Когда завтра настанет вновь
Шрифт:
Я с трудом села на своём спальнике.
— Но… зачаровать артефакты так быстро… это же должно бешеных денег стоить.
— Ты забываешь о нашем Господине Чарующие Глаза, — хмыкнула Рок. — Если я не ошибаюсь, маг не только не взял дополнительную плату за срочность, но ещё и пятидесятипроцентную скидку сделал. К тому же Питер ему намекнул, чтобы о нашем визите никому не рассказывали.
Полезный член команды, ничего не скажешь.
Значит, фейри приходил? Так он не бросил нас? Но почему тогда не появился раньше?
— Ладно, думаю, тут кое-кто очень обрадуется твоему пробуждению. — Баньши расстегнула вход в палатку, и внутрь ворвался свежий озёрный ветер. — Пойду скажу ребятам, что ты…
Вид на серую водную гладь внезапно загородили чьи-то ноги в растянутых трениках. Потом владелец штанов нагнулся, явив нашему взору сальные тёмные волосёшки и бледную прыщавую физиономию тщедушного подростка. Когда этот красавец ослепительно улыбнулся мне кривыми зубами, я осторожно предположила:
— Питер?
— Лайза…
Даже голос у него изменился. Вместо мягкого бархата с мурлыкающими нотками — прокуренный сип.
— Я, пожалуй, вас оставлю, — подытожила Рок.
И, вылезая наружу, ещё успела мне подмигнуть — прежде, чем её место занял Питер.
Чтобы без лишних слов прижать меня к себе.
Амулет меняет внешность и даже голос, но то была лишь иллюзия. Магическая голограмма, не менявшая реальных ощущений. И, уткнувшись носом в его шею, закрытую воротником заляпанной спортивной куртки, вместо раздражающего прикосновения потрёпанной синтетики я ощутила шелковистую гладкость его кожи, и пахло от неё… терпкостью можжевельника, горечью тополиных почек, ореховой сладостью. Влекуще, откровенно.
— Я думал, что потерял тебя, — тёплый шёпот обжёг кожу, сухие пальцы зарылись мне в волосы. — Не делай так больше.
Я вдруг поняла, что дрожу — и, резко оттолкнув его, упала обратно на спальник.
— Хватит телячьих нежностей, — почему-то хрипло сказала я. — Амулет… дай, пожалуйста.
Он не выказал удивления моей реакции. Просто выпростал побрякушку из-под футболки — его пальцы прошли прямо сквозь ткань фальшивой куртки — и нагнулся, протягивая мне кожаный кружок. Когда я дотронулась до его амулета, и блеклая серость его глаз сменилась привычной мятной зеленью, затенённой пушистыми ресницами, раздражающий диссонанс того, что я видела, и того, что я чувствовала, наконец-то исчез.
Если бы исчезли сами чувства, было бы совсем здорово.
— А маг был юморист, — взяв себя в руки, я снова села. — Отличную личину подобрал. Тебе в самый раз.
— Может, тогда стоило оставить всё, как есть? Любовалась бы моим прекрасным личиком, сколько вздумается.
— Ну, если ты хотел бы преследовать меня в кошмарах вместе с нашим чёрным другом — пожалуй.
Сидя подле спальника на коленях, Питер без улыбки смотрел на меня.
— Лайз, не делай так больше, —
— А что нам ещё оставалось? Ты же сказал, что не справишься.
— Если бы я знал, что тебе придётся рисковать жизнью, я бы попытался. В конце концов, очаровал бы одного и снова их отвлёк. Я же полный профан в магии — думал, ты знаешь, что делаешь, думал… — его пальцы сжались в кулаки. — Это я виноват.
— Да ничего подо…
— В следующий раз буду действовать так, как считаю нужным. Если тебе твоя жизнь не дорога, хоть бы о брате подумала бы. Он тут чуть с ума не сошёл.
Я пристыженно замолчала.
— То-то же. — Взяв меня за плечи, Питер легко коснулся мягкими губами моего лба. Отстранившись, пристально вгляделся в мои глаза, будто высматривая в них ответ на невысказанный вопрос. — Я же говорил: пока я с тобой, я лучше умру, чем дам тебя в обиду. Отныне я защищаю тебя. Даже от тебя самой. Ясно?
Казалось, я ещё чувствую на коже тёплый след поцелуя. И понимала, что от его прикосновений меня снова бьёт дрожь. Отнюдь не неприятная.
А ещё думала, что не теряю голову при виде смазливого личика… тьфу, самой от себя тошно.
— Прошу прощения, что прерываю такой трогательный момент, — голос Эша звенел льдом, — но не изволишь ли ты, кобель, отлипнуть от моей сестры?
Вздрогнув, я оглянулась на открытый вход в палатку.
Похоже, брат всерьёз вознамерился взглядом прожечь в спине Питера дыру.
— А, малыш. — Парень неторопливо разжал пальцы, отпустив мои предплечья. — Долго же ты шёл.
— Отойди. От моей. Сестры.
Улыбнувшись, Питер вылез из палатки и склонил голову, шутливо-приглашающим жестом указав Эшу на вход.
— Прошу, раз тебе так не терпится.
Смерив его зимним взглядом, Эш залез в палатку и решительно застегнул матерчатую дверцу, заслонив насмешливое лицо Питера белой тканью.
— Как ты? — повернувшись ко мне, сухо спросил брат.
— Жить буду, — осторожно ответила я. — А ты почему без амулета?
— Я с ним. Просто в отличие от некоторых я умею думать, причём на несколько шагов вперёд. Так что вложил амулет в твою руку, пока ты спала. — Эш казался непоколебимо спокойным, но я достаточно хорошо знала брата, чтобы понять: он в бешенстве. — Ехать сможешь?
— Не знаю. Но деваться некуда. Мы и так кучу времени потеряли, — мысли о маме обожгли щёки стыдливым румянцем — она где-то там, в лечебнице, и спасти её могу только я, а моя глупая голова забита непонятно чем. — Едем.
Эш кивнул. Отвернулся, но не двинулся с места.
— Лайз, ты не можешь поставить блок от этого типа?
Я недоумённо посмотрела на него.
— Он же очаровывает тебя, это ясно, — продолжил брат, не глядя на меня. — Ты никогда такой не была. А рядом с этим… сама не своя. Смотришь на него, как кролик на удава.