан и достал табличку «Технический перерыв».
Через пятнадцать минут на ближайшей площадке с приличным асфальтом Мартин сделал кикфлип (*Трюк на скейтборде), от которого Диана чуть не упала в обморок.
– Ноа, это так классно!
– Не поможет, Ди, – пробурчала Моника. – Я своим бывшим тоже восхищалась, а толку-то?
Мартин поймал свой скейтборд и был близок к тому, чтобы поцеловать обшарпанную наждачку.
– Надо же,
Айзек тем временем доводил до обморока Итана, выполняя мануал на самокате.
– Я тоже так хочу! – скулил Итан.
Мартин подкатил к ним на скейтборде.
– А, самокат – это типа скейт с рулем управления для слабаков, – усмехнулся он добродушно.
– Да ну тебя, мальчик-хулиган из трущоб, – горько вздохнул Итан. – Ты даже не представляешь, как сильно я хотел хоть какую-нибудь из этих штук, когда был моложе. Но куда там. Я ж будущий адвокат, я должен ездить сразу на Форде. Подарили на 18-летие. А толку-то? Все равно теперь на метро езжу.
– А что с Фордом случилось? – спросил Мартин.
– В Йеле разбил. Завалил важный экзамен, меня накрыло. Накидался вискарем, сел в свой Форд, выехал на шоссе и понесся со скоростью 70 миль в час, надеясь вмазаться в какое-нибудь дерево и отдать концы. Были сумерки, дождь, дорога мокрая. Меня занесло на повороте перед каким-то городишкой и вышвырнуло кувырком на детскую площадку. Благо, там никого не было. Через пару дней очнулся в реанимации. Потом клиника, диагноз. Водительских прав лишили, а останки Форда отправили на металлолом. Такие дела.
– Это очень печально, – сказал Айзек.
– Не то слово, – кивнул Мартин с сочувствием. – Мона, конечно, рассказывала мне ужасы из оперы «Богатые тоже плачут», но до такого у нее не доходило.
– Хах! Уверен, Мону с детства приучали, что у нее будет личный водитель и ей никогда не придется садиться за руль, – усмехнулся Итан.
– Ну нет, покупку автомобиля я не потяну, – помотал головой Мартин.
– Тогда хорош зависать с друзяшками по барам и научи ее по-человечески ездить на скейте.
Моника подошла, как по наитию, и потребовала обратно «свой» скейт. Мартин отдал его. Она неуклюже, как ребенок, сделала два коротких толчка и поехала. Немного криво, но уверенно.
– Молодец, хорошо! – крикнул Мартин, мечтательно глядя ей в спину.
– Ага, спасибо!
– Когда это она так научилась? – шепнул Мартин парням. – Когда мы ходили на покатушки в последний раз, она на доске еле стояла.
– Вообще-то, наукой давно доказано, что женщину парализует в присутствии симпатичного ей мужчины, – подмигнул Айзек.
– На что это ты намекаешь?
– На то, – шикнул Итан, – что она тебя любила и в твоем присутствии становилась принцессой Ой-Я-Вся-Такая-Беспомощная, чтобы ты уделил ей больше внимания и лишний раз проявил себя героем, которым бы она восхищалась. А в этом воплощении ты ей побоку, поэтому она рвет и мечет и ни разу не беспокоится о том, что ты о ней подумаешь. Идиот.
В этот самый момент Моника пронзительно взвизгнула и смачно шлепнулась на пятую точку. Скейт покатился обратно к ногам Мартина. Ее тут же окружили.